Алеш Обровски - Багровый океан

Он попытался вспомнить уроки ориентирования. Как еще можно определить направление движения? По течению воды?

Хэнс посмотрел на лужи. Нет не то.

По положению солнца?

Его не видно отсюда.

Как еще? Сделать компас из листика, щепки и лужи? Но как он поможет найти выход? Проклятье. Тысяча проклятий на головы бледнокожих…

Все бессмысленно. Он останется здесь навсегда и будет блуждать по этим тоннелям, пока не подохнет от голода, или пока ящик не откроется, и твари не растерзают его измученное усталостью тело.

О том, что слышит выстрелы, Хьюстон понял не сразу, настолько непривычно они звучали в тишине, маскирующейся под всевозможные шуршания, пощелкивания и навязчивый непрерывный капеж.

Стреляли относительно недалеко, в сотне метров от ближайшего ответвления, темнеющего на покрытой зеленым налетом бетонной стене. Судя по звуку, огонь велся из стандартной автоматической винтовки, коими были вооружены все земные войска.

Хэнс сменил облик. Кожа приняла вполне человеческий оттенок и обзавелась растительностью. Хьюстон давно запутался в образах, которые ему довелось применить на себе, и воссоздать какой-либо из них, не глядя на себя в зеркало, казалось невозможным. Он долго вспоминал черты собственного лица и в конце всей процедуры превращения очень надеялся, что ему все же удалось стать похожим на самого себя.

Через пару минут Хэнс добрался до стрелявшего. Им оказался молоденький, но весьма крупный по габаритам десантник, отбивающийся от сколопендр. К этому времени борьба закончилась и тот, обратив внимание на Хьюстона, навел на него оружие.

– Кто таков? – задал он вопрос совершенно спокойным голосом, как будто люди в эхирской одежде встречаются здесь повсеместно.

Хотя по бегающим глазам солдата и дрожанию его рук было видно, что он нервничает. Другой вопрос: что вызвало эту нервозность? Недавнее нападение сороконожек или внезапное появление человека в, казалось бы, безлюдном тоннеле.

Хэнс собирался ответить, но здоровяк перебил его, едва тот открыл рот.

– Оружие на пол!

Пришлось повиноваться. Хьюстон надеялся, что солдат держит в фокусе пространство за его спиной. Шибко не хотелось, чтобы одна из этих мерзких тварей набросилась сзади.

– Ящик тоже! – приказал солдат.

– Он… – Хэнс попытался поднять руку, чтобы показать цепь.

– Не двигаться! – десантник напрягся. – Ящик на пол!

– Он прикован, – произнес Хьюстон, едва удержавшись от повторного жеста.

– Что внутри?

– Я не знаю, – соврал Хэнс.

– Кто тебе его нацепил? – не унимался здоровяк.

– Я был в плену у бледнокожих.

Пехотинец усмехнулся как-то недобро и плюнул в сторону, выражая свое отношение к подобной «ереси».

– Чушь, – сказал он. – Сообщество не берет пленных. Действительно, чушь.

– Послушай, солдат, свяжись с начальством, вызови подмогу, я не знаю, следуй каким-нибудь инструкциям. Мы здесь в гораздо большей опасности, чем ты себе представляешь.

– Откуда ты взялся такой умник, – произнес он, доставая рацию. – Есть подозрение, что ты обыкновенный дезертир. Хотел слинять, да заплутал малость. Теперь решил вернуться к своим, готовый на все, лишь бы не сгинуть тут насовсем.

– Думай, что хочешь, – ответил Хьюстон. – У тебя есть инструкции относительно подобных ситуаций, выполняй их.

– Не надо мне указывать, – сказал солдат.

С этими словами он нажал кнопку на корпусе рации и произнес после щелчка:

– Рядовой Грин, подразделение семь. У меня тут ЧП. Код четыре.

Хьюстон знал, что такое код четыре: появление неизвестного и неподдающегося идентификации лица на закрытом объекте. Согласно инструкции лицо это подлежит устранению. Вот и все. За что, как говорится, боролся, на то и напоролся.

– Вас понял, рядовой Грин, действуйте согласно инструкции, – прозвучало из внутренностей приемника сквозь бурчание помех.

То, чего и следовало ожидать.

Солдат замешкался. Убить безоружного не каждому под силу. Что же, надо облегчить ему принятие правильного решения. Тут очень кстати послышался шорох трущихся друг о друга хитиновых пластин. Грин на мгновение выпустил Хьюстона из внимания и в наказание схлопотал контейнером по шлему.

Удар по покрытой голове вряд ли мог свалить такого здоровяка, но ввести в замешательство способен был любого. От неожиданности солдат отшатнулся. Шлем слетел и укатился в темноту. Хьюстон перехватил вскинутое оружие и нанес удар головой. Грин, нисколько не удивившись такому повороту событий, стойко выдержал атаку и, подмяв Хэнса под себя, повалил его на землю. Силы явно были не равны.

Хьюстон использовал излюбленный прием, поменяв лицо и став похожим как две капли на противника.

– Сука, поиграть хочешь? – рядовой врезал кулаком по лицу Хэнса, казалось, он не заметил произошедшей метаморфозы.

Да, теперь следовать инструкции Грину ничего уже не сможет помешать, никакие угрызения совести и моральные предрассудки.

От следующего удара Хэнс смог увернуться. Он сбросил противника, выхватив из его кобуры пистолет. Стрелять пришлось по сороконожке, подоспевшей на шум борьбы. Грин, воспользовавшись моментом, схватил Хьюстона за руку и, завернув ее за спину, зарядил ему коленом как раз в переносицу.

Сноп искр вылетел из глаз, осветив округу калейдоскопом разноцветных огоньков. Казалось, сломанная кость вонзилась прямо в мозг и перебила нервные каналы, связывающие опорные функции. Ноги подкосились, а голова стала непомерно тяжелой. Хэнс рухнул как подкошенный.

На пару секунд он забыл, где находится. Потом сознание вернулось, но Хьюстон сделал вид, что отрубился, чтобы выиграть время. Кровь из разбитого носа копилась во рту и затекала в горло, вызывая непреодолимое желание покашлять.

Вдруг контейнер слабо пискнул и «открылся» – на его поверхности появились несколько узких отверстий. Хэнс почувствовал слабый металлический запах, сопровождающийся таким же привкусом во рту.

Рядовой, привлеченный внезапным звуком, склонился над ящиком и получил ногой в пах. Резко поднявшись и перепрыгнув через корчащегося на земле солдата, Хьюстон попытался вернуть брошенное оружие, но, заметив тысячи приближающихся сороконожек, вынужден был сменить направление и бежать к ближайшему повороту.

Судьба поверженного солдата была предрешена. Твари разделались с ним быстро и бесшумно, тот даже пикнуть не успел. Откуда их столько взялось, оставалось лишь догадываться. Создавалось впечатление, что мириаподы все это время тихонько следовали за Хьюстоном, дожидаясь «сигнала» к атаке.

Бедный рядовой Грин. Вряд ли он заслуживал подобной смерти.

Очередная причина ненавидеть эту войну и тех, кто ее ведет. Хэнс понимал, что все равно не смог бы спасти несчастного, но все же предпочел бы убить его сам, чем оставить на растерзание этим сухопутным червям.