Олег Кербис - Жребий Судьбы

Мигель понимал, как смешно со стороны выглядит его попытка к бегству. На каждое движение избитое тело отзывалось невыносимой болью, а перед глазами все плыло. Ему не уйти, когда вокруг столько полицейских. Даже в лучшей форме у него не было шансов, а в нынешнем состоянии - и подавно.

До переулка оставалось совсем немного. В какой-то миг у него даже мелькнула безумная мысль о том, что получилось сбежать. Однако в следующую секунду в спину ему словно вонзилась тысяча раскалённых игл. Мигель открыл рот, чтобы закричать, однако звук застрял у него в горле. Ноги вдруг стали ватными и перестали слушаться. За секунду до того, как его парализованное тело упало на мостовую, сознание Мигеля поглотила чернильная тьма.

Глава 4

Цена доверия

Из здания корпорации "Синтерикс" Марко вышел с красным, взмокшим от пота лицом, ругаясь в голос. Сложно сказать, в какой именно момент что-то пошло не так, но переговоры он с успехом провалил. Самым неприятным лично для Марко стало то, что хитрая стерва три часа ходила вокруг да около и у него не оставалось сомнений в том, что дело в шляпе.

Однако в какой-то момент Мануэла Маракеш сделала финт, заявив, что ее все устраивает, но окончательное решение о сотрудничестве откладывается на неопределенный срок. Это был удар под дых! Когда тебе говорят, что решение откладывается, это означает лишь одно: потенциальный партнер будет еще долго думать. И чем больше времени у него это займет, тем выше шанс, что решение будет принято не в твою пользу.

Указать аристократу на дверь? Неслыханно! Для Кордеро это было равносильно плевку в лицо. Где-то в глубине сознания вертелась неприятная мыслишка, что ему сейчас ясно дали понять: для официальных представителей Салакес статус ривольского аристократа, пусть даже такой высокий, как у него, ровным счетом ничего не значил.

Блестящий голубой "Орион" ждал его на том же месте, однако пухлого охранника на площадке уже не было. Марко даже испытал по этому поводу некоторое сожаление. Он сейчас пребывал в том состоянии, когда просто необходимо было на ком-нибудь сорваться.

Не найдя ничего лучше, он решил выместить свою злость на машине и от души пнул белоснежное колесо. Туфля соскользнула с гладкой покрышки, и он больно ударился носком о выступающий хромированный колпак. Взвыв от боли, Марко запрыгал на одной ноге с перекошенным лицом.

Эту картину наблюдала проходящая мимо молодая пара. Наклонившись к своей спутнице, парень с улыбкой что-то шепнул ей на ухо. Девушка покосилась на Марко и тихо прыснула в кулачок.

- Эй, вы! - крикнул Кордеро, заставив парочку вздрогнуть. - Увидели что-то смешное?

- Нет, сеньор, что вы! Это мы о своем, - улыбнулся парень. Он был высокий, загорелый и необычайно жилистый. На нем была свободная, расстегнутая на груди рубаха в зеленую клетку, серые брюки и грубые башмаки. Типичный облик обывателя, зарабатывающего себе на жизнь физическим трудом. Его подруга - темноволосая молодая девчонка в простом желтом платье из дешевой синтетики, судя по виду, совсем недавно окончила школу.

- Ты в этом абсолютно уверен?

- Да, сеньор! - улыбка парня стала еще шире.

- Тогда забирай свою плюгавую сучку, и валите с глаз моих!

Парень перестал улыбаться, а на его скулах заиграли желваки. Крепкие загорелые ладони сами собой сжались в кулаки.

- У тебя плохо со слухом, деревенщина? - поинтересовался Кордеро, выдержав его взгляд.

- Пойдем отсюда, Хуан. Пожалуйста... - Девчонка едва заметно тронула спутника за плечо, и в этот момент из него словно вынули стержень. Парень сгорбился, став как будто на несколько лет старше, а взгляд его наполнился безысходной тоской.

- Простите нас, сеньор, - тихо сказал он, стараясь не смотреть Марко в глаза.

Взяв девушку за руку, он поспешил вместе с ней скрыться за углом.

- Чертовы обыватели! - зло процедил Марко, садясь в машину.

Как же он их всех ненавидел! Они были подобны тупым, жадным и невероятно нахальным животным. Приходилось постоянно указывать им на их истинное место, иначе они быстро забывались, считая себя едва ли не главными людьми в городе! Обыватель всегда должен знать отведенные ему границы дозволенного. Иначе недалеко до революции.

Переговоры с Мануэлой Маракеш заняли у него полдня. Время шло к вечеру, и Марко понял, что здорово проголодался. Перебрав в памяти все ближайшие рестораны, он решил отправиться в "Дары Моря". Это было единственное место в городе, где подавали самую свежую, прекрасно приготовленную рыбу под сырным соусом и не менее изумительное летнее вино. Но самым главным достоинством ресторана было то, что контингент его состоял исключительно из аристократов. Цены на меню были такими, что среднему обывателю пришлось бы горбатиться целый месяц, зарабатывая на скромный обед в этом заведении.

Марко просто выходил из себя при одной мысли о том, что за соседним столиком будет чавкать семейство обывателей. Большинство из них не имело представления об этикете, совершенно не умело себя вести за столом и не видело принципиальной разницы между рестораном и придорожным кафе.

Как-то раз, проходя мимо закусочной, где наспех подогретую еду подавали в одноразовой посуде, Марко собственными глазами видел, как питаются обыватели. Они ели руками, словно приматы, разговаривали с набитым ртом, чавкали и роняли себе на грудь крошки. Некоторые даже не гнушались облизывать испачканные в соусе пальцы! В целом, подобная картина смотрелась омерзительно, лишний раз доказывая, что обыватели не так уж далеко ушли от животных.

Припарковав свой "Орион" напротив большой синей вывески "Дары Моря", Марко вошел в прохладный полумрак ресторана. Посетителей в этот час почти не было, если не считать пожилого толстого аристократа, который обедал в компании миловидной девушки, годившейся ему во внучки, и двух молодых, элегантно одетых мужчин, развалившихся на синем кожаном диване. В ресторане негромко играла приятная музыка, а воздух был наполнен ароматами свежесваренного кофе и ванили.

Тучный аристократ и его спутница сидели за круглым столиком, недалеко от входа. На вид девушке было не больше четырнадцати лет, а может, и меньше. Судя по тому, с каким аппетитом она ела бифштекс, обедать в ресторанах ей доводилось нечасто. Да что там говорить - ее худая фигура, впалые щеки и бледное лицо красноречиво говорили о том, что чувство голода знакомо девочке не понаслышке. Обывательницу в ней выдавало неброское, застиранное платье и робкий взгляд, который она почти не поднимала от своей тарелки.

Аристократ, вальяжно расположившись за столом, держал в руке бокал с бренди и пожирал взглядом худенькую фигуру своей спутницы, словно раздевая ее глазами. На его сальном, блестящем от пота лице играла приторная улыбка, а маленькие, поросячьи глазки блестели от похоти. Не было сомнений, что по завершении обеда девочка должна будет сполна отработать каждую съеденную крошку.