Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)

Возделанные поля сменились лиственными рощами, потом перелесками и опять возделанными полями. Днем мы сделали короткую остановку, во время которой пообедали жаренным мясом и фруктами. Мои спутники много ели, шутили и смеялись, но как я не вслушивался в их речь, мне так и не удалось ничего разобрать, хотя некоторые отдельные слова казались мне знакомыми. За обедом мне удалось немного поговорить с лейтенантом. Он сам ко мне подсел и предложил выпить.

— Местное вино, — сказал он, протягивая кожаную флягу, — очень неплохое, попробуйте.

— Спасибо, — я с благодарностью выпил.

Вино оказалось приятным, но на мой вкус, слишком терпким.

— Хорошее, — согласился я.

— У них и коньяк не плохой, — сказал лейтенант, — он конечно здесь называется по-другому, но на вкус, как коньяк, крепость немного меньше.

Мы сидели на траве, пили вино и ели. Только сейчас я осознал, что тюремное заключение закончилось.

— Мы едем в форт? — спросил я.

Лейтенант кивнул.

— Вам пора возвращаться к своим обязанностям.

— Там остался мой заместитель.

— Уже нет. У него другие дела. Теперь опять Вы за главного.

— Так доверяете мне? — удивился я.

Лейтенант рассмеялся.

— Здесь никто никому не доверяет. Вы согласились служить адмиралу, чтобы спасти свою жизнь, это очень разумно. Ведите себя правильно и все будет хорошо.

Я взял с расстеленного полотна апельсин и начал аккуратно чистить, но как не старался, сок брызнул мне на руки.

— Что происходит в форте? Как я должен объяснить десантникам свое отсутствие?

Лейтенант помолчал, разглядывая разложенные фрукты, потом выбрал один, названия которого я не знал, откусил небольшой кусок, поморщился и выкинул его подальше в траву.

— Сколько здесь живу, а к некоторой еде так и не смог привыкнуть.

Он сделал большой глоток вина.

— Пока Вы сидели за решеткой, адмирал побывал в форте. Людям объявили о том, что после долгой войны с дикарями заключен хрупкий мир. Все старшие офицеры живут в столице аборигенов и отвечают собственной головой за безопасность местных жителей. Любая агрессия в отношении местного населения, один случайный выстрел, может привести к непоправимым последствиям, поэтому все огнестрельное оружие из форта перевезли в ставку адмирала. Бояться некого, кругом друзья, так что караульным достаточно холодного оружия.

Я вытер липкие руки о влажную траву, достал носовой платок и протер их еще раз.

— Все поверили?

— Рядовые поверили. Офицеры, не знаю, — лейтенант отложил флягу и лег на траву, заложив руки за голову, — никто не хочет войны. Если человеку пообещать сытую мирную жизнь, он поверит во что угодно.

Я смотрел на аборигенов, которые смеялись и пили вино из кожаных фляг и бурдюков, по их рукам стекал жир и сок, когда они вгрызались в куски жаренного мяса. Один ради шутки подбросил большое яблоко в воздух и разрубил его, в полете, саблей на двое. Во всем, что они делали сквозила безграничная уверенность в своей силе и правоте. Когда они наклонялись за едой под одеждой проступали развитые мышцы, которым мог бы позавидовать любой столичный атлет, выступающий в цирке за деньги. Спокойные, уверенные в себе люди, не знающие страха и сомнений. Наверно так же спокойно они прирезали саперов, которые попробовали перечить адмиралу и сбросили тела в яму. Идеальные воины. Их тысячи. Что я могу сделать с горсткой плохо вооруженных людей, поднять очередное бессмысленное восстание? Я зажмурился, перед глазами замелькали черные точки.

— Мы сказали, что Вы отравились, и что Вас срочно отправили к местным знахарям. Так что Вы, как бы из госпиталя возвращаетесь.

Лейтенант повернулся на бок и посмотрел на меня.

— С Вами все в порядке?

— Да. Мне надо в уборную. Если я отойду к тем кустам, — я указал на небольшой перелесок возле нашей стоянки, — Ваша охрана меня не зарежет?

— Это Ваша охрана, — серьезно ответил лейтенант, — не зарежет.

Он опять перевернулся на спину и уставился в высокое голубое небо.

— Смотрите под ноги, не наступите на змею.

К вечеру мы подъехали к группе странных каменных строений. Они чем-то отдаленно напоминали пирамиду на острове Гот, но были более приземистые и у каждого, по одной из стен, наверх уходила лестница, сложенная из огромных каменных глыб. На сколько я помнил, известная мне пирамида была гладкая. У заброшенного храма, который мы осматривали с доктором, лестницы тоже не было. Мы остановились у самого высокого строения. Внутрь мои спутники заходить не стали, а расположились поблизости, лошадей стреножили, развели костры, на земле расстелили связанные из травы циновки и куски толстого полотна. Быстро темнело.

— Что это за постройки? — спросил я лейтенанта.

— Местный храмовый комплекс, — ответил Тос не глядя на меня, он пристраивал на циновку седло, видимо собирался использовать его вместо подушки.

— Можно посмотреть или это запрещено?

— Почему? — удивился лейтенант, — смотрите сколько хотите.

Он наконец положил седло, расстегнул ремень и стал стаскивать через голову портупею с саблей.

— Там совершенно пусто, храм оживает только во время церемоний. Если хотите его осмотреть, возьмите с собой факел, — он кивнул в сторону костра, возле которого охрана воткнула в землю несколько палок обмотанных просмоленной ветошью.

— Хорошо.

— Вот, что Бур, — добавил лейтенант, — не пытайтесь сбежать. Эти парни, — он посмотрел в сторону дикарей, — найдут Вас даже в темноте, и церемониться они не будут. Не забывайте, что у нас есть Ваш заместитель.

— Я помню. Просто хочу посмотреть.

— Ну, если хотите, — недоверчиво сказал Тос, потом крикнул что-то аборигенам и сделал странный жест.

Один из охранников молча сунул мне в руку горящий факел и проводил до дверей храма. Внутрь он заходить не стал и остался на страже у входа.

Строение, в котором я оказался, напомнило мне заброшенный храм возле форта, такое же пустое помещение, из которого можно перейти в другое побольше. Совершенно гладкие, словно отполированные стены, песчаный пол. Я посветил назад, чтобы убедиться, что дикарь не последовал за мной. В отличие от храма, который мы осматривали с доктором, здесь бывали люди, весь пол был испещрен следами. Видимо молиться можно было круглый год и местные жители заходили внутрь, когда нужно было попросить здоровья родным или хорошего урожая. Внутри было холодно, воздух свежий без затхлости. Я сразу направился в главный зал, в дальний правый угол, воткнул факел в песок и опустился на колени. Офицер, который застрелился в штабе на кровати адмирала Толя, оставил что-то в храме. Раньше я думал, что тайник находится в заброшенном строении возле форта, а если нет. Я в главном здании комплекса, если закладка не здесь, ничего не получится, осмотреть другие храмы я не успею.