Андрей Андрей - Охота на судьбу

- И чем тебе не нравится эта мебель! - пробормотал Грициус, наблюдающий за диким шабашем, учиненным Визифом.

- Арррр, - кряхтел маг, потирая рукой ушибленное место, - какого черта мне достался такой идиот!

- Ну, наконец, мы нашли виновного! Слава богам, а то я думал, ты так и будешь пребывать в неведении! - вздохнул Грициус.

- Ты! Ты! - заикался Визиф, - ты так и останешься сидеть в своей пещере на Фросвинде и ничего не потеряешь!

- Ну, положим, я кое-что и теряю...

- Я могу потерять жизнь, демон тебя раздери! - перебил рассуждения своего собеседника маг, - жизнь! Если наше предприятие провалится, то мне несдобровать!

- Ну не надо так преувеличивать, - спокойно сказал Грициус, - я думаю, все обойдется.

- Ты думаешь!? Знаешь, пожалуй, если за мной придут, я сообщу им, кто мне помогал, - изобразил на своем гневном лице мерзкую ухмылку Визиф.

- Начинается, - меланхолично протянул Грициус, - сначала ярость и поиски виновных, теперь вот угрозы. Пока еще ничего не произошло и, думаю, не прозойдет. Тем более у нас было не так уж и много возможностей исправить ситуацию, поэтому нам остается лишь расположиться поудобнее и с удовольствием ожидать результата.

Поутихший Визиф опустошенно рухнул в кресло, не готовый более продолжать спор, и откинул голову на спинку сидения, устремив свой взгляд в полоток.

- Я попытаюсь выяснить, кто помогал этому удачливому пареньку в пещере, - нарушил молчание Грициус.

- Уж будь так любезен, - процедил сквозь зубы Визиф.

Наконец, получив первое за всю беседу, одобрение в свой адрес со стороны коллеги, Грициус не удержался, - ну так что там насчет мебели?

На это Визиф, неспешно придав своей голове вертикальное положение, взглянул своими покрасневшими глазами на улыбающегося собеседника и одним щелчком пальцев растворил в пространстве богато обставленную комнату со всем ее содержимым, включая себя и своего оптимистично настроенного коллегу.

Глава 18. Мирфгейт

Промозглый ветер, дующий с самого севера Мирфгейта, нес на своих воздушных крыльях пепел от сгоревшего лагеря людей, уничтоженного не так давно армией орков близ горы. Темнота, не заставив себя долго ждать, подступала, сменяя декорации дня на вечернее время суток. Где-то вдалеке, южнее руин поселка, в местности, где природа - мастерица на всяческие причуды - перемешала плодородные участки земли с болотами, тусклый свет костра, мерцающий меж стволов раскинувшихся вязов, сигналил о присутствии здесь живого существа. Дети, чудом уцелевшие после кровавой бойни, усевшись плечом к плечу на подгнившем бревне, опустошенными глазами взирали на хаотичный танец огненных лепестков костра. Пес по кличке Рык, свернувшись в клубок, дремал под исполняемую природой колыбельную шуршащей листвы деревьев, колышащихся в такт приходящим волнам северного ветра и тихого потрескивания веток, съедаемых пламенем костра. С тех самых пор, как они с Кэлли расположились на ночлег, Кервил не проронил ни слова. Она чувствовала, что взгляд ее друга проникал сквозь пламя костра, устремлялся дальше, погружаясь снова и снова в прошедшие трагические события. Несмотря на малый возраст, Кэлли понимала, что творится в душе мальчика, ибо ей самой в свое время тоже довелось потерять маму и папу. Она, как никто другой осознавала, что любые, даже самые глубокомысленные слова утешения в такой ситуации будут звучать, как пощечина для человека, в один миг потерявшего все. Это пройдет, она была уверена, что пройдет, только никогда не излечится до конца. Даже раны, оставленные на теле, порой оставляют следы. А как быть с порезом внутри человека? Тем, что ее мама называла душой. Даже, если и удастся зашить такую рану, напоминание в виде уродливого шрама навсегда сохранится в памяти человека. Несмотря на отреченность ее товарища от всей окружающей действительности, Кэлли все же решилась начать разговор, ибо им, пущенным судьбой, словно самодельные маленькие кораблики в бурный ручей жизни, было необходимо уцелеть, не разбившись о скалы и не сев на мель.

- Мы должны будем найти людей, - нарушив тишину, тихо промолвила она, косясь на Кервила, - нам ведь придется переждать ночь здесь, да? А вдруг они придут? - прошептала она, кивая головой в сторону леса.

- Тогда мы погибнем, так же, как погибли все, - монотонно ответил Кервил, все еще пребывая в своем трансе.

Кто бы мог подумать, что хрупкая маленькая девочка, еще с утра заливающаяся слезами, сейчас смотрела на своего друга строгим взглядом, без единого намека на отчаяние.

- Без тебя я погибну, - прошептала она, - мы должны найти людей, а для этого нам нужно переждать ночь и найти еду. Ты охотник..., - начала Кэлли.

- Мой отец был охотником, - огрызнулся он, резко вскинув голову, - а я ничего не умею, понимаешь?! Папа не успел научить меня..., - закончил он подавленно, и на его глаза навернулись слезы.

- У тебя есть оружие, и ты уже показал, что умеешь сражаться, - сказала она в ответ, всеми силами стараясь приободрить отчаявшегося мальчика.

- Я... я... ничего не мог, только бежать, когда они убивали..., - сжал зубы Кервил, стараясь удержать в себе поток слез, вот-вот готовых хлынуть из покрасневших глаз.

Кэлли пододвинулась ближе к своему разбитому горем другу и, положив ладошку на руку мальчика, прошептала, глядя ему в глаза, - возвращайся, ты нужен мне.

Нечто таинственное, преобладающее над человеческой сущностью, крылось под кажущейся хрупкой оболочкой Кэлли. Кервил смотрел на свою лучшую подругу так, словно видел ее впервые. Будто бы она, за все время, которое они прожили в лагере вместе с ним, лишь притворялась беззащитной маленькой девочкой, чтобы своей слабостью пробудить в нем сильные качества, присущие мужчине. Все непритяности, до этого момента происходившие с Кэлли, побуждали Кервила проявлять себя, открывая в нем все новые грани. Она, его верная подруга, словно лучик солнца, помогающий юному ростку достичь высот цветка, всегда была для него опорой, не позволявшей оступиться и упасть.

- Я здесь, - так же шепотом ответил ей Кервил, и глаза мальчика вновь заблестели зеленым огнем, который на время вытеснил скорбь, обосновавшуюся в его душе.

- С возвращением, - сказала Кэлли и крепко, насколько у нее хватило сил, сжала своей хрупкой рукой руку мальчика, словно боясь вновь потерять его.

Какое-то время двое друзей так и сидели перед костром, взявшись за руки, думая каждый о своем, вглядываясь в языки пламени, рвущиеся ввысь. Вскоре ночь, давшая о себе знать раздавшимся вдалеке совиным уханьем, сменила поздний вечер, накинув на землю пелену темноты.

- Ложись спать, я прослежу за огнем и попробую вырыть пару волчьих ям, - сказал Кервил, - какая-никакая, но все же защита, а, может, и еда попадется.