Мария Круз - Ар-Деко

Это что, шантаж? Да мне плевать на шантаж, мне и без бриллиантового аукциона живется неплохо, так что я могу просто плюнуть на все и уйти, а заодно избавлюсь от несколько утомительной необходимости изображать не самого себя, а Сингеру его двести фунтов отдам без проблем. Тогда что?

Паниковать тоже не нужно, пусть… идет как идет. Я с ним встречусь. Не думаю, что кто-то начнет бузить в кафе «Ритца» – это будет совсем уж за гранью. Пойду поговорю.

Портье показал мне человека в светло-сером костюме, сидящего за ближним к проходу столиком. Тот приветливо помахал мне рукой. Я подошел, сел напротив.

– Мистер Краус?

– Добрый день, мистер Ван Дер Меер, – сдержанно, но приветливо улыбнулся тот. – Рад познакомиться. Кофе? Чай? Я бы предложил даже коньяк, но после кофе и разговора.

– Кофе. Капучино.

Краус жестом подозвал официанта, попросил для меня кофе. Перед ним уже стояла чашка и крошечная вазочка с шоколадом «Эдьярд».

– Угощайтесь, – придвинул он вазочку ко мне. – Чудесный шоколад, странно, что его не подают в других местах.

– Подожду кофе, спасибо. – Я тоже был сама приветливость.

– Скажите, Роберт… давайте по именам? Нам все же суждено стать друзьями, я уверен.

– Как вам будет угодно.

– Прекрасно! – снова заулыбался он. – Я даже могу звать вас Павлом, если хотите, но мне почему-то кажется, что сейчас это будет неуместно.

Слегка за сорок, высокий, может быть, слегка полноват, но так грузнеют бывшие атлеты, а Краус выгладит сильным. Светло-русые волосы, падающие косой челкой на лоб, маленькие, глубоко сидящие глаза. Взгляд спокойный и уверенный, но при этом сразу бросается в глаза странная манера постоянно облизывать губы кончиком языка. Крупные ладони, на правой руке университетский перстень. Легкий, но, несомненно, немецкий акцент.

– Совершенно неуместно, – подтвердил я его предположение. – Чем вызвана такая неожиданная дружба? Кстати, это ваш человек шарил в моем сейфе и катался следом на сером «Ситроене»?

– Наш, непременно наш. – Краус словно даже обрадовался моей догадливости. – Мы, германцы, дотошные люди и предпочитаем тщательно готовиться к разговору. Кстати, вы знаете, что в Аргентине очень много немцев и германская община весьма влиятельна?

А, вот оно что.

– Это вам. – Он достал из кожаной папки-портфеля, стоявшей у стула, лист бумаги и протянул мне. – Нынешний адрес настоящего Роберта Ван Дер Меера. А чуть позже мы можем даже показать фотокопию его паспорта. К сожалению, прямой рейс воздухом сюда из Буэнос-Айреса недоступен, так что переслали ее кружным путем.

– Сколько хлопот, – поразился я. – И все ради меня одного.

– Именно! Скажите, могу я задать вам нескромный вопрос?

– Конечно. Ответа не гарантирую, раз он нескромный, но задать его можно.

– Скажите, Роберт… вы хотите ограбить аукцион?

– Действительно нескромный, – покачал я головой. – Выходящий за грань приличий.

Краус негромко рассмеялся.

– Каким бы ни был ваш ответ, вам все равно ничего не угрожает с нашей стороны.

– С чьей стороны?

– Я представляю абвер, то есть военную разведку Германской империи, – стерев с лица улыбку, сказал Краус.

– Это так неожиданно, – хмыкнул я, ничуть не покривив душой. Ждал я чего угодно, но никак ни этого. – Тогда я задам встречный вопрос: что вы можете предложить, что будет вашим вкладом в нашу дружбу и ценой моей откровенности?

– Мы можем многое предложить, если найдем почву для дальнейших отношений. Например, мы никому не скажем, где вы живете на самом деле, о квартире рядом с авеню Наполеон. Не станем выдавать лорду Бриггсу, кто вы есть на самом деле. Не будем сообщать властям о том, что вы совершили преступление, въехав с фальшивым паспортом.

– Этого мало, – развел я руками. – У меня хороший адвокат, так что за паспорт я отделаюсь штрафом. А отношениями с семьей вице-губернатора я не так уж и дорожу, поверьте на слово.

Ну как-то не ожидал я такого дешевого шантажа, если честно. Он действительно хочет меня этим зацепить? С такого крючка даже карась сорвется, а я далеко не карась, а рыба покрупнее.

– Я начал с плохого, – продолжил Краус после короткой паузы, во время которой он пытался изучать мое лицо. Но вот это зря, мне в покер надо играть, если говорить о волнительной мимике. – Но есть и хорошие новости. Ваш кофе несут, к слову.

Действительно, к столу подошел официант, поставил передо мной чашечку и быстро удалился.

– И какие же? – спросил я.

– Мы не хотим вам мешать на самом деле, это первое. Германское государство не интересуют проблемы англо-саксонских властей этого места. Более того, мы даже можем в чем-то помочь. Еще вас ищут люди этого немытого бандита Антенуччи, мы можем сделать так, что о вас просто забудут.

– Вы дружите с Антенуччи?

– Нет, мы представляем государство и кайзера Германской империи, так что дружбы со всякой швалью водить не станем.

– Да уж ладно! – засмеялся я. – Такие службы, как ваша, используют всех подряд.

– Использовать и дружить – очень разные вещи.

– Но мне почему-то предлагаете дружбу.

– Сочтите за шутку. Мы хотим вас использовать в своих целях. И пути достижения этих целей во многом у нас совпадают.

– Не убедили, – покачал я головой. – Совсем. Я не знаком с делами разведок, не к ночи будь помянуты, но знаю, как вербует полиция. Разовая выгода меняется на вечную зависимость. Мне это совершенно не требуется. Вам нечего предложить и нечем угрожать. Спасибо за кофе, кстати. Счет я оплачу.

Блеф. Пусть не полностью, но блеф. Просто так отказаться от ограбления аукциона и вместо этого судиться из-за чертова паспорта мне тоже не хочется.

– Вы нам нужны. Это не так уж и мало. Интересы Германии были ущемлены при заключении Базельского договора семнадцатого года. Камни Силы остановили войну, поставив все стороны в положение «мексиканской ничьей», но все же страны Антанты сумели выторговать для себя условия получше, несмотря на то, что Германия продолжала сражаться. – Он чуть подался вперед, сложив ладони на столе. – Чем дальше, тем больше проявляется это неравенство. Правила продажи камней устанавливает британско-американский союз, меняя их на ходу. В результате Германия с каждым годом имеет все меньше и меньше доступа к Силе.

– И вы что, хотите чтобы я украл камни для вас? – поразился я.

– Нет, украдите их для себя. – Краус покачал головой и опять быстро облизнул губы. – Я даже не думаю, что у вас получится, хотя такую вероятность тоже нельзя исключать. Наши интересы совсем в другом, я не уполномочен посвящать вас во все планы. Но хотя бы попытка ограбления нам нужна. Удачная нужна еще больше.

– А потом? В Нил?

– Потом уезжайте, мир большой. Подумайте сами о своей безопасности, если не доверяете нам. После аукциона мы уже не встретимся. Кстати, я не настаиваю на немедленном ответе, думайте сколько угодно. У вас есть моя карточка, позвоните, когда примете решение. Завтра, например. Или послезавтра, самое позднее. Мы тогда снова встретимся и все обсудим. Ну, или уже не встретимся. Только не говорите пока никому о нашей неожиданной встрече. Кстати, почему вы не едите шоколад? Он здесь великолепен. – Краус снова чуть подвинул ко мне вазочку. – Поверьте, он не отравлен.