Мария Круз - Ар-Деко

– Не хочу показаться… гм… не знаю кем, но у меня есть возможность познакомить тебя с агентом.

Я не наврал, я точно знаю, что у Сингера есть постоянный покупатель антиквариата, который даже не агент, а Агент с большой буквы. Который работает чуть ли не с половиной кабаре и клубов в Большом Каире. Мы даже пару раз встречались в магазине, в кабинете Сингера. Не думаю, что Сингер откажется мне в этом помочь. Другое дело, что в моей защите и анонимности возникнет брешь, Сингер будет знать мою девушку… если она моя девушка, конечно, и агент сможет ее найти, но брешь уже возникает. Мне бы сейчас точно не следовало ездить с девушкой по ресторанам, лучше было бы подождать. Но ждать почему-то очень не хочется, поэтому мысль я загоняю подальше, за угол. Пусть там тихо посидит и не мешает мне быть счастливым.

– И ты думаешь, что он мне поможет?

– Если не поможет этот агент, то не поможет уже никакой другой. Этот лучший в городе.

– Это было бы замечательно. Просто замечательно. Я могу дать тебе свой фотоальбом, агенты обычно его просят.

– Вот и договорились.

Когда ужин закончился, я спросил у Сюзет:

– Куда бы ты хотела поехать теперь?

– Я бы потанцевала. С тобой. Предлагай.

Не могу сказать, что сюрприз, чего-то подобного я и ожидал.

– Свинг?

– Можно и свинг. – Она улыбнулась. – Я слышала, что сейчас вообще эпоха свинга.

– Тогда нам в американский сектор, в «Ритм-энд-Басс». Это не клуб, скорее бар, даже не слишком большой, но там играют хорошие музыканты и все танцуют. Была?

– Нет. Но я тебе доверяю.

Что я делаю? Отказался ехать в «Коттон» с Раулем, а теперь несусь с Сюзет в американский сектор? Но поздно, слово сказано, а оно не воробей. И ловить его совсем не хочется. В общем, на этом мы поехали.

По дороге, извинившись, остановился возле телефонной кабинки и позвонил Маркаму в номер. На этот раз он ответил сразу:

– Я пытался вас найти через номер, что вы оставили.

– Вынужден извиниться, я не был в городе сегодня весь день. Что-то случилось?

– Случилось. Нам надо встретиться.

– Я могу встретиться завтра днем, в ланч. Или позже.

– А сегодня? Я бы подъехал в «Пять окон». – Голос у него звучал озабоченно.

– К сожалению, я сейчас не один и не хотел бы, чтобы эти люди видели вас, – напустил я туману. – У меня для вас тоже есть новости.

– Не для телефона?

– Можно и по телефону, просто подробности уже при встрече. Хорошо подумайте, Рик, кто именно пригласил вас тогда в тот клуб и зачем. Это, как оказалось, не просто так. Вам пытались создать проблему. И может быть, пытаются и сейчас.

– Я не думаю…

– Не надо думать. Я просто знаю. – Я сделал ударение на последнем слове. – И у меня есть доказательства.

– Давайте встретимся на ланч, – вздохнул он. – Там же?

– Давайте там же.

– До завтра.

Я вернулся в машину, уселся за руль.

– Извини, просто важный разговор по работе. Никак не мог застать человека дома.

– Ничего, я слушала музыку. – В машине играло радио и именно свинг. Сестры Босвелл, насколько я узнал мелодию, оркестр Оррина Такера.

– Тогда поехали слушать музыку дальше.

– И танцевать.

– И танцевать.

Бар «Ритм-энд-Басс» расположился не в самом богатом районе Бродвея, но все же место было хорошим. Основал его переехавший из Сент-Луиса джазовый басист Оскар Паркер, игравший со всеми знаменитыми оркестрами, наверное. Поэтому здесь всегда была прекрасная музыка, потому что поиграть приезжали многие, а местный квинтет Паркер собрал сам и иногда лично выходил на сцену.

Конечно, для настоящих джазменов играть свинг было даже немного унизительно, они считали, что тем самым предают джаз, но под свинг танцевали, и танцующая публика заполняла место, делая его прибыльным. Хотя раз в неделю случалась и чисто джазовая ночь, и поклонники импровизации и виртуозного владения инструментами специально ее ждали.

Швейцар запустил нас внутрь, но столик сразу не нашелся, пришлось довольно долго сидеть в баре, хотя Сюзет все равно выглядела счастливой. В зале хватало и черных, хотя в Большом Каире их совсем мало. Занимали они дальний угол зала. Никаких правил на их счет в городе не было, но привычки остались на месте, похоже. Да и сектор все же американский, так что в зале американцы были в большинстве.

И мы танцевали, разумеется, и в программе был не только свинг. И во время медленного танца под «оритмиченный» блюз рука Сюзет легла на револьвер, висевший у меня на боку. Глаза ее удивленно расширились, ладонь сдвинулась, но сразу она ничего не сказала. И спросила намного позже, когда мы, уставшие и довольные, уселись в «Пежо» и я завел мотор.

– Поль, а почему ты с револьвером?

– Привычка. – Я чуть пожал плечами. – Мне часто приходится работать с ценностями. И я люблю стрелять. Умеешь?

– Нет. – Она покачала головой. – Это страшно?

– Это громко. – Я засмеялся. – Но довольно весело. Хочешь попробовать?

– Прямо сейчас?

– Если ты готова, то и прямо сейчас. Но придется ехать за город и стрелять в свете фар.

– Так даже интересней, нет?

А почему бы и нет? Коробка патронов к «агенту» в машине есть, а мне вовсе не хочется, чтобы этот вечер заканчивался. Давно я не чувствовал себя настолько счастливым и веселым.

– Ты права. Поехали!

И мы поехали. За самую окраину американского сектора, на автосвалку, куда хозяин пропускал людей за совсем небольшую мзду, привязывая на это время двух здоровенных собак. Я там сам стрелял чаще, чем в тире. Хозяин же, невысокий сухощавый дедуган с большим «кольтом» одинарного действия в кобуре на бедре, был бессменным. Он жил в маленьком домике на этой самой свалке и всегда был рад заполучить лишний фунт.

На стук в дверь он выглянул сразу.

– А, теперь ты и девочку решил развлечь, так? – ухмыльнувшись, сразу догадался он. – Мое почтение, мисс. – Он приподнял с лысеющей головы мятую соломенную шляпу.

– Добрый вечер, сэр, – заулыбалась ему Сюзет.

– Мисси, сторожей на свалках не зовут «сэр», – засмеялся он, решив поприбедняться. – Зовите меня Хэнк. – Он протянул ей руку.

– Сюзет, – снова улыбнулась она.

Хэнк подозвал собак и запер их в вольере, а сам открыл ворота, дал проехать машине и пошел вперед, призывно махнув рукой.

– Там дальше есть фонарь, – пояснил он. – И фары оставь включенными.

Грунтовка-проезд, корявая и неровная, тянулась между высоких штабелей, выложенных из старых и битых машин. В конце ее оказалась небольшая площадка возле гидравлического пресса, и там Хэнк зажег фонарь.

– Вот вам старый «Остин», – показал он на остов белого автомобиля без колес. – Разнесите его в щепки, мисси.

Сунул ему фунт, и Хэнк с довольным видом убрал его в карман комбинезона.

– Нечаянный доход всегда приятен, Пол. – Он показал мне большой палец. – Развлекайтесь.