Андрей Завадский - День Победы. Гексалогия (СИ)

Партизаны не в такт закивали. Девять из десяти сидевших здесь людей, а всего их собралось далеко за сотню, имели какой-либо опыт городских боев, но обычно техника воевала на их стороне, готовая прикрыть броней и поддержать огнем, вытащить на своих колесах или гусеницах из любой безвыходной ситуации. Теперь все поменялось, но никто не испытывал волнение или страх большие, чем перед любым другим боем.

Олег Бурцев был одним из тех, кто слушал полковника. Партизан явился на импровизированную лекцию, как и большинство, полностью снаряженный для боя. В нагрудных карманах его разгрузочного жилета лежали четыре «рожка» для РПК-74М, каждый на сорок пять патронов, а также четыре новенькие ручные гранаты РГН. Свой пулемет бывший сержант-десантник прислонил к стулу слева, а справа, почти в самом проходе между рядами, лежали два темно-зеленых цилиндрических контейнера противотанковых гранатометов РПГ-26 «Аглень». Для него, как и для большей части бойцов, РПГ стали таким же штатным оружием, как автоматы, это был единственный шанс выстоять под ударом американского бронированного катка, неумолимо надвигавшегося на город. И Бурцев, как и все остальные, был до конца уверен — они выстоят.

В помещение, когда-то служившее актовым залом заводского клуба, ворвался запыхавшийся, перепачканный копотью партизан в полной экипировке. Протолкавшись через ряды, он подошел вплотную к полковнику, быстро сказав ему на ухо несколько слов. Басов, обведя взглядом насторожившихся слушателей, веско произнес:

— Американцы только что начали продвижение к городу. Сейчас они в десяти километрах от окраины. Наступают с трех направлений. Напоминаю, наша с вами задача, товарищи, это оборона южной промзоны. На этом лекция окончена. Всем занять позиции и быть готовыми к бою!

Самолет радиоэлектронной борьбы ЕС-130Н «Райвит Файр», ощетинившийся бахромой антенн Локхид «Гекурлес», поддерживаемый в воздухе прямым сорокаметровым крылом, медленно, с неторопливой величавостью, проплывал над скрывшимися под облаками кварталами Нижнеуральска. Четыре турбовинтовых двигателя «Эллисон» T56-A-15тащили его вперед, удерживая на высоте десять тысяч метров, где беззащитному неповоротливому самолету не страшны были ракеты русских ПЗРК.

— Сэр, мы вышли в квадрат Янки-три, — раздался в наушниках голос штурмана, и старший офицер, которому подчинялся не только экипаж, но и несколько согнувшихся над консолями операторов, приказал: — Включить генераторы помех!

Тонкие и чуткие, точно у виртуозных пианистов, пальцы пробежали по клавиатуре, на приборных панелях, сверкавших огнями, точно рождественские елки, поменялись надписи на индикаторах, и за бортом «Локхида» поднялась настоящая электромагнитная буря. Шквал хаотичных радиоимпульсов, испускаемых бортовыми излучателями ЕС-130Н, накрыл раскинувшийся внизу на много миль город невидимым куполом, отрезая его от внешнего мира.

— Оставаться на высоте тридцать пять тысяч футов, — приказал старший офицер, краем глаза наблюдая за слаженной и спокойной работой операторов. — Встать на круг!

«Локхид», чуть накренившись на левый борт, заложил плавный пологий вираж. Двигаясь по замкнутому эллиптическому маршруту, в фокусе которого находилась центральная часть Нижнеуральска, он мог оставаться в небе много часов, забивая помехами целые диапазоны, лишая русских террористов самого важного в современной войне — связи. А когда утомятся пилоты и подойдет к концу запас топлива, «Райвит Файр уйдет на расположенный в десятках миль отсюда аэродром, передав вахту своему близнецу.

— Связь со штабом! — потребовал старший офицер, расслабленно откидываясь на обтянутую дерматином спинку удобного кресла, как раз такого, в котором можно провести много однообразных часов, занятых монотонной работой.

Через несколько секунд командующему Четвертой механизированной бригадой Армии США, готовившейся взять приступом мятежный русский город, доложили о том, что связь противника полностью нарушена.

— Отлично! — кивнул бригадный генерал Гейл. — Теперь русские не будут знать, что творится на соседней улице. Мы лишили их возможности координировать свои действия, сделали невозможным централизованное управление. Каждый отряд, каждый боевик станет действовать сам по себе, без поддержки, и тогда террористы неизбежно проиграют. Отличное начало. Парни из ВВС сделали свое дело, но самая тяжелая работа остается на долю наших бойцов.

Генерал подошел к большому монитору, на который штабной офицер вывел карту Нижнеуральска. Томас Гейл чувствовал смертельную усталость. В течение минувших суток он не смыкал глаз ни на секунду, контролируя процесс переброски его бригады из Москвы сюда, на Урал. Сотни транспортных самолетов, образовав «воздушный мост», доставили за тысячу миль огромное количество людей, техники, боеприпасов. Но вот все приготовления остались позади, и сейчас еще не отошедшим от перелета бойцам предстояло разрушить тщательно подготовленную оборону русских.

— В настоящий момент мы не обладаем решающим превосходством над противником, — сообщил генерал Гейл своим офицерам, внимательно впитывавшим каждое слово. Они тоже устали и желали только одного — поскорее разгромить русских, чтобы, наконец, можно было отдохнуть, сбрасывая накопившееся напряжение.

— Наше преимущество в бронетехнике может быть сведено на нет наличием у террористов большого количества ПТУР и РПГ, особенно эффективных в уличных боях. Авиационная группировка пока только формируется, к тому же есть серьезная угроза со стороны ПЗРК русских, так что поддержка с воздуха едва ли оказалась бы эффективной. Численность террористов оценивается в три- четыре тысячи бойцов, и эти данные могут оказаться заниженными. К тому же противник хорошо знает местность и мог заранее подготовить рубежи обороны. Это не будет легкая прогулка, господа, но победа останется за нами. Чтобы в сложившихся условиях сломить сопротивление террористов, необходимо одновременно нанести удар со всех направлений, заставив противника паниковать, распыляя свои силы.

Гейл указал на карту, на которой город разделился на несколько секторов, помеченных разными цветами.

— Город разделен рекой, текущей с востока на запад, на две части. Северный район — это дачные массивы, автосервисы, гаражи, не представляющие особого значения. Сообщение между южной и северной частями осуществляется по двум мостам — автомобильному и железнодорожному. Мы нанесем удар с юга, по трем сходящимся направлениям. На юго-востоке находится промышленная зона, кирпичный завод, на территории которого воздушная разведка зафиксировала активность террористов. В этом секторе наступают разведывательный и пехотный батальоны. В случае успеха их дальнейшая задача — захват здания местной администрации. С юга-запада, вдоль железнодорожной линии и далее, к железнодорожной станции атакует мотопехотный батальон. И еще один батальон наносит удар с юга в направлении заброшенного завода радиоэлектроники, где тоже скапливаются значительные силы террористов. Наступающим подразделениям окажет поддержку артиллерийский дивизион, большая часть города находится в пределах досягаемости его шестидюймовых гаубиц М777. Значительную угрозу могут представлять минные заграждения, у русских есть неплохие специалисты в этих делах, поэтому каждой тактической группе придан по инженерному взводу. Самое главное наше преимущество, залог будущего успеха — это возможность координировать свои действия, нанося удары одновременно, не позволяя противнику оперативно перебрасывать резервы на угрожаемые участки. В настоящий момент радиосвязь террористов почти полностью подавлена, разрушена их система управления. Кроме того, в полосе наступления каждого нашего батальона будет действовать «дрон», передавая данные в режиме «он-лайн», о чем русские могут только мечтать. Связь и разведка — вот основа нашей боевой мощи, а не калибр пушек и скорострельность винтовок! Глупо рассчитывать на победу без потерь, но я уверен, мы выполним приказ и уничтожим этих ублюдков!