Андрей Завадский - День Победы. Гексалогия (СИ)

— Сворачиваем с дороги. Мы у цели!

Поднимая клубы песчаной пыли, порой совершенно перекрывавшей обзор, внедорожник съехал с дорожного полотна на грунт, и Карпенко, следовавший позади, метрах в ста, хотя и удивившись, в точности повторил маневр. Перевалившись через гребень каменистого холма, не имевшего ничего общего с настоящими пустынными барханами, машина затормозили. Тарас Беркут, выпрыгнув из прохлады салона, окунулся в поток раскаленного воздуха. Чувствуя, как рубашка набухает от мгновенно выступившего пота, он двинулся к микроавтобусу, жестом приказав остававшемуся в кабине Карпенко выбираться наружу. Бывший прапорщик морской пехоты, с наслаждением расправив плечи и потянувшись, взглянул на командира, произнеся одно единственное слово:

— Здесь?

— Здесь! — согласно кивнул Беркут, рывком распахивая дверцы фургона. — Нам удалось обвести вокруг пальца военную машину американцев, преодолев Тихий океан, мы оставили позади половину территории Америки, преодолев больше тысячи километров по враждебной земле, выскользнув из кольца облавы на суше. Пришел час сделать то, ради чего мы пришли сюда!

Большой пластиковый ящик с полустершейся маркировкой, выведенной по трафарету, был единственным грузом микроавтобуса. Сняв крышку, Тарас Беркут с нежностью коснулся теплого бока обнажившегося металлического кожуха. За многие дни, проведенные рядом со смертоносным устройством, под свинцовым корпусом которого дремала чудовищная мощь, слепая и неумолимо смертоносная, офицер спецназа перестал испытывать страх, проникшись каким-то священным почтением к тому оружию, самому мощному и разрушительному из существующего, что было доверено ему и его людям.

Трое спецназовцев, держа руки на рукоятях оружия, встали по периметру, глядя по сторонам и не забывая посматривать в небо, пока их командир, отделив панель защитного кожуха, торопливо вводил заученный наизусть код, пробуждая электронный взрыватель. Еще несколько касаний клавишей, и на небольшом табло, вздувшемся на гладком боку лежавшего в полумраке грузового салона устройства, вспыхнули изумрудные цифры «30:00». Мигнув, они сменились на «29:59».

— Готово! — Выбравшись из фургона и захлопнув за собой дверцы, Беркут окликнул своих бойцов. — Убираемся отсюда!

Все четверо, все так же опасливо поглядывая вверх, сели в «эксплорер». Работавший вхолостую мощный двигатель уверенно зарычал, и внедорожник, развернувшись почти на месте, по-танковому, снова перевалился через невысокий холм, направляясь к ленте дороги. Когда под колесами снова зашуршал асфальт, гладкий, точно зеркало, Заур Алханов придавил педаль газа, разгоняя машину до максимума и уже не опасаясь попасться на глаза дорожному патрулю. Над пустыней уже сгустилась ночь — в южных широтах, пусть это и были далеко не тропики, смеркается быстро. Вдруг небо на западе озарила ярчайшая вспышка, рассеявшая тьму, и на несколько секунд все стало видно, будто ясным днем, и земля под колесами летевшей по пустому шоссе стальной стрелой машины вздрогнула, будто от удара. А еще через миг мир вновь погрузился во мрак.

Беспилотный разведчик MQ-1 «Предейтор» оторвался от покрытия взлетной полосы, быстро набирая высоту и растворяясь в ночной темноте. Стапятисильный бензиновый двигатель «Rotax-914» тянул его все выше и выше, под облака, в эту ночь серой пеленой затянувшие небо над базой ВВС США Холломэн и большей частью штата Нью-Мексико.

— Набрали высоту восемь тысяч футов, — произнес один из находившихся в наземном центре управления операторов, контролировавших полет беспилотника. — Стажер, принимай управление. Покажи, чего стоишь. Включить автопилот и бортовую камеру!

— Есть, сэр!

Второй оператор коснулся приборной панели, и беспилотный самолет, находившийся уже в нескольких милях, выполнил плавный разворот, ложась на курс, заложенный в его бортовой компьютер перед вылетом. Благодаря навигационной системе GPS «Предейтор» мог выполнять полет по заданному маршруту без вмешательства операторов, большую часть времени остававшихся простыми наблюдателями. Вот и сейчас оба они уставились на экраны, где только что появилась «картинка» с бортовой многоспектральной камеры AN/AAS-52, сейчас работавшей в инфракрасном режиме. Благодаря ей, а также бортовому радару, MQ-1 был одинаково эффективен при ведении разведки как днем, так и ночью. И сейчас двум операторам, для которых «полет» превратился в подобие компьютерной видеоигры, оставалось лишь созерцать панораму ночной пустыни.

Беспилотник описал почти полный круг, геометрическим центром которого и являлась авиабаза, когда один из операторов указал пальцем на монитор:

— Это что за хлам? Какая-то машина в квадрате Браво-три!

— Подростки сбежали от родителей и развлекаются, пока их не отыщут, — многозначительно усмехнулся напарник, должно быть, вспомнивший собственную юность, но первый оператор был непреклонен:

— Они слишком близко. Нужно направить охрану, пусть проверят, кто там.

— Да там, похоже, вообще никого нет. Кто-то бросил фургон посреди пустыни!

Операторы переглянулись, одновременно пожав плечами. Но все же оставленный неизвестно кем и для чего автомобиль посреди пустыни не был мелочью, от которой могли отмахнуться люди, повидавшие, пусть и с высоты птичьего полета, Ирак и Афганистан, и представлявшие, какую опасность может нести брошенная машина, в которой вполне хватит места для нескольких сот фунтов взрывчатки. И хотя устраивать взрыв среди песков и скал было бы глупо, они передали координаты, и через несколько минут два «Хамви» с вооруженными до зубов солдатами умчались в ночь, разрывая опустившуюся на окрестности тишину ревом моторов.

Угловатые, казавшиеся тяжеловесными и громоздкими из-за плит навесной брони внедорожники, подпрыгивая на барханах, мчались напрямик, и командир отделения, сидевший рядом с водителем в головной машине, увидел в свете фар силуэт фургона, наполовину скрытого песчаном гребнем.

— Вон он! — Сержант указал рукой водителю, приказав: — Возьми правее!

В тот момент, когда «Хамви» находились футах в трехстах от неприметного фургона «Форд», Дуглас Уэйн, которого уже полночи терзала бессонница, вышел на веранду своего ранчо, подставив морщинистое лицо прохладному ветерку. Плеснув в бокал виски, и бросив туда пару кубиков льда, он сделал глоток, катая напиток во рту. С неба раздался мерный гул, и фермер, задрав голову, увидел черный крестообразный силуэт медленно ползущего по небу транспортного самолета. На концах этого креста размеренно вспыхивали и снова гасли аэронавигационные огни, будто причудливое созвездие. Соседство с военной базой порой доставляло неудобства, но проживший здесь всю сознательную жизнь Уэйн не желал оставлять землю предков только потому, что порой за окном среди ночи раздается гул турбин взлетающего или заходящего на посадку самолета.