Андрей Завадский - День Победы. Гексалогия (СИ)

— Не стреляйте! Я безоружен!

— Молчать! Отвечай на мой вопрос! ты можешь управлять самолетом?

Тарас Беркут ткнул под нос пленного ствол пистолета, пахнущего горелым порохом, и американец часто закивал:

— Я смогу поднять его в воздух, да, сэр!

— Делай, что прикажу, и останешься жив! Готовь самолет к вылету! Топливо есть?

— Полный бак, сэр! Двести семьдесят галлонов!

— Отлично! — Беркут кивком указал стоявшему рядом Тохтырбекову на укрытый в ангаре самолет: — Это «Цессна» Модель 208 «Караван»! Берет почти полторы тонны груза или дюжину пассажиров на борт, и может пролететь с этим тысячу семьсот верст! И может сесть и взлететь с любого пятачка, точно как наш Ан-2! И, судя по всему, это не просто «извозчик»!

Беркут указал на торчавший под фюзеляжем шар гиростабилизированой прицельно-поисковой системы:

— Низкоуровневая телевизионная камера, совмещенная с тепловизором и лазерным дальномером. Такая же система, как на беспилотных разведчиках «Предейтор». Похожие «птички» поставлялись в Ирак в качестве разведывательных самолетов, а если еще установить подвеску для ПТУР «Хеллфайр», получается легкий штурмовик, правда, без брони. Американцы ему дали обозначение АС-208 «Комбат Караван». Отличный агрегат, мать его! Давай, Керим, веди этого, — партизан указал на стоявшего неподвижно американца. — Смотри в оба, если тронет рацию — вали к чертовой матери!

— Есть! О, командир, — партизан увидел идущих со стороны офисного здания людей. — Парни, похоже, уже закончили!

Когда Илья Карпенко, тащивший на себе то терявшего сознание, то вновь приходившего в себя Заура Алханова, подбежал к ангару, тяжело дыша, американец уже устраивался в пилотском кресле. Севший рядом Тохтырбеков, окинув взглядом приборную панель, на которой вместо привычных циферблатов красовались широкоформатные дисплеи, присвистнул:

— Нет, ни хрена на Ан-2 не похоже! — А затем, перейдя на английский, приказал американцу, для верности продемонстрировав свой семнадцатизарядный «Глок»: — Запускай движок! Идем в сторону границы кратчайшим курсом!

Пилот, руки которого ощутимо подрагивали, коснулся поочередно нескольких переключателей, и турбовинтовой двигатель Pratt Whitney Canada PT6A-114А ожил, проворачивая лопасти воздушного винта. Стоявший у распахнутой широкой двери пассажирского отсека Тарас Беркут крикнул сквозь рокот турбины, набиравшей обороты:

— Что у вас случилось?

— Заур ранен, — сообщил Карпенко. — Картечью, в упор!

— Вот дерьмо! — Беркут сразу, с первого взгляда понял, что дело скверно, и все же приказал: — Давай его на борт! Вколи промедол! Немедленно взлетаем!

Дождавшись, когда Карпенко и Алханов окажутся внутри, командир диверсантов подтянулся, вбрасывая тело в проем люка и захлопнув за собой створку. Самолет чуть качнулся, выруливая на взлетную полосу, и начал быстро разгоняться. Беркут, опустившись в удобное кресло, произнес, обращаясь к своим спутникам и даже не повышая голос — звук мотора практически не ощущался в хорошо изолированном салоне:

— Все, бойцы, задание выполнено! До границы рукой подать! Через полчаса будем в Мексике, а оттуда — домой, в Россию! Заур, ты держись! Найдем доктора, вытащим из тебя свинец, заштопаем — будешь как новый!

Но раненый партизан, безвольно откинувшись на спинку кресла, не слышал обращенных к нему слов, потеряв сознание от боли. Земля со всеми ее проблемами начала отдаляться с каждым набранным метром высоты, а вместе с ней, казалось, исчезают, превращаясь в пустяки, все проблемы. Напряжение не прекращающейся погони схлынуло, на смену ему пришла усталость и сонная одурь, и, чувствуя это, Беркут жестко произнес

— Не расслабляться! Эти полчаса еще нужно продержаться, пока мы во враждебном небе!

«Цессна» тем временем бодро карабкалась вверх, под облака, благо, нынешняя нагрузка была почти неощутима для ее мощного двигателя. Американец, понемногу успокоившийся и сосредоточенный на управлении самолетом, указал Тохтырбекову, тоже несколько расслабившемуся, на колышущуюся прямо по курсу буро-желтую стену:

— Песчаная буря! Может засориться воздухозаборник!

— Сможешь пройти над ней? Набирай высоту!

Пленный, закусив нижнюю губу, только молча кивнул, потянув на себя рычаг штурвала и заставляя самолет круто задрать нос. Продолжая набирать высоту, «Цессна», унося в себе четырех партизан, летела курсом на юг, а в это время эхо выстрелов, едва стихших на базе Пограничной охраны, уже докатилось и до Вашингтона. Ворвавшийся в кабинет главы Министерства внутренней безопасности агент с порога сообщил:

— Террористы в Аризоне. Напали на аэродром, перебили всех, кто там был, и угнали самолет. Только что получили записи камер наблюдения, сэр. Это точно русские! Их главарь засветился!

Уильям Голдсмит подскочил в кресле от неожиданности:

— Как это могло произойти?!

Они протаранили ворота, прошли по аэродрому, расстреливая всех, кого видели! Там было двадцать два человека, не выжил никто! Настоящая бойня, сэр! Сейчас они летят на юг, к мексиканской границе!

— Самолеты ВВС должны быть в воздухе.

— Звено F-16 патрулирует воздушное пространство над Финиксом, сэр! Они смогут перехватить террористов!

— Пусть заставят их сесть! Нам нужна информация! Ублюдков нужно взять живыми, черт возьми! Они могут знать, где третья бомба!

Пилоты истребителей F-16C «Файтинг Фалкон», описывавших круги над пригородами столицы штата, получив приказ, немедленно изменили курс, не задавая лишних вопросов. Преодолев звуковой барьер, пара истребителей мчалась на юг, к границе, и вскоре на экранах радаров яркой точкой вспыхнула отметка цели.

— Вижу противника, — сообщил командир пары. — Пятьдесят миль севернее линии границы, идет на высоты восьми тысяч футов!

— Перехватить цель и принудить к посадке! На поражение не стрелять!

— Принял, диспетчер! — Пальцы пилота коснулись приборной панели, отключая предохранители бортового оружия, и, переключившись на частоту ведомого, он приказал: — Берем ублюдка в клещи! Заходи справа, я — слева!

Когда прямо перед носом «Цессны» промчался стремительно истребитель, американец, сидевший за штурвалом самолета, вскрикнул от неожиданности, дернув на себя штурвал. Самолет качнуло, и Тохтырбеков, не покидавший кабину пилотов, крикнул:

— Спокойно! Не дергайся!

По курсу «Цессны» повисла нить трассеров, словно отсекая путь к бегству. Пара истребителей, демонстрируя ракеты «воздух-воздух» на подвеске, кружила, будто готовясь таранить захваченный партизанами самолет, выпуская впритирку короткие очереди из бортовых пушке «Вулкан» М61. Снаряды пронзали воздух все ближе и ближе, а радиоэфир наполнился отрывистыми фразами команд.