Оксана Плужникова - Заря новой эры (сборник)

– Я Алан Хойл, – ответил пилот, – родился на планете Земля.

Девушка медленно, по слогам, попыталась выговорить его имя и робко улыбнулась, когда у неё это получилось.

– А я Миэра. – Инопланетянка приложила ладонь правой руки себе в область сердца, если её анатомия была схожи с человеческой, а затем коснулась ею же правого плеча Алана.

Насколько мог судить Хойл, это был местный жест приветствия. Лежать в присутствии девушки ему показалось неловко, и Алан сел на постели, удивившись, что практически не ощущает боли.

Для Миэры слов «Земля» оказалось явно незнакомо – она задумалась.

– А где находится твоя планета, Земля? Никогда о ней не слышала, – сказал она.

– Она находится в одном из спиральных рукавов нашей галактики. – Алан вряд ли мог объяснить точнее. – Земля по счёту третья от нашего солнца.

Это, конечно, мало что могло объяснить инопланетянке, но продолжив разговор, Алан понял, что Миэра вообще впервые видит перед собой представителя чужой звёздной расы. От девушки Алан узнал, что планета, на которую он попал, называется Садар, но те звёздные ориентиры, что называла Миэра, в свою очередь мало что говорили Алану. Куда более информативным явилось то, что он услышал от Миэры имя своего спасителя-садарийца, который первым заметил неизвестный корабль и его аварию. Им оказался брат Миэры, Касс. Едва только корабль звёздного странника рухнул на луну, Касс вместе с товарищами поспешил на помощь и успел вовремя.

Алан поинтересовался, почему всё-таки не испытывает никакой боли, и Миэра подробно рассказала, что у него было несколько переломов и травма головы, и он четыре дня не приходил в сознание. Садарийские врачи, профессионалы своего дела, делали ему уколы с особыми препаратами, ускоряющими регенерацию тканей организма и способствующими быстрому срастанию сломанных костей. К счастью, как выяснилось, садарийские препараты подействовали нужным образом и на землянина. Благодаря этому травмы Алана заживали буквально за считанные часы. Сейчас Алан не чувствует боли, потому что был уже практически здоров.

Уже через два дня Алана выписали и поселили во дворце самого диара (так садарийцы называли своего императора). Выяснилось, что Миэра – диарина, императорская дочь, а её брат Касс – наследник престола, которому отец в будущем передаст свою власть. Алан был очень удивлён, когда увидел, что среди садарийцев нет социально неравенства. Он видел, как диар и члены его семьи на равных общаются со слугами и теми, кто пришёл обратиться по какому-либо вопросу. Здесь никто не хвастался достатком или положением. Алан с грустью подумал, что на Земле подобного не будет никогда. А на Садаре больше всего ценились отношения с близкими и духовная культура, а не что-то материальное.

Едва выйдя за порог больницы, Алан на какое-то время потерял дар речи. Перед ним раскинулся огромный город необычайной красоты. Высокие, тонкие, как иглы, башни с установленными на самом верху зеркалами, видимо, для сбора солнечной энергии, воздушный транспорт, не спеша пролетавший над чистейшими улицами и двигавшийся в соответствии со строгими правилами, радовавшая глаз пышная изумрудная зелень в парках и садах, многоярусные магистрали, по которым, почти бесшумно проезжали поезда, и застеклённые висячие сады, размерами превосходившие многие земные парки – всё это завораживало и вызывало просто детский восторг.

– Впечатляет? – улыбнулась Миэра.

– Очень! – только и смог выдохнуть Алан.

– А как там у тебя, на твоей Земле?

– У нас есть много чего, мы и звездолёты построили, но такое нам грезится только в сказках, – развёл руками Алан.

Изумление, наконец, прошло, и Алан пошёл следом за девушкой по улице, изредка останавливая взгляд на светящихся жёлтых шарах, проносящихся высоко в небе на уровне облаков или даже выше.

– Это наши патрульные. – пояснила Миэра, заметив, куда он смотрит. – Они охраняют Садар от чужого вторжения и следят за порядком на орбите, чтобы, например, на нашу планету не падали астероиды. Небольшие метеориты патрульные расстреливают или взрывают, а если они крупные, то меняют направление их траектории. Но есть среди патрульных и другие, например, те, кто работают метеорологами, или являются сотрудниками ведомства, изучающего проблемы экологии. Так вот они занимаются измерением уровня солнечной радиации, и тогда мы принимаем защитные меры, чтобы наше солнце, Махоб, не выжгло поверхность Садара дотла.

Как уже понял Алан, эта проблема являлась главнейшей для садарийцев: планета располагалась слишком близким к карликовому солнцу, и оно немилосердно выжигало всё на её поверхности, придавая небу планеты огненно-кровавый оттенок. Даже сейчас, когда наступал вечер, дышать было трудно словно в полуденное время в пустыне: воздух за день чересчур раскалился. Повсюду, в каждом доме и на каждой улице, стояли огромные кондиционеры, работающие постоянно на полную мощность.

Живя во дворце гостеприимного диара Рива, Алан, как и все садарийцы, никогда без необходимости не выходил на улицу днём, но когда так случалось, ему приходилось надевать чёрные очки, закутаться с ног до головы в белые одежды, и быстро пробегать по улице, держась всегда в тени и избегая прямого солнечного света. Гулять они с Миэрой выходили рано утром, когда рассветное небо было золотисто-жёлтым, и вечером, когда оно становилось голубовато-синим. По ночам на тёмной стороне Садара часто бушевали ужасные по своей силе грозы – так перегретая за день атмосфера планеты отдавала напитавшую её энергию.

– И давно у вас такие проблемы? – спросил как-то Алан, когда они с Миэрой сидели поздно ночью в дворцовом саду. – Ведь не вчера же это началось!

– Это тянется уже многие годы, – печально вздохнула диарина, – но ничего нельзя изменить. Механизм гибели нашей планеты был запущен Вселенной давным-давно, задолго до рождения моих прадедов и прапрадедов. Садар год за годом приближается к Махоб, и когда-нибудь произойдёт неизбежное: Садар сгорит в его хромосфере. С поверхности нашей планеты уже исчезли все ледники, моря обмелели на две трети. Мой отец старается обеспечить водой всех, чтобы ни у кого не было её нехватки, он даже повелел вести бурение океанского дна, чтобы найти новые источники. А ведь в нынешнее время воды нам требуется очень много, хотя бы для полива парков, садов и теплиц. У нас есть водные станции, которые собирают воду во время гроз, но что будет, если из морей испарится последняя вода? Тогда вообще всё погибнет!

– Но почему тогда вы остаётесь на этой планете? – удивился Алан, вдыхая ночную прохладу и прислушиваясь к раскатам приближавшегося грома. – При вашем уровне технического развития давно уже можно было найти новый мир и переселиться туда. Миэра снова вздохнула: