Тимоти Зан - Ангелмасса

Коста кивнул, ища, что сказать.

– Вы хотя бы попытались. Это кое-что да значит.

Чандрис вновь посмотрела на него, и в ее глазах мелькнуло едва уловимое презрение.

– Это вам не научные забавы, Коста, – проворчала она. – Это реальная жизнь. Неудавшиеся попытки в счет не идут.

Ее тон заставил Косту поморщиться.

– Я не это имел в виду.

– Знаю. – Чандрис вздохнула, гневное выражение исчезло с ее лица.

Несколько минут они сидели в молчании. Коста уже собрался уйти, когда Чандрис шевельнулась.

– Вы спрашивали о всплеске радиации.

– Да, – Коста кивнул. – Я хотел узнать…

– Я помню ваш вопрос, – перебила девушка. – Я слышала о таких вещах, но на себе не испытывала ни разу.

– Что могло вызвать всплеск?

– Вы ученый, вам и карты в руки.

– В том-то и дело, что я ничего не понимаю, – сказал Коста. – Судя по тому, что мне известно о квантовых черных дырах, подобные явления невозможны.

Чандрис хмуро посмотрела на него.

– Что значит – невозможны?

– Сейчас объясню. Встаньте за моим креслом, и я покажу вам результаты своего эксперимента.

– Я могу рассмотреть их отсюда. – Чандрис склонилась над своей панелью, и мгновение спустя на дисплее вспыхнули цифры. – Доступ открыт. Вот ваши данные – в этой части экрана.

– Спасибо. – Коста запустил программу построения графиков с экстраполяцией. – Сейчас увидим, на что это похоже… – Цифры исчезли, на их месте возник расплывчатый розовый конус, вдоль оси которого пробегала столь же неясная голубая линия. Похолодев, Коста смотрел на нее широко раскрытыми глазами. – Будь я проклят, – пробормотал он.

– Что такое? – спросила Чандрис.

Коста указал на график, отметив, что его палец дрожит.

– Голубая линия в центре – это радиационный всплеск, – объяснил он. – Розовый конус – это зона полного отсутствия излучения.

Чандрис посмотрела на него.

– Полного отсутствия?

– Да. Во всяком случае, в диапазоне частот, которые регистрируют мои датчики.

Чандрис вновь перевела взгляд на экран.

– Но…

– Именно. Нет ли на борту данных о других вспышках радиации?

– Не знаю, – хмуро произнесла Чандрис, потянувшись к панели. – Сейчас выясним.

Девочка спала, крепко стиснув веки, на которых в неярком свете ночника виднелась тонкая сетка голубых кровеносных сосудов. Время от времени она шевелилась, то поводя крохотными ручонками, то сжимая их в кулачки; однажды она несколько раз почмокала губами.

Коста сидел в полутемной комнате и наблюдал за спящим младенцем, прихлебывая остывший чай.

Он провел здесь около двадцати минут, когда за его спиной распахнулась дверь.

– Доктор Ка…? А, это ты, Коста, – оживленно произнес Язон. – Разве ты не у Ангелмассы?

– Экспедиция закончилась раньше положенного срока, – ответил Коста. – Если тебе нужна доктор Кахенло, она в лаборатории.

– Я не спешу. Кто это? Малютка Ангелика?

Коста почувствовал, как кривятся его губы.

– Это ее имя? Что ж, я сам мог бы догадаться.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Язон после короткой заминки.

– Не очень. – Коста указал кружкой на экран, пролив несколько капель себе на пальцы. – Мне этого не понять, Язон. Какими безответственными людьми нужно быть, чтобы повесить ангела на шею младенца!

– Небольшой риск, конечно же, существует, – согласился Джази, подходя к креслу Косты. – Но эксперимент был поставлен отнюдь не безответственно. И без спешки – споры и дискуссии длились целый год, и в них приняли участие почти все сотрудники Института. В конце концов доктор Подолак и другие руководители решили, что мы обязаны его провести.

– Ради науки?

Язон пожал плечами.

– Можно сказать и так. Но учти, что мы действовали не наобум. Мы располагали данными двадцатилетних наблюдений за членами Верховного Сената и других людей, носивших ангелов, не говоря уже о многолетних лабораторных исследованиях, проведенных до того. Даже не зная точно, что представляют собой ангелы, мы отлично понимали, какое воздействие они оказывают.

– А если бы не понимали? – спросил Коста, отворачиваясь от экрана со спящим ребенком и поднимая глаза на Язона. – Что, если они – не кванты добра? Что, если они – нечто большее?

– Например?

– Существа, наделенные самосознанием, – ответил Коста. – А может быть, и интеллектом.

Язон моргнул, потом его лицо прояснилось.

– Ага, – произнес он, понимающе кивнув. – Значит, ты действительно побывал на борту корабля-охотника. Тебе скормили древнюю легенду о душах чужаков, попавших в ловушку.

Настала очередь Косты хмуриться:

– Что значит «скормили»? Ты имеешь в виду – это была шутка?

– Нет, не шутка, – сказал Язон. – Это еще одна теория, которую уже долгие годы в той или иной форме пересказывают экипажи охотников. Но ее уже никто не воспринимает всерьез.

«Кроме Пакса», – сказал себе Коста.

– А почему, собственно? – произнес он вслух. – Быть может, тебе известно, что происходит с кораблем, который отправляют сквозь черную дыру вроде Ангелмассы?

– Нет, но дело не в этом, – ответил Язон. – Главная трудность в том, что эта теория ничего не объясняет и еще больше запутывает вопрос. Если ангелы – это частицы фрагментированных душ, почему все они несут добро? Почему среди них не встречаются злые демоны?

– Ты уверен в этом? – осведомился Коста. – Как можно проверить такое?

– Честно говоря, понятия не имею, – признался Язон. – Но Верховный Сенат и Институт, похоже, знают.

– Ну-ну.

Язон вскинул руки ладонями вверх:

– Время от времени человек вынужден доверяться другим людям.

– Возможно, – нехотя согласился Коста. – Но это еще не значит, что я должен поступаться своим мнением.

Дверь вновь распахнулась.

– Господин Джереко?

– Я здесь, доктор Кахенло, – сказал Коста, щурясь от яркого света.

– Я вижу, вы наблюдаете за Ангеликой, – заметила Кахенло, подходя к своему столу. – Как у нее дела?

– Кажется, ей снятся сны, – ответил Коста, выключая монитор и приближаясь к женщине. – Вы что-нибудь выяснили?

Кахенло кивнула:

– Сразу два обстоятельства. Во-первых, данные, которые вы получили на «Газели», совершенно точны. За последние полтора года действительно были зафиксированы четырнадцать всплесков радиации, хотя не таких сильных, как нынешний.

– И насколько же он был силен? – спросил Язон.

– Чрезвычайно, – хмурым голосом ответила Кахенло. – Волна, которую зарегистрировал Джереко, погубила экипаж, проникнув сквозь корпус из многослойного металла.

Язон негромко присвистнул, потом повернулся и посмотрел на Косту.

– Надеюсь, это был не твой экипаж.

– Нет, – ответил Коста, поежившись при воспоминании о случившемся. – Но мы были недалеки от гибели.