Ольга Левицкая - Димбо

С каждым словом разглаживались хмурые складки на челе юбилярки, глаза веселели, уголки губ поднимались все выше. Под конец она уже приняла свой первоначальный вид и заулыбалась.

— А чего сразу молчал-то?

— Да я ждал, что брат на перемене подарок принесет, хотел все сразу чтоб. А у него не вышло. — Димбо нес полную околесицу, но ничего умнее в голову не приходило. — Ты уж извини.

— Да ладно уж! Прощаю на первый раз. — Она таинственно посмотрела на парня и прошептала чуть слышно. — В субботу приходи вечером. Адрес не забыл еще?

— Нет конечно! Буду железно.

— Часам к семи сможешь?

— Легко! — Димбо уже так вошел в роль, что даже заговорил языком своего крутого братца, используя его любимые обороты. — Нет, это и вправду круто! Даже меняться не хочется…

Сразу после урока Димбо направился на второй этаж за самим собой. При этом он не забыл вежливо попрощаться со своей «подругой». Та просто растаяла от его деликатности и еще раз напомнила про субботу. Спускаясь по лестнице, он весело улыбался, вспоминая их интимный диалог. — Вот обрадую Толика!

На подходе к седьмому классу он услышал какой-то непонятный шум. В помещении явно что-то происходило. Оттуда неслись крики, вопли, чья-то матерщина, и все это сопровождалось диким грохотом. Вдруг из класса пулей вылетел Максюта. Лицо его было разбито вдребезги и залито кровью. Глянув на Димбо безумными глазами, он молча бросился бежать по коридору. Охнув от нехороших предчувствий, мнимый старшеклассник кинулся в открытую дверь и замер, оторопев.

В классе был полный разгром. Два передних ряда столов и стульев были опрокинуты. Повсюду валялись сумки, тетради и учебники. А прямо перед доской Толян яростно топтал ногами скорченное тело Корнилы. Тот свернулся калачиком и только дергался под градом ударов, закрывая руками окровавленное лицо. В отдалении сидели и стояли бледные перепуганные семиклассники. Они с ужасом взирали на происходящее, не решаясь вмешаться.

— Толь… Братуха! Заканчивай, хватит уже!

Тот повернул искаженное злостью лицо.

— Вот только тебя не спросил! Закончу, когда хватит!

Все просто окаменели от такой наглости. Еще никто и никогда не смел говорить с Толей Бобиным в таком тоне. Кроме Роди, никто в школе вообще не догадывался, что страшный Боб приходился братом Димбо. Все считали их однофамильцами. А они по обоюдному уговору всегда поддерживали эту версию.

— Да ладно тебе, пошли домой.

Толян в последний раз пнул поверженного врага и стал успокаиваться. — Ладно, потопали. Я с ними еще разберусь…

Уже на выходе из школы (за все годы они впервые пошли домой вместе) Димбо стал приставать к брату с просьбой объяснить, что же там такое произошло? Тот пожал плечами:

— Сидел спокойно, никого не трогал. Вдруг эти два козла подходят и начинают прикалываться. Типа, как дела, Димбусик? Не дашь ли денег взаймы? Ну, я им и дал… по полной, ни фига не унесли. Слышь, Димон, что-то тебя там не очень уважают! Ты это дело заканчивай. Теперь все знают, что ты мой брат. И мне не фонтан, что ты не в авторитете. Так что если будут какие проблемы, сразу говори, я разберусь. А вообще, учись сам за себя постоять. Понял?

Одна за другой гасли в глазах ослепительные искры, стихал звон в ушах. Димбо пошевелился, с удовольствием ощущая свое привычное тело. Хорошо! Он протянул руку и выключил компьютер. Сидящий на диване Толян с ухмылкой смотрел на брата.

— Ну что, порядок?

— Ага, вот только руки болят. Надо будет перевязать.

— Кто ж виноват, что у тебя кулаки как у девочки. Мне кстати тоже больно было. — Он посмотрел на свои могучие колотушки и фыркнул. — Их счастье, что ты не я! А то б до самой пенсии из больниц не вылезали.

Димбо вдруг вспомнил:

— Да, вот еще что. Эта Инка мне… тебе то есть, сказала, что ждет тебя в субботу, к семи часам. Адрес ты знаешь.

— Что??? — Толян чуть не завизжал от восторга. — Вот это класс! Ну спасибо, Димон, удружил. Я и не ждал. Видно ты ей понравился. — Он тоже что-то вспомнил. — Кстати, эта твоя соседка очень даже ничего. У тебя с ней как?

— Да никак. Она вообще со мной в обиде.

— Да? — Он хитро прищурился. — Ну тогда все нормально. Она на контрольной ко мне сунулась. — Дима, помоги решить пожалуйста! — Толян скорчил рожу, изображая девушку. — Типа, у нее вариант сложный попался.

— Ну, и что ты?

Димбо помертвел от ужаса. Обращаться к Толяну за помощью все равно что стучаться лбом о стенку. В прямом и переносном смысле. Мало никому не покажется.

— Ну а что я? Взял и… решил! Я конечно не Эйнштейн, но все-таки в последнем учусь. Кстати, твою контрольную тоже забахал. Так что можешь не переживать.

Димбо было не до контрольной. Глядя на брата благодарными глазами, он никак не мог поверить своему счастью. Значит, она его простила!

— А она что?

— Значит, никак, говоришь? Понятно. Ну, я тебя порадую. Лично мне показалось, что ей мое решение на фиг не нужно было. Ты все понял, чудила?

Толян поднялся с дивана.

— И вот еще что. Я не буду спрашивать, чего ты там узнал про меня. Но что бы ты ни узнал, помалкивай, ясно? Вообще забудь о том, что слышал.

Димбо лишь развел руками.

— Само собой!

— Ну вот и ладушки. Бывайте. — Толян хлопнул брата по плечу, подмигнул и направился к двери.

Придя на следующий день в школу пораньше, Димбо еще издалека увидел толпящихся у класса однокашников. Они что-то бурно обсуждали. Завидев его, резко прервали разговор и стали робко тянуть руки.

— Здорово, Димыч, здорово!…

— Привет, пацаны!

Он с чувством «глубокого удовлетворения» подметил, что повторяется вчерашяя история. Только теперь он уже настоящий. Здорово!

— Как дела? Что вчера было?

Ребята принялись наперебой рассказывать о том, что случилось после побоища. Скандал был жуткий. Прибежала классная, завуч и даже директор. Корнилу под руки отвели в медчасть. Максюту долго искали, но он уже сбежал домой. В общем, Дима Бобин прогремел на всю школу. В учительской собралось экстренное совещание. О чем там говорили, никто не знает. Но ясно было, что такое ЧП просто так с рук не сойдет.

Димбо уже был в курсе. Его родителям вечером звонила завуч и настоятельно приглашала на разборку. Дома была истерика. Отец и мать в течение двух часов высказывали младшему сыну все, что они о нем думают. — Ты что себе позволяешь? — кричали они. — С этого оболдуя пример берешь? Так даже он до такого еще не доходил! Мерзавец ты этакий! Мало нам одного горя, теперь еще из-за тебя позориться будем?…

На горизонте появился Максюта. Его голова была забинтована, под глазом красовался огромный фингал. Кривясь разбитыми, опухшими губами, он молча приближался, встречаемый насмешливыми взглядами. — Ну и красавец! — Никто его не жалел. Эта приблатненная парочка давно уже всех достала своими приколами и вымогательством. И теперь все считали, что они получили по заслугам.