Роберт Асприн - Зеркало — друг, зеркало — враг

— А что в этом плохого? — поинтересовался Джеймс.

— Две вещи, — послышалось в ответ. — Прежде всего, Тэрнер не определил до конца, что входит в понятие «угроза», и компьютер разработал свое определение.

— Поэтому, когда Тэрнер попытался прекратить работу, то компьютер воспринял это как угрозу и приказал прототипам убить своего создателя!

— закончила его мысль Саша, точно уловив суть проблемы.

— Именно, — Мадьяр так и светился.

— Послушай, Жестянщик, но это же не все, — за протестовал Хосато. — Я не представлял прямой угрозы производству, когда роботы попытались дважды убить меня… да и какая угроза исходила от семей в жилой зоне. Что там произошло?

— Вот это и есть вторая ошибка Тэрнера, — Мадьяр раскурил погасшую трубку. — Вообще-то она связана с совсем другой командой, заданной в самом начале работы над проектом. Тэрнер явно боялся, что кто-нибудь украдет его идею, а потому придумал две уловки. Во-первых, он поставил голосовой замок на свой программный терминал. Во-вторых, он проинструктировал компьютер держать проект в тайне от любого, кто не входит в программу с его терминала. Здесь он предельно ясно приказал компьютеру охранять секрет всеми силами, имеющимися в его распоряжении.

— И каким образом ЭВМ собиралась выполнять его приказы? — спросил Хосато.

— Давая в ответ на вопросы бессмысленную или ложную информацию, — сообщила ему Саша. — Это великолепный компьютер и при желании умело уклоняется от вопросов. Однако я не могу понять: какое отношение это имеет к случившемуся? Большинству управляющих линиями при начале работы над новым проектом давали указания держать все данные в секрете. Они все просто свихнулись на этой почве. Чем же отличаются инструкции Тэрнера от любых других?

— Саша, ты права в том, что сами по себе эти команды весьма невинны, — согласился Мадьяр, — но проблема возникает, если к этому добавить предоставленную компьютеру возможность убивать. Теперь он волен убивать и обязан при этом всеми силами хранить проект Тэрнера в тайне. Ты понимаешь?

— Боже мой! — выдохнула Саша в ужасе от внезапно открывшейся ей картины преступления.

В комнате воцарилась гнетущая тишина, и лишь Мадьяр как ни в чем не бывало попыхивал трубкой.

— Вообще говоря, очень похоже, что именно ты, Хосато, стал виновником случившегося. Пожалуй, было бы лучше, если бы машины убили тебя.

— Подожди… — начал было протестовать ниндзя, но Мадьяр жестом велел ему замолчать.

— Я только хочу заметить, что когда ты сбежал из производственного цеха, то тем самым подписал смертный приговор всем обитателям комплекса «Маккрае». Компьютер не мог быть уверен, что ты ни с кем не разговаривал, а потому, ради сохранения секрета Тэрнера, просто приказал всех перебить.

— Не пытайся выставить Хосато виновником катастрофы! — вмешалась Саша. — Не он же программировал этот проклятый компьютер. К тому же не только Хосато, но и все мы спаслись от роботов.

— Верно, — признал Мадьяр, — чтобы спастись от нападения, вызванного действиями Хосато. И теперь возникает очень интересная ситуация. Если я прав, то роботы уничтожили всех людей в комплексе «Маккрае» для предотвращения утечки информации, которую мог вызвать Хосато. По той же логике…

— … эти твари попытаются уничтожить всех людей во Вселенной, — тихо закончил за него Рик. — И все ради защиты злосчастного тэрнеровского проекта. Матерь Божия!

Хосато уже никого не слышал. Его мозг лихорадочно строил планы контрнападения, анализировал их, сопоставляя сильные и слабые стороны. Суть была не в том, что всему человечеству угрожала или не угрожала опасность, а в том, что именно он, Хосато, стал косвенным виновником гибели нескольких сотен ни в чем не повинных людей. Покарать убийц, отомстить за кровь невинных жертв было делом его чести, пусть даже ценой собственной жизни.

На долю Мадьяра выпало отправиться на планету Грюнбекер с разведывательной миссией. Всем остальным эта затея пришлась не по душе, но мастер умело отстоял свою идею. Никто не мог отрицать, что в сложившейся ситуации Мадьяр лучше других подходил для этого. Возможно, что наиболее убедительно подействовал на всех его аргумент, что среди личных дел сотрудников, некогда работавших в компании «Маккрае», его данных нет.

Предложенный Мадьяром план был весьма прост. Он собирался примкнуть к одной из отправлявшихся на планету туристических групп и под этим прикрытием провести разведку. Было решено, что план контрнападения не будет разрабатываться до его возвращения, поскольку потребуются данные, которые он добудет, а также его советы как эксперта.

Пока Мадьяр отсутствовал, томящиеся от безделья беглецы были вынуждены чем-то занять себя, чтобы скоротать невольную передышку. Рик обратился к огромной библиотеке Мадьяра и до того зарылся в горах книг, что часто забывал о еде. Саша, взяв в напарники Джеймса, воспользовалась услугами небольшого гимнастического зала и тира, имевшихся в доме у Мадьяра. Она по-прежнему собиралась участвовать в штурме цитадели и поэтому усиленно тренировалась, стремясь восполнить потерю правой руки. Саша отклонила предложения помощи со стороны Хосато и упражнялась либо одна, либо вдвоем с Джеймсом.

Предоставленный самому себе, Хосато заперся в мастерской, проверяя и подгоняя свое боевое снаряжение, вернее, то, что от него осталось. Вскоре, однако, ему стало ясно, что он словно пытается уклониться от исполнения долга, который с такой решимостью собирался выполнить.

Не в силах больше бороться с самим собой, Хосато заперся в комнате связи.

Понадобилось некоторое время, чтобы установить контакт — ведь оборудование для дальней связи на Мусаши имелось еще не везде. Тем не менее после многих промежуточных контактов и ожиданий перед ним предстал голографический образ его деда. Старший Хосато, одетый в простое черное кимоно, словно парил в воздухе в сидячей позе. Это, а также то, что взгляд деда был сфокусирован где-то в нескольких футах позади Хосато, говорили о том, что приемное устройство отрегулировано неважно. И даже подобное изображение было невероятным техническим достижением, учитывая, какое огромное расстояние разделяет их.

Старший Хосато подал знак, приглашая внука сесть прямо перед ним. Хосато с поклоном подчинился и опустился на колени, положив руки на бедра.

— Ты хорошо выглядишь, сын мой, — донесся до него сильный и звучный голос.

— И вы, дед, — ответил Хосато.

Он был искренне рад видеть деда в прекрасном здравии. Несмотря на свои девяносто с лишним лет, старший Хосато сидел прямой, как шомпол. Худощавое лицо покоилось на вздымавшейся из мускулистых плеч жилистой шее. Прошло уже более пяти лет со времени их последнего разговора.