Юрий Брайдер - Особый отдел и тринадцатый опыт

— Никто и не сомневается, что Ломоносов с Мичуриным были истинными патриотами! — Перечить Саблину было бессмысленно, и Людочка решила немного подыграть ему. — В самое ближайшее время мы вернёмся к этой теме. Но сейчас меня больше интересует квантовая механика. Охарактеризуйте, пожалуйста, эту науку в двух словах.

— Квантовая механика есть инструмент познания явлений, с других позиций абсолютно непознаваемых, — произнёс Саблин довольно-таки выспренным тоном.

— Она имеет практическое применение?

— Беспредельное! Квантовая механика позволяет понять строение атомных ядер, установить природу химических связей, расшифровать атомные и молекулярные спектры. Сразу всего и не перечислишь… И не верьте слухам, что родоначальниками этой науки являлись исключительно западные физики: Планк, Пуанкаре, Дирак, Эйнштейн и иже с ними. Первые упоминания о квантовых представлениях имеются в работах некоторых несправедливо забытых русских учёных: Герштейна, Зильбера, Фридмана. А дискретную природу светового излучения вообще предсказал великий Ломоносов. Помните его стихи: «Мы струи света раздробим, эфира волны покорим…»

— Конечно, помню, — вынуждена была соврать Людочка. — Однако всё сказанное вами имеет отношение к прошлому. Я же собираюсь писать о будущем… Каковы перспективы развития квантовой механики с точки зрения патриота?

— Никаковы! Их просто нет! Причём с любой точки зрения. — Говоря так, Саблин имел вид скорее торжествующий, чем удручённый.

— Почему?

— В условиях отрыва от традиций, утраты высоких целей и попрания национального самосознания любая наука обречена на забвение. А тем более столь многогранная, как квантовая механика.

— Нельзя ли привести более аргументированные доводы?

— Можно. Я уже говорил здесь, что наука делается не для удовлетворения своих сиюминутных потребностей, а ради благородной идеи. Что же нам предлагают сейчас? Сделать творчество не целью, а средством! Низким ремеслом, вроде извоза или винокурения! Зарабатывать на этом деньги! Услаждать сильных мира сего досель неведомыми благами! Проституировать умом! Кое-кто, к сожалению, клюнул на эту дешёвую приманку, но расплата не заставит себя ждать. Попомните мои слова! Русская душа, из которой невозможно вытравить нетленные православные идеалы, всегда стремилась к волшебству, а не к прагматизму… Дайте нам великую сказку! Поманите в лучезарную даль! И всё опять зазвенит, запоёт, заиграет, завертится, заработает. Жизнь без сказки невозможна.

— Думаю, что за этим дело не станет, — сказала Людочка. — Уж кого-кого, а великих сказочников русская земля рождать умеет. И сказочников-утешителей, и склочников-возмутителей… Вопрос в русле интересующей меня темы: можно ли достижения квантовой механики использовать в военных целях?

— Естественно! Дальнейшее проникновение в тайны материи позволит осуществить самые фантастические планы. Например, создать так называемое чистое оружие.

— Что оно из себя представляет? — Людочка, как говорится, навострила ушки.

— Выражаясь фигурально, это божий пламень, беспощадно сжигающий негодников всех категорий, но никак не влияющий на окружающую среду. От конкретизации прошу меня уволить.

— Вы применили бы это оружие, окажись вдруг оно в ваших руках?

— Без всякого колебания! — Саблин почему-то наставил палец на Людочку. — Гибель считаного количества нравственных уродов, разлагающих пока ещё здоровый общественный организм, позволит народу сосредоточиться на выполнении великих целей.

— Вы имеете в виду реализацию очередной великой сказки?

— Не ловите меня на слове!

— Простите. Я скажу иначе: построение общества, зиждящегося на принципах патриотизма.

— В том будущем, о котором мечтают мои единомышленники, само понятие патриотизма отомрёт, поскольку естественным путём исчезнут все противостоящие ему факторы, все его антагонисты.

— Мечеев один из тех, кто стоит на пути в светлое будущее? — полюбопытствовала Людочка.

— Может ли мошка стоять на пути марширующих колонн? — возмутился Саблин. — Её непременно раздавят при первом же шаге вперёд.

— Не думала, что вы такой кровожадный. — Людочка приподняла брови, и без того дугообразные.

— С волками жить, по-волчьи выть! — отозвался Саблин.

— Простите, а что будет со всеми теми, кто не пожелает участвовать в достижении великой цели?

— Мир велик. Свободного места хватает повсюду. И в Австралии, и в Америке. Какой спрос с тех, кто добровольно устранится? А к заклятым врагам придётся применить радикальные меры. Но врагов у нас, поверьте, мало. Есть обманутые. Вот вы, например.

— Спасибо и на том… Что вы можете сказать о взрывах, недавно случившихся в окрестностях города?

— Взрывах? — удивился Саблин. — Впервые слышу.

— Разве вы не смотрите телевизор и не читаете газет?

— Я, знаете ли, игнорирую антипатриотические средства массовой информации, а таких, как известно, большинство.

— Это похоже на попытку отгородиться от мира, Вы, наверное, и публичные мероприятия не посещаете?

— Угадали. Стараюсь избегать мест массового скопления людей. Всяческие митинги и демонстрации не по мне. Всё моё бытие замыкается на работе и доме. Даже забыл, как выглядят вокзалы и аэропорты. Да и слава богу! Всё это тщета.

— Полагаю, что вопрос исчерпан. Разрешите на прощание пожать вашу мужественную руку. — Людочка протянула собеседнику свою изящную ладонь, достойную поцелуев рыцарей и принцев.

— Рад бы ответить взаимностью, но не могу. — Саблин убрал руки из подмышек, и оказалось, что их кисти плотно забинтованы. — Недавно получил производственную травму.

— Неужели теоретические исследования могут привести к увечьям?

— Бывает и такое. — Саблин хитровато улыбнулся. — Обжигаются не только на молоке, но и на идеях. Овеществлённая мысль страшнее стихийных бедствий…

Прежде чем покинуть институт, Людочка заглянула в библиотеку. Все три экземпляра «Негравитационных квантовых полей в искривлённом пространстве-времени» находились на месте и последний раз выдавались на руки больше месяца назад.

— Не сезон, — пояснила библиотекарша. — Сейчас на такие книги охотников мало. А вот осенью, когда начнутся занятия в вузах, от читателей отбоя не будет.

Выяснить характер и происхождение увечий, полученных Саблиным, так и не удалось. Коллеги-патриоты хранили молчание, а с коллегами-непатриотами он принципиально не общался. Во всяком случае, версия о производственной травме не подтвердилась. Ни в ведомственную поликлинику, ни в местком, ни в инспекцию по охране труда Саблин не обращался.

Пришлось довольствоваться версией, высказанной одной из институтских техничек.