Андрей Плеханов - День Дьявола

– Я плохо знаю испанский, - вежливо сказал китаец по-английски. - Не будете ли вы любезны перевести? Вы можете говорить по-русски, я знаю этот язык.

– Иван, ты-то знаешь испанский?

– Знаю. И английский тоже. В сущности, мне все равно, на каком языке говорить. Я и китайский знаю. Но нам нужно договориться о каком-то едином языке. Английский все знают?

– Лурдес, ты знаешь английский?

– Sure.[ Конечно (англ.). ] Два года только на этом чертовом языке разговаривала. Два года жила в Америке.

– А ты, Габриэль? - спросил я скорее для приличия.

– Спрашиваешь…

– Я не знаю, - сказала Цзян. - Я не знаю английский. Я знаю только слово shit.[ Дерьмо (англ.). ]

– Итак, английский знают все, кроме Цзян, - подытожил Иван. - Испанский тоже знают все, кроме Вана. - Он кивнул головой старику-китайцу. - И все же я предлагаю говорить на английском - для пользы дела. Я в первый раз в жизни в Испании, мой испанский далек от совершенства, и какие-то важные детали нашего дела могут ускользнуть от меня. А уж Ван переведет своей землячке Цзян на ушко то, что он считает нужным, на китайски язык.

– Well, well,[ Ну, ну (англ.). ] - сказал я.

Человек, который только что был мумией, уже командовал всеми нами. И я совсем не возражал, мне было даже приятно, что кто-то взвалил эту ношу на себя. К тому же он был русским, а я всегда любил умных русских, я уже соскучился по ним. Он был ненамного старше меня - было ему, наверное, лет тридцать с небольшим. И я не мог сказать про него совершенно ничего определенного. Он был из людей, не обладающих яркой внешностью и бросающимися в глаза чертами, по которым можно было бы человека классифицировать, причислить к какой-либо категории людей. Он имел очень среднюю внешность, на улице он был бы малозаметен. И более того, казалось, что он старался быть как можно менее заметным. Но я уже знал от Лурдес, что именно этот человек, Иван, поразил ее больше, чем любой из людей, которых она встречала в жизни, - даже больше, чем я. Что в нем чувствовалось несомненно - это интеллект. И странная сила, природу которой я пока не мог определить. Он чем-то напомнил мне Рибаса де Бал-маседу, хотя внешне между ними не было ничего сходного.

– Итак, Мигель, ты произнес слово «consagrados», - сказал Иван. - Это слово мне неизвестно. Переведи, пожалуйста.

– Это означает «Посвященные». Это слово я услышал от некоего дворянина де Балмаседы, когда гостил в его имении. Это было в шестнадцатом веке. Я сбежал тогда от святой инквизиции. Мне нужно было спасти одного иллюмината. Это было нелегко…

Я нарочно вывалил на них ворох слов, звучащих со стороны как бред сумасшедшего. Мне хотелось посмотреть на их реакцию. Но они даже бровью не повели - ни Иван, ни китаец.

– Хм… - Я откашлялся в кулак. - Простите… Вы не находите в моих словах чего-либо… Ну, скажем, невероятного?

– Нет. Совсем нет. - Иван даже не улыбнулся. - Дон Хуан Рибас Алонсо де Балмаседа был весьма уважаемым человеком. Мы были всегда хорошего мнения о его аналитических способностях. Я не думаю, что он сказал тебе что-нибудь несущественное или недостоверное. Это маловероятно. Дон Рибас всегда тщательно подбирал слова. Продолжай…

Я поперхнулся бутербродом. Плохая привычка - жевать во время разговора. Тем более, когда говоришь с человеком, который может изумить тебя до смерти.

– Посвященные - особая каста людей, - продолжил я. - О них можно много рассказывать, но суть их занятия очень проста. Это убийцы демонов…

– Не сказал бы, что это очень просто - убивать демонов… - заметил Иван. - Убивать демонов - утомительная работа. - Он посмотрел на китайца в поисках согласия, и китаец кивнул головой.

– Что тебе нужно?! - заорал я. - Ты издеваешься, что ли? Это ты мне должен все рассказывать, мать твою, а не я тебе!

– И что же мы должны рассказывать? - Иван почесал в подбородке и флегматично посмотрел на меня.

– Вы и есть убийцы демонов! - Я вскочил на ноги и ткнул пальцем поочередно в Ивана и в старика-китайца. - Вы знаете о Рибасе де Балмаседе больше, чем я! Вы оказались в этот день в Парке Чудес, специально пришли сюда! И Дьявол не действует на вас. И наконец, Франсиско Веларде сказал мне, что я должен найти именно вас, потому что вы все знаете. У меня получилось, я нашел вас! А теперь вы тянете резину. Не видите, что происходит? Последние из людей уходят к Эль Дьябло. Нам нужно действовать быстрее, иначе все провалится в тартарары!

– В чем-то он прав, - заметил китаец. - Хотя и чрезмерно тороплив. Не зря Балмаседа упрекал его в излишней горячности, эмоций в его голосе было не больше, чем в куске деревяшки.

– Сядь, Миша, - сказал Иван, - сядь и остынь. Не ты нашел нас, это мы нашли тебя. Потому что ты нужен нам. Потому что без тебя у нас ни черта не выйдет. Ни у нас, ни у кого. Не дергайся, времени у нас пока хватает. -

Он посмотрел на часы, и китаец снова кивнул ему.

– Все мы тебе объясним как следует. А ты как думал?

Я плюхнулся на траву и разлил стакан с колой на безукоризненные брюки старика-китайца. Нечаянно, само собой.

Он даже не пошевельнулся.

– Прежде всего, позвольте представиться, - церемонно произнес Иван. - Этого господина зовут Ван Вэй. Он профессор, специалист по древней истории и религии. Преподает в Лондоне.

Китаец осклабился и изобразил что-то вроде поклона, насколько это можно было изобразить, не вставая с места.

– Моя фамилия - Коробов, - продолжил Иван. - Я тоже научный сотрудник, биолог, кандидат наук. А зовут меня Демид.

– Черт возьми! - Лурдес хлопнула ладонью по скатерти. - Я догадывалась, что Иван - это не настоящее твое имя! А где та девушка, которая была с тобой тогда?

– Она живет в лесу, - ответил Демид.

– В лесу?!

– Ей там больше нравится. Но не будем отвлекаться. - Демид поднял указательный палец вверх. - Суть состоит в том, что уважаемый профессор Ван, исследуя архивы одного из европейских университетов, обнаружил прелюбопытнейший документ. Рукопись эта была составлена при помощи тайнописи, к которой прибегали в Испании в шестнадцатом-семнадцатом веках. Видите ли, в это время в Испании свирепствовала инквизиция, и многие ученые мужи прибегали к шифровке своих исследований, чтобы не быть объявленными еретиками. К счастью, по прошествии веков тайнопись эта перестала быть секретом, и профессору Вану удалось расшифровать документ.

– И что там было? - Я уже ерзал от нетерпения.

– Документ был составлен неким идальго Рибасом де Балмаседой. И там говорится… Впрочем, я думаю, что нам будет удобнее зачитать его вслух. Будьте так добры, Ван.

Старикан полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда футляр для очков. Открыл его. Протер очки специальной тряпочкой. Нацепил очки на нос. Убрал футляр. Убрал тряпочку, засунув ее в специальный пакетик. Достал электрический фонарик. Проверил, насколько хорошо тот работает. Подрегулировал свет. И когда я готов был уже взорваться и снова вскочить на ноги, он выловил в одном из своих карманов бумажку, отпечатанную на принтере, развернул ее, направил на нее луч фонарика и начал монотонно читать.