Пол Ди Филиппо - Нечеткое дробление

В результате анализа оказалось, что инстинкт отрицания во мне уподобился безусловному рефлексу. Словно мои мозги замкнуло на этом.

Неужели годы цинизма и горечи в моем родном мире так загадили и засорили мне голову? Или же я оказался там, где тон задавало только одно доминирующее качество сознания?

Может, чтобы рассеять сомнения, стоит спросить Мунчайлд?

Я открыл глаза.

Небо было голубое, солнце – бело-желтое и палящее, трава зеленая, в пятнышках одуванчиков. Мы с Мунчайлд сидели в поле близ обочины совершенно тихого двухполосного шоссе, на котором не было заметно никакого движения. Дорога тянулась вдаль, уходя куда-то в пышные поля. Где-то в самой уже дали, за вершинами деревьев, мне чудились крыши городских домов.

Глядя странным взглядом на гугукающее в пеленке дитя, Мунчайлд, казалось, была совершенно счастлива и очень далека от всех тревожных проблем свойств мышления в этом мире, эдакая идеальная мать-девственница.

– Мун, – спросил я, – тебе не кажется, что мы в заднице?

– Нет, с чего мне бы? Наш сын снова с нами, а этот мир кажется мне прекрасным. Может, стоит прогуляться? Или запустить змея? Или пособирать цветы? Или найти пруд и искупаться? Или просто полежать в траве и посмотреть на облака? Или посмотреть на пчел? Или наловить кузнечиков? Или...

Горячая волна несогласия пронеслась сквозь меня.

– Нет! Не хочу заниматься ничем подобным. Заткнись-ка ты, хорошо?

Мунчайлд замолчала. Но она ничуть не казалась удрученной. Означало ли это, что ее природный наркотический оптимизм взял верх над всем остальным: страхами, сомнениями и неврозами? Или есть какое-то другое объяснение ее и моему новому состоянию?

Пока я тупо об этом размышлял, Мунчайлд опять заговорила.

– Нужно дать имя нашему сыну! Как тебе «Чики»?

Мне было совершенно безразлично, как называть этого ублюдка, но у меня вырвался совершенно определенный и уверенный ответ:

– Нет!

– Йеркли?

– Нет!

– Клюковка?

– Нет!

– Херкенхеймер?

– Нет!

– Пого?

– Нет!

– Шоткейк?

– Нет!

– Адонис?

– Нет!

– Принц?

– Нет!

Мне захотелось прекратить это безумный диалог, но я не мог. У Мунчайлд, похоже, был неистощимый запас имен, а я словно подрядился отвечать отказом на все ее предложения, так же как она, казалось, считала необходимым предлагать новое имя в ответ на каждый очередной мой отказ. Я понял, что мы загнаны в нечто вроде гибельной, неодолимой, безысходной мертвой петли предложений и отказов.

– Вонючка?

– Нет!

– Торопунька?

– Нет!

– Стручок?

– Нет!

– Пипися?

– Нет! Нет! Нет!

Уверен, мы погибли бы от голода и жажды, бормоча слабеющими голосами: Мунчайлд – новые и новые имена, а я – свое «нет», если бы не стороннее вмешательство.

Спасение явилось в виде машины – ярко-розового автомобиля, – катившей по ухабистому загородному шоссе. Машина была довольно странная, вроде минивэна с низкой подвеской, способного везти сразу группу людей. Я заметил машину краем глаза, продолжая беспомощно спорить с Мунчайлд:

– Чинюсик?

– Нет!

– Леннюсик?

– Нет!

– Кричусик?

– Никогда!

Автомобиль остановился. Рифленые двери на стороне, обращенной к нам, скользнули вверх, наподобие шторки, исчезнув в полой крыше машины цвета губной помады. Люди – вполне нормальные мужчины и женщины в разноцветных рубашках и платьях – высыпали на дорогу. Всего их было двенадцать.

– Орленок?

– Нет!

– Драчуля?

– Нет!

– Растяпчик?

– Нет!

Приехавшие в авто начали совещаться. Уголком сознания, не занятым спором с Мунчайлд, я прислушивался к тому, о чем они говорили – по-английски!

– Как странно! Предлагатель и Отвергатель сидят тут, вдали от жилья, и с ними нет никого из их братства.

– Когда, по-вашему, нечто подобное случалось в последний раз?

– Лет пятьсот назад, – мгновенно ответил кто-то. – Во время социального хаоса, последовавшего за Черным Голодом.

– И как долго, по-вашему, они уже тут сидят?

– Судя по тому, что сил у них еще много, не слишком давно.

– Что ж, думаю, нужно их остановить. А потом мы отвезем их в город и доставим к Определяющим Сходство.

– Отличное предложение. Деннис, тебя не затруднит?..

Человек, которого, видимо, звали Деннис, тихий, но уверенный в себе мужчина, мирно поглаживавший до этого бородку, спокойно вышел вперед и встал между мной и Мун.

– Хватит, – сказал он.

И мы умолкли, словно только этого и ждали.

Внутри большой машины на трех длинных нераздельных диванах можно было усесться по четверо на каждом. Мне, Мунчайлд и ребенку удалось разместиться, немного потеснив остальных. Двери с шелестом затворились, и машина бесшумно покатила дальше.

– Как вы думаете, с ними можно говорить здесь, без их Восстановителя? – спросил один из двенадцати.

– Хороший вопрос, – ответил другой. – И отбившиеся от своей дюжины обычно сохраняют так мало собственных воспоминаний...

– Кстати, как раз двадцать один год назад было проведено исследование несчастных случаев, приведших к повреждению сознания жертв, в результате оказавшихся без группы. Выяснилось, что у исследуемых имеется удивительная особенность вспоминать события не более чем недельной давности.

– Что ж, это достаточный срок, чтобы понять, что с ними случилось и как они потерялись, если они расскажут нам об этом.

Ну хватит!

– Эй, болваны! Мы не ненормальные с мозговыми травмами! Обращайтесь к нам прямо, если хотите о чем-нибудь спросить.

Все двенадцать наших спасителей обменялись понимающими взглядами. У меня появилось ощущение, что эти люди каким-то образом общаются и на подсознательном уровне. Но так это или нет, сказать я, конечно, не мог.

Наконец один из них заговорил, обращаясь ко мне с таким видом, словно я – несносный малыш.

– Что ж, нам следует извинить раздражительность, невоспитанность и грубость этого несчастного потерявшегося дюжника. Ну-с, а теперь разрешите представиться. Меня зовут Фрэнк, и я Заводила в братстве Розового Лангуста. Вы уже познакомились с Деннисом, нашим Стопорителем.

– Да уж, – отозвался Деннис.

Фрэнк представил остальных.

– Хелен, наш Собиратель.

– Рада, что вы с нами.

– Бен, наш Восстановитель.

– Надеюсь, мы встретились не в последний раз.

– Норман, наш Наблюдатель. (Жест в сторону водителя.)

– Отличный наряд, ребята. Странноватый, но приятный.

– Фред, наш Рассудитель.

– Уверен, вы удивлены.

– Мэри, наш Приоритетчик.

– Сначала представимся!

– Стэн, наш Предлагатель.

– Могу я предложить всем прохладительное?