Пол Филиппо - Вавилонские сестры и другие постчеловеки

– … и относятся к категории нового создания…

– … ты видишь нас…

– … двух неодинаковых созданий…

– … и мы теперь неразличимы…

– … один новый факт.

Я почувствовал, что потерялся где-то в самом пекле двустороннего огневого вала информации. Похоже, Сестры это поняли и отказались от обстрела ради одной-единственной мощной атаки.

– Мы понимаем, что тебе очень трудно осознать это, потому что ты не привык к подобным концепциям, – сказала Джуди или Джеззи. – Но ты просто наблюдай за тем, что мы сегодня будем делать, и, может быть, тогда все поймешь.

Я покорно кивнул. Дальше мы шагали молча. Первым нарушил молчание я:

– А почему вы сказали Мясу то, что вам было нужно, шепотом, а не при помощи ТИПа?

– Тут вот в чем дело. Вавилон – посредник всеобщего общения посредством ТИПов. В настоящее время Вавилон имеет определенные обязательства, контролируемые его основными, сконструированными биотехнологиями запретами, касающимися нашей свободы. Одна из обязанностей Вавилона состоит в защите сообщества Сотрапезников, в частности, здешнего представительства. Любые поступки, угрожающие нашей общей стабильности, совершаются крайне редко просто потому, что практически ни один индивид не способен совершить нечто такое, что может привести к подрыву существующих устоев и, конкретно, к анархии – тому, что Вавилон сильно не одобряет. Вот поэтому он и пытается предотвратить подобное. Приходится с сожалением признать, что Мясо часто прибегает к такого рода делишкам – вроде очевидного воровства, – которые Вавилон считает контрпродуктивными. Поэтому мы и не обсуждаем такие вещи ментально. То, что мы сохраняем в пределах черепной коробки, не может дойти до Вавилона. А то, чего Вавилон не знает, не способно причинить нам вреда.

Мне показалось, что Сестры что-то недоговаривают. Памятуя обо всех средствах дистанционного манипулирования, которые применяет Вавилон, я просил:

– Что же происходит с теми смутьянами, которых Вавилону удается поймать?

Сестры несколько секунд хранили молчание. Затем, словно ища прибежища во взаимном единении, снова прибегли к антифонному ответу:

– Их лишают коры полушарий…

– … у них удаляют высшие мозговые центры…

– … им оставляют лишь ствол…

– … заменяют массу паранейронов…

– … что позволяет Вавилону прямо управлять…

– … телом…

– … дав ему другую личность…

– … для осуществления своей политики…

– … на наше всеобщее благо…

– … поэтому если ты когда-нибудь встретишь…

– … индивида…

– … без всякого выражения на лице…

– … с мертвым лицом, то знай…

– … что ты заглянул в лицо самому Вавилону.

Я нервно огляделся. Все показалось мне совсем другим. Взгляд затуманила какая-то дымка. Мне подумалось, что это, по всей видимости, реакция на мое новое знание. Затем я понял, что мы просто-напросто вошли в Тень. Посмотрев вверх, я увидел проплывающую в воздухе громаду Висячих садов, беззаботно паривших над крышами. Я прижался к моим спутницам и долго стоял так, пока Сестры не принялись возмущаться.

– Эй!…

– … за кого ты нас…

– … принимаешь?…

– … за сиамских…

– … тройняшек?

Пройдя всего несколько метров, Сестры предпочли исчезнуть. Оказавшись у дверей какого-то здания, которое они назвали «сенсориумом», Джуди – или Джеззи? – вошла внутрь, оставив вторую Сестру на улице со мной.

Меня с каждой минутой все сильнее и сильнее разбирало любопытство – что же произойдет дальше? – и я попытался выудить что-нибудь у моей спутницы, одним глазом наблюдая за теми разнообразными и причудливыми вместилищами разума, которые входили в лишенную дверей арку сенсориума или выходили из нее.

– Кого же вы ищете здесь? – поинтересовался я. (Мимо нас прошел и скрылся внутри здания высоченный, под два метра ростом богомол со сложенными в молитвенном жесте конечностями; с челюстей его стекала слюна.)

– Любого, кто только что прибыл в Вавилон с планеты под названием Дорадус, – ответила Джуди (или Джеззи).

– А откуда вы знаете, что кто-то только что прибыл с этой планеты в Вавилон?

– Навели справки. Понимаешь, один из принципов сообщества Собеседников – абсолютно свободный доступ к общественной информации. Все, что не является личной информацией, то есть результатом уникального личного жизненного опыта, – доступно любому, кто такую информацию попросит. В то же время это один из примеров и одна из причин равенства всех индивидов. В общественную базу данных вносятся и сведения обо всех прибытиях и отъездах инопланетян, оказывающихся в Вавилоне. Так что при помощи ТИПов мы можем узнать, появились ли в нашем городе те индивиды, которые нам подходят.

Услышанное заставило меня задуматься. Сестры могли узнать о моем прибытии точно таким же образом и дождались меня по причинам, которые я пока еще не сумел выяснить. Или, может, это слишком параноидальное предположение? Но тогда какая степень паранойи является излишней?

Решив не зацикливаться на этих вопросах, я сказал:

– Отлично. Значит, вас по какой-то причине интересует эта самая планета Дорадус? Но почему бы вам тогда самим не отправиться туда? Разве не это составляет суть нашего века? Собраться за пять минут, сразу после того, как возникло желание, сесть на корабль и полететь туда, куда надо?

(Мимо нас прошествовало двуногое существо с резиноподобным лицом, напоминающее головастика. Существо попыталось потереться об меня, я с отвращением отпрянул в сторону.)

– Если бы нас заинтересовали подобные перелеты с планеты на планету, будь уверен, мы бы непременно так и поступали. Но зачем? Мы хотим просто зарабатывать, извлекать прибыль. Для этого нам требуется точная информация о той или иной планете. Самое доступное в информации – в наше время горячих ног и чешущихся пяток – это то, что в девяти случаях из десяти ты ее обязательно получаешь. Ты когда-нибудь слышал слова о том, что совместные движения индивидов напоминают броуновское движение? Используя эту модель, понимаешь, что все частицы – или люди – в конечном итоге взаимодействуют друг с другом и что случайное или даже нулевое движение подобно запланированному курсу.

– В каком секторе вселенной находится Дорадус? – поинтересовался я, пытаясь вспомнить, слышал ли я от отца что-нибудь о планете Дорадус и гадая о том, почему она может представлять для кого-то важность.

Джуди в ответ расхохоталась.

– Зачем, черт побери, мне это? У меня есть лишь ее релятивистские координаты.

Меня слегка задело, как бездумно и легкомысленно Джуди отфутболила мой вопрос. Я был готов пойти на компромисс по очень многим вопросам, однако кое-каких принципов – может быть, объективно и не самых важных, – я по-прежнему придерживался твердо.