Брюс Стерлинг - Схизматрица Плюс

– Осторожнее, – сказала она.

– Все в порядке.

Они миновали ажурный мостик над сияющим метаглассом, разделявшим две земляные панели. Линдсей увидел под облаками то место, где были Хляби. Некогда мерзкая, прокисшая трясина, они превратились в оазис буйной, ослепительно-зеленой растительности, казалось сиявшей даже в тени облаков. Вдоль проволочной ограды, окружавшей Хляби, бежал долговязый нескладный мальчишка в мешковатом костюмчике, волоча за собой на бечевке большого коробчатого змея.

– Ты – не первый, кого я вылечила, – говорила Джулиано по дороге к ограде. – Я же говорила, мои сверхспособные ученики – с большими задатками. Некоторые работают здесь. Пробный проект. Я хочу показать тебе, что они сделали. Они подошли к ботанике с точки зрения пригожинской теории сложности. Новые виды, новый хлорофилл, интересные, надежные конструкции.

– Погоди. Хочу поговорить с этим молодцем.

Линдсей наконец разглядел змея. На нем был тщательно изображен обнаженный человек, явно задыхающийся в тесных рамках несущих плоскостей.

Из-за ограды выглянула женщина в измазанном грязью вельветовом комбинезоне. Она помахала Джулиано секатором:

– Маргарет! Иди взгляни!

– Сейчас вернусь, – сказала Маргарет, обернувшись к нему. – Никуда не уходи.

Линдсей поковылял к мальчику, который уже стоял на месте и ловко управлялся со змеем.

– Привет, старик! – сказал мальчик. – У тебя есть записи?

– Какие записи?

– Ну, видео, аудио, что-нибудь с Совета Колец. Ты же оттуда, верно?

Линдсей машинально попытался прибегнуть к дипломатическим навыкам и при помощи несложной сети спонтанной лжи создать для мальчика достоверный образ. Но в сознании было пусто. Он поперхнулся. Время шло, пришлось выпалить первое пришедшее в голову:

– Я – бродяга. С Царицына Кластера.

– Да? Постгуманизм! Уровни сложности Пригожи-на! Основные принципы пространства-времени, фрактальные масштабы, ур-пространство преконтинуума! Верно говорю?

– Мне нравится твой змей, – уклончиво ответил Линдсей.

– Древняя катаклистская эмблема, – пояснил мальчик. – Старых катаклистов у нас тут уйма. Этот змей привлекает их внимание. А вот цикада мне попадается первый раз.

Цикада… Ах да, гражданин ЦК. Царицына Кластера. Уэллспринг всегда питал слабость к сленгу.

– А ты здешний?

– Точно. Меня звать Абеляр. Абеляр Гомес.

– Абеляр… Необычное имя.

Мальчик засмеялся:

– Может, у вас в ЦК и необычное. А у нас в Республике каждого пятого зовут Абеляр. В честь Абеляра Линдсея, большой исторической шишки. Да ты и сам, наверное, слышал. – Мальчик слегка помедлил. – Он одевался точь-в-точь как ты. Я видел картинки.

Линдсей обратил внимание на одежду мальчика. Юный Гомес носил поддельный костюм для низкой гравитации, жутко обвисший.

– Да я знаю, что отстал от моды, – сказал он. – А что, они тут очень с этим Линдсеем носятся?

– Ты себе представить не можешь, – отвечал Гомес. – Вот хоть в школе. Здесь школа полностью древняя. Заставляют читать книгу Линдсея. Шекспир – называется. Перевод на современный английский Абеляра Линдсея.

– А что, очень скучно? – спросил Линдсей, чувствуя покалывание дежа вю.

– Тебе, старик, крупно повезло. Ты не обязан был ее читать. А вот я прочел эту хрень от начала до конца. Там ни слова о спонтанной самоорганизации.

– Просто ужас, – кивнул Линдсей.

– И там же одни старики. То есть не поддельно старые, как презервационисты, и не старые психи, как старик Пони…

– Ты имеешь в виду Понпьянскула?

– Ну да, хранителя… Нет; там в книжке все очень быстро снашиваются. Злятся, дергаются, болеют… В общем, тоска.

Линдсей кивнул. Все возвращается на круги своя…

– Ты возмущен контролем над твоей жизнью, – предположил он. – Ты и твои друзья – радикалы. Ты хочешь изменить положение вещей.

– А зачем? Я же тут у них всего на шестьдесят лет. А проживу – сотни. И такого еще наделаю! Только на это нужна уйма времени. Большие дела! Великие! А не как у этих худосочных людишек из прошлого.

– Какие же это будут дела?

– Распространение жизни. Разрушение планет. Строительство миров. Терраформинг.

– Понятно…

Самоуверенность мальчишки была просто поразительной для его молодых лет. Должно быть, сказывалось влияние катаклистов. Они всегда были охочи до немыслимых, на грани сумасшествия планов, так и кончающихся ничем…

– Но сделает ли это тебя счастливым?

– Ты не из дзенских серотонистов? – Взгляд мальчика сделался подозрительным. – «Счастье»… Что за фигня такая? К черту счастье! Мы говорим о вселенной. Ты – за жизнь, или как?

– Это что, политика? – улыбнулся Линдсей. – Политике я не верю.

– При чем тут политика? Я говорю о биологии. О вещах, которые живут и растут. Об организмах. Интегрированных формах.

– А как насчет людей?

Мальчик раздраженно махнул рукой и поймал спикировавшего змея.

– Да забудь ты про людей! Я говорю о первоосновах. Вот – дерево. Ты – за него, против неорганики?

Воспоминания о недавнем прозрении все еще были свежи, поэтому Линдсей понял, что вопрос задан искренне.

– Да. За него.

– Значит, ты понимаешь, зачем нужен терраформинг?

– Терраформинг, говоришь? – медленно проговорил Линдсей. – Видел я эти теории. Высосанные из пальца. Думаю, все это вполне возможно. Но мы-то здесь при чем?

– Истинные деяния в пользу жизни требуют духовного акта созидания, – оттараторил Гомес.

– Кто-то успел научить тебя лозунгам, – улыбнулся Линдсей. – Планеты – реальные объекты, а не картинки на чертежной доске. Усилия понадобятся титанические. Сверхчеловеческого масштаба.

– Насколько ты высок? – нетерпеливо перебил, мальчик. – Выше ли ты, чем нечто инертное?

– Но это займет века…

– По-твоему, дерево колебалось бы? И сколько у тебя времени?

Линдсей обезоруженно рассмеялся.

– Ладно, хорошо. Что ты хочешь – прожить ничтожную жизнь маленького человека или же использовать свой потенциал?

– Был бы я человеком, – заметил Линдсей, – не дожил бы до моего возраста.

– Правильно. Ты высок настолько, насколько высоки твои помыслы. Мечты. Так говорят в ЦК, верно? Ни законов, ни ограничений. Посмотри на мехов и шейперов. – В голосе мальчика мелькнуло презрение. – У них вся власть, а они все ловят друг дружку за хвост. К черту все их войны и лилипутские идеологии! Постчеловечество выше этого. Спроси хоть их. – Мальчик кивнул в сторону проволочной ограды. – Конструирование экосистем. Перестройка жизни для новых условий. Немного биохимии, немного статистической физики – совсем несложно, зато как интересно! Живи Абеляр Линдсей сейчас, именно этим он бы и занимался!

Ирония происходящего больно уколола Линдсея. Он вспомнил себя в этом возрасте, и его охватила тревога за судьбу мальчика. Захотелось защитить паренька от той катастрофы, до которой его обязательно доведет вся эта риторика…