Юрий Силоч - То, что не убивает

— Какой же ты, сука, старый!

Эрвин возмущённо закряхтел:

— На себя посмотри!

Я замахнулся — исключительно для вида, — и он отпрянул, закрываясь.

— Идём! — я взял его за предплечье и потянул за собой.

— Но куда?.. — экс-скаут вяло сопротивлялся.

— Ко мне!

— Но ведь там…

— Я знаю!

— Но они…

— Я знаю! — рявкнул я на ухо Эрвину, и тот, наконец, заткнулся.

Да, у меня не было оружия, зато вместо него имелось кое-что получше: ярость и напичканный боевым железом солдат.

Тот словно прочитал мои мысли и захныкал:

— Ты что, снова собираешься меня активировать?

— Нет, ты постоишь в дверях, посторожишь, пока я буду забирать вещи.

— Но ведь нас могут схватить!

— Могут, — не стал скрывать я. — И тогда ты меня выручишь.

— То есть, ты всё-таки меня активируешь?..

— Заткнись!

Мы шли, переругиваясь таким образом, очень долго. И несмотря на то, что перепалка обращала на себя внимание абсолютно всех прохожих, никто не воспринимал нас всерьёз: подумаешь, два бомжа, которые сошли с ума от употребления каких-то жутких веществ. Взгляды были в основном презрительными и снисходительными, реже — испуганными. Тротуары, лестницы, спуски, лифты, эстакады, — прошло несколько часов, прежде чем я увидел свой дом и почувствовал, что готов брать его штурмом даже голыми руками.

Осторожно, стараясь не попадаться никому на глаза, но всё равно попадаясь, мы с Эрвином почти добрались до отеля, из которого меня похитили — и поняли, что что-то явно не так. Все проходы были заклеены крест-накрест жёлтыми лентами и заставлены полицейскими машинами. Со стороны улицы стояло несколько «скорых» и бронированный фургон спецназа. По всему периметру расхаживали патрульные с бульдожьими лицами — широченные из-за синей в жёлтую полоску брони.

В дополненной реальности всё выглядело куда приятнее: непроницаемая синяя стена с улыбающимися смайликами в фуражках и вежливыми расшаркиваниями, мол, простите, но пока вам сюда нельзя, мы работаем для вашей безопасности и всё такое.

— Это что ещё за хрень тут?.. — начал я фразу, но так и не успел договорить, потому что сверху на меня упало неведомое жужжащее нечто, грубо и больно стиснуло подмышками, оторвало от земли и понесло прямо на место преступления.

Я громко матерился и брыкался, но помогало слабо: полицейскому дрону, предназначенному для борьбы с демонстрациями и выхватывания протестующих из толпы, были глубоко безразличны что мои слова, что слабые трепыханья. Оставалось лишь расслабиться и поблагодарить создателей за устранение бага, при котором дрон хватал человека за шею и редко когда доносил живьём.

— Ты ещё кто такой? — спросил коп после того, как я буквально свалился с неба перед ним. — А, стоп! Это ты жил в триста тринадцатом номере?

— Да, — осторожно ответил я и инстинктивно сделал шаг назад. — А что?

Страж порядка внимательно оглядел меня — похоже, запрашивал документы в Департаменте и рассматривал их.

— А, дерьмо, ещё один без страховки, — заключил он через пару секунд и тут же потерял ко мне всякий интерес. — Что за день?.. Отменяйте розыск, — добавил коп в коммуникатор.

Поодаль стояли, переговариваясь, его сослуживцы — такие же бронированные громилы. Ещё дальше, у входа в подъезд, скучали два парня в гражданском — судя по всему, детективы. Соседи куда-то попрятались.

— Погоди, что здесь случилось-то? — я ничего не понимал.

— Каких-то придурков покромсали в твоём номере. Погоди, а это не ты был?..

— Нет, — я помотал головой. — Не я.

— А, ну тогда ладно, — полицейский снял перчатку и полез ковыряться в зубах ногтем с чёрной каймой.

Мне стоило больших сил не воскликнуть: «И вот так вы ведёте расследование?!»

Я приподнял ленту и собрался пройти внутрь, но коп преградил дорогу и немного подтолкнул обратно:

— Нельзя!

— Но я там живу!

— Сейчас там место преступления, — парировал страж порядка. — И поверь мне, ты не хочешь там сейчас оказаться.

— Это ещё почему? — нахмурился я, глядя на то, как полицейский играет бицепсами на скрещённых руках.

— Потому что я так сказал! — набычился коп.

— О, да? — накопленная злость требовала выхода, пусть даже и такого самоубийственного, как драка с полицией. Впрочем, стоп. Я сделал глубокий вдох и заставил себя успокоиться. — Хорошо. Тогда мне нужно подать заявление.

— Ты не можешь, — издевательский тон чуть было не заставил меня снова вспыхнуть. — У тебя страховки нет.

— Да вашу мать! — взорвался я. — Меня похитили! Били! Пытали! Что вы за люди-то такие?!

— Так, приятель, — уродливая харя нависла надо мной. — Обычно я даю всего два варианта, но у тебя есть три. Либо покупай страховку, либо проваливай отсюда, либо я тебя сейчас так отхреначу, что мало не покажется! Понял?..

— Понял, — процедил я сквозь зубы. — Куда уж понятнее…

За спиной полицейского санитары в зелёных робах вытаскивали из подъезда и грузили в «скорые» носилки, на которых лежало нечто в чёрных мешках. Пока мы препирались с копом, вынесли четыре тела.

«Кто это? Кто их убил? Почему копы не шевелятся? Что тут вообще происходит?»

Конечно же, я выбрал вариант б) «проваливать отсюда» и не возвращался ещё какое-то время, пока последняя машина с патрульными не покинула двор. Но только для того, чтоб остановиться у пиццерии через дом.

Для такой бойни, они скрылись подозрительно быстро: видимо, у убитых тоже не было страховки, а значит, это дело отправится в очень долгий ящик.

Комнату просто разгромили. Не осталось ничего целого, включая пол и стены, — дырки, проломы, копоть… Моё жильё и немногочисленные пожитки превратились в мешанину ткани, дерева, пластика, железа и чужой крови. Даже металлический сундук с армейским барахлом был изрешечен пулями, вероятно, как и всё, что находилось внутри.

— Что тут произошло? — округлил глаза Эрвин, когда переступил порог и оценил весь этот бедлам.

— А мне-то почём знать?.. — огрызнулся я.

Мы пытались опросить соседей, но это ни к чему не привело: либо никто ничего не видел, либо со мной просто отказывались говорить. Кажется, репутация «того деда-алкоголика, который напивается и орёт по ночам» плохо сказывалась на их желании общаться.

Пройдя внутрь и попинав мусор, в который превратилась моя жизнь, я уселся на сундук и вновь впал в прострацию.

Я ждал драки, чтобы выплеснуть наружу ярость, которая смогла ненадолго придать мне сил, но… Драки не получилось, пар ушёл в свисток — и его место заполняла серая вязкая апатия. Эрвин бродил вокруг, рассматривал обломки и обрывки, мельтешил перед глазами и что-то говорил.

Ужасно захотелось прилечь.

Прилечь и вышибить себе мозги, и на этот раз не останавливаться после первой осечки, а довести дело до конца. У меня оставалось немного денег, их должно было хватить на пистолет из ломбарда и бутылку пойла.