Михаил Савич - «Первый». Том 8. Часть 4

— Подожди. Ты взяла у моего агента, торговца книгами и картами Власа в долг?

— Ага. Гад. Он бумагу написал, я палец приложила. Читаю я плохо. Суд. Баба Оля. Тебя нет, а я ждала. Ошейник. Яма. Задай им гадам.

Мне и в самом деле захотелось. Должно быть, это на лице у меня написано. Стражей вокруг уже стало много, но они как-то попятились. И правильно сделали. Меня сейчас лучше не злить. И так на краю. Бочком и не делая резких движений, ко мне подошел один из стражей. Судя по качеству формы и лоснящемуся лицу — представитель власти:

— Уважаемый. Не имею чести быть знакомым. Я старшина Стражи этого кремля Шемяка. Вижу, что вы человек на Разломе новый и всех законов наших не знаете. Девчонка на суде кричала, что у неё защитник и поручитель есть, но ей никто не поверил. Наша ошибка. Но и нарушать закон дело последнее.

— Не самое последнее. Последнее — это девчонке малолетке надевать рабский ошейник и сажать в яму.

— Будем считать оба дела последними. Мне это тоже не понравилось, у меня у самого трое мал мала меньше. Но вокруг Разлома Великий Южный океан и в нем полно пиратов. Разлом без закона и порядка просто погибнет. Раньше детей часто использовали для долговых дел. Приняли новые законы — стало лучше…. Предлагаю договориться.

— Предлагайте.

— Вира в сто имперских червонцев или ваш рассказ о том, как вы сняли не снимаемый рабский ошейник и где он. Это не моё любопытство, а для храма царицы Морской. Именно там их создают и могут быть вопросы.

— Разумно. Держите деньги. А это ещё втрое уже для храма от меня лично.

Меня постепенно отпустило и разум вернулся, взяв ситуацию под контроль. Но Власа мне пока всё же лучше не встречать. Для него лучше.

— Я есть хочу.

Фраза знакомая до боли. Надо Лизку поймать. Проще в котельной в реале, но это не реально пока.

— Её кормили. Честно. У нас всё по закону. Три раза в день.

Что-то в моей реакции на заявление Червончика видно обеспокоило Шемяку или совесть заела, но оправдывался он старательно и заинтересованно.

Всю шайку Червончика, так хорошо зарекомендовавшую себя, я накормил по-королевски в своей гостинице. Демонстративно провел их в кремль Драконов и усадил за сдвинутые для этой цели столы. Валька уселась рядом с Червончиком и держалась, как лучшая подруга. Беда сближает? Съели детишки всё, что им принесли. Потом ещё столько же, потом уже всё, что оставалось на кухне. Думаю, что это уже из вредности, мести или уж не знаю чего. Давились, но ели до последнего пончика. Мда. Бегать они не смогут ещё долго.

Как же. Жди. За очередной червонец тут же бросились и искать Силыча, и узнавать в каком состоянии «Проныра», и вообще все новости о пиратах. Я же сам решил сводить ребёнка в местный храм царицы морской.

Нужно посмотреть своими глазами и интересно, и важно может быть. В местные обычаи я сегодня вмешался радикально, сам-то я от возможных последствий этого не пострадаю, да и уйти мне просто. Шаг и дома. Другое дело проблемы с главными на островах жрецами храма Царицы Морской для девчонки. Червончику же здесь жить. С семьей, друзьями и вообще всем её детским мирком. Можно, конечно их всех скопом в Дальний перебросить, но это уже резервный вариант. Где уродился, там и пригодился. Судьба эмигрантов завидной бывает редко.

— Далеко ещё до храма?

— Нет. А ты любой ошейник сломать можешь? А тебя царица не накажет? А где баба Оля и как у неё дела? А пошли мой баркас заберем? А….

— Ты хоть паузу делай между вопросами. Появится шанс услышать ответ. Да, нет, хорошо, да.

— Чего? Щас вспомню, что спрашивала. Здорово. Скоро стена кончится, там ворота и храм. Он самый большой на разломе. Ещё минут пять топать.

Храм и в самом деле понравился. Чем-то похож на Парфенон афинского Акрополя, но целый и невредимый. И какой-то более воздушный. Легкий, открытый всем ветрам. Возможно такое впечатление от того, что колонны повыше и менее массивные. Да и мрамор полированный и без единого видимого глазу дефекта.

Расположено сооружение тоже на возвышенности. Это самая высокая отметка на Разломе. Но горой или даже холмом это назвать трудно. Возвышенность. Но обе половины острова отсюда видны не плохо.

У алтаря я обнаружил фреску с изображением женщины. Не самой красивой, что для такого сооружения странно. Ещё больше поразило другое. Лицо. Слово поразило даже не подходит. Я просто оцепенел. Какое сходство. Сколько воспоминаний нахлынуло.

— Эй. Не надо. Царица, прости его, он хороший. Я опять в яму сяду. Не надо.

Вопль Червончика меня вернул обратно.

— Ты что? Разве можно в храме так кричать? Мало тебе неприятностей с законом?

— Я думала, что Царица тебя в камень обратила. Ты стоял столбом и вообще не шевелился. А это невозможно. Для живого.

— Для тебя невозможно. Это ты у нас егоза и на месте секунды не усидишь. Ты не знаешь, во всех храмах островов такое же изображение Морской Царицы?

— Вроде да, но я сама только здесь была. Могу у моряков поспрашивать за ….

— Червонец. Ясно. Поспрашивай.

Я опять вернулся к фреске. Этого просто быть не может. Надо ещё у Червончика спросить.

Обернувшись, я её не нашел. Удрала деньги зарабатывать. Ну до чего же живая и активная. Ведь часа не прошло, как сидела в яме, с перспективой быть проданной черт знает кому, черт знает для чего. Повезло этому гипотетическому покупателю, да и продавцу.

Нашел бы обоих.

По храму я ещё побродил в надежде встретить жрецов и уладить возможные претензии. Тщетно. Странно, обычно служители культа за версту чуют возможного жертвователя и сразу же подробно его информируют о неотложных нуждах храма.

Не в этот раз. Никого не нашел, но храм понравился. С фреской нужно думать, это уже ни в какие рамки не лезет. Порылся в памяти и достал из сумки дракона полевых цветов, которых набрал без счета ещё в долине Тайного храма, где жрицей до сих пор служит богине Света мой друг Лиа.

Составил букетик, когда-то давно я очень похожий на него дарил одной девушке. Просто так. По молодости и глупости мы с ней поцапались в споре об электронной версии нейронов. Вздохнул и положил на алтарь. Цветы исчезли. Такие дела.

Первой вернулась Валька, как-то узнав, что я возвращаюсь из храма.

— Уф. Я первая.

— Как ты узнала, где я?

— Червончик. Я всё узнала. Силыч на «Проныре» давно ушел. Куда никто не знает. Ремонт он оплатил, но корабелы работы не закончили. Драка была в доме у бабы Тани. Поножовщина. Стражи тогда набежало много, но я сама не видела. Спала. У капитана Силыча двоих порезали сильно, одного совсем зарезали. Они не местные и ушли от греха. Дело обычное. Куда — никому не сказали. Всё.

— Молодец. Быстро ты. Держи червонец, заслужила. Беги, помоги Червончику, она в порту.