Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

Хан и Чуи работали по многу часов, но иногда выпадали дни отдыха между заданиями. В такие дни или часы они развлекались вместе с другими контрабандистами в кореллианском секторе, играя в сабакк и другие азартные игры.

Хан всегда был готов развлекаться, и его притягивала новизна. Поэтому однажды его внимание привлекла громадная голографическая вывеска на одном из древних, но все еще работающих казино-отелей. Гвоздем программы «Замка удачи» была популярная фокусница, которая считалась одной из лучших иллюзионисток в Галактике. Ее звали Заверри. Убедившись, что они могут себе позволить входные билеты в это заведение, Хан предложил Чубакке посмотреть магическое представление этим вечером.

Хан верил в магию не больше, чем он верил в религию.

Но у него был некоторый опыт занятия карманничеством и карточными трюками, и ему всегда было интересно проникнуть в тайну того или иного трюка.

Чубакка, как ни странно, воспротивился идее такого похода. Он ныл и тряс головой, убеждая Хана, что им лучше сегодня пойти куда-нибудь с Мако или к Роа — ведь он купил маленький одноместный истребитель, который откуда-то притащили пираты и над которым он теперь трудился. Хан и Чубакка несколько раз помогали Роа чинить кораблик. Хан настаивал, что они могут помочь Роа когда угодно, в то время как Заверри выступала всего неделю. Чуи безмолвно покачал головой, на его физиономии не было радости. Хан уставился на вуки, пытаясь понять, какой ранкор его укусил.

— Эй, приятель, да в чем дело? Давай повеселимся!

Чуи только рыкнул и покачал головой, ничего не говоря. Внезапно Хана озарило: все-таки вуки были еще примитивным народом. Они приняли и адаптировали под свое общество передовые технологии, но это были чужие технологии. Вуки были очень умной расой, они научились летать на космических кораблях через гиперпространство, но они никогда не строили своих кораблей. Вуки, которые покидали Кашиик — хотя теперь, когда Империя объявила Кашиик планетой рабского труда, это происходило очень редко, — покидали планету на кораблях, построенных другими расами. В обществе вуки были приняты традиции и обряды, которые большинство жителей Империи назвали бы примитивными. У Чуи были собственные верования, часть из которых Хан считал чистой воды суевериями.

В легендах вуки присутствовали устрашающие повествования о сверхъестественных существах, которые разгуливали под покровом ночи, утоляя голод и жажду, а также истории о злых магах и колдунах, которые могли навязать другим свою волю, преследуя черные цели.

Хан в упор посмотрел на своего покрытого шерстью партнера:

— Слушай, Чуи, ты знаешь не хуже меня, что эта их «магия», которую показывает Заверри, — всего лишь несколько простых трюков, верно?

Чубакка рыкнул не слишком уверенно. Хан протянул руку и потрепал вуки по голове — Дьюланна часто так делала. У вуки это было равносильно утешительному похлопыванию по плечу.

— Поверь мне, Чуи, эти фокусники не занимаются настоящей магией. Нет у них магии, про которую говорится в легендах вуки. Магия Заверри — это и не магия вовсе, а ловкость рук, ну вот как я иногда делаю с картами. Или они там пользуются голографическими проекциями, зеркалами и банта их знает чем еще. Никакой настоящей магии. Ничего сверхъестественного.

Чуи издал протяжный вой, но Хану показалось, что слова начали убеждать вуки.

— Спорю, если ты пойдешь сегодня со мной, я смогу рассказать тебе, как Заверри делает все свои трюки. Ну, приятель? Договорились?

Вуки тут же спросил, на что Хан собирается спорить. Кореллианин задумался на мгновение.

— Я буду готовить завтрак и убираться целый месяц, если не пойму, как она их делает, — пообещал он. — А если я смогу вывести ее на чистую воду, ты мне возвращаешь деньги за билет, идет?

Чубакка решил, что так будет честно.

Двое контрабандистов попали на представление достаточно рано, чтобы успеть занять места поближе к сцене. Они ожидали начала с нетерпением. Наконец раздался вой фанфар, и голографический занавес исчез, открыв взгляду сцену и единственное живое существо на ней.

Заверри оказалась роскошной, привлекательной женщиной старше Хана на несколько лет. Свои длинные тяжелые черные волосы она заплела в хитрую прическу. Она носила линзы, усиливающие цвет радужки, и ее глаза сверкали серебром. На ней был костюм из фиолетового шелка, с тщательно продуманными разрезами в таких местах, чтобы иногда можно было урывками разглядеть золотистую кожу под одеждой. Она выглядела экзотично, восхищала. Хан задался вопросом, с какой она планеты. Ему прежде не доводилось видеть таких, как она.

Как только ее представили зрителям, Заверри начала представление. Почти без слов она исполняла все более сложные трюки.

Хан и Чубакка зачарованно наблюдали за ее иллюзиями.

Несколько раз Хану казалось, что он знает, как был поставлен тот или иной трюк, но ему так и не удалось найти хоть один прокол в ее безупречном исполнении. Он понял, что проиграл спор.

Заверри показывала все обычные фокусы, а потом улучшала их. С помощью лазера она разрезала добровольца из публики на две части, потом проделала то же самое с собой. Она «телепортировала» не только себя, но и стайку родианских мышептиц из одной стеклянной клетки в другую, которая находилась на противоположном конце сцены, во время единственной вспышки дыма и пламени. Ее иллюзии были исполнены со вкусом и воображением. Заверри творила их с таким мастерством, что казалось, будто она и правда обладала сверхъестественными возможностями.

Когда она, как всем показалось, выпустила стаю кайвенских свистунов и они напали на зрителей, даже Хан вздрогнул, а Чубакку пришлось держать, чтобы он не пытался атаковать иллюзорных летунов, — такими реальными они казались.

В завершение своего представления Заверри заставила исчезнуть все стены зала, и на их месте возникла усыпанная звездами чернота. Публика заохала в восторженном удивлении. Неожиданно в пустоте космоса появилось пугающее видение: карликовая звезда со страшной скоростью неслась прямо на зрителей. Даже Хан вскрикнул и пригнулся, когда огромная иллюзия накрыла комнату. Чуи взвыл со страху и попытался заползти под кресло; Хану едва удалось вытащить его оттуда, когда видение неожиданно исчезло и на его месте появилось громадное изображение Заверри. Она раскланивалась и улыбалась.

Хан хлопал так сильно, что у него заболели ладони, он свистел и кричал. Какое представление!

После того как аплодисменты стихли, Хан дал себе зарок пробраться за кулисы. Ему хотелось познакомиться с очаровательной иллюзионисткой, хотелось сказать ей, что она невероятно талантлива. Заверри была первой за очень долгое время женщиной, которая по-настоящему привлекала его. По правде говоря, она была первой с того времени, как ушла Брия.