Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

Хатт жестом велел музыкантам умолкнуть. Боба Фетт остановился перед помостом и едва заметно склонил защищенную шлемом голову.

— Посылал?

— Я ждал тебя. — Джабба, как всегда, говорил на родном языке. — Ты понимаешь меня, охотник за головами?

Фетт опять кивнул: да.

— Хорошо. Геридо, выстави всех из помещения и исчезни сам.

— Слушаюсь, хозяин, — пробормотал тви’лек.

Некоторое время он метался по залу, только головные хвосты извивались за спиной, пока наконец не выгнал всех лизоблюдов и дармоедов. В итоге, отвесив последний, особо глубокий поклон, управляющий удалился сам. Джабба огляделся по сторонам, присосался к кальяну и, убедившись, что они с собеседником остались наедине, доверительно наклонился к Фетту.

— Я благодарю тебя, охотник, за то, что пришел навестить меня. Пять тысяч кредитов будут переведены на твой счет до того, как ты выйдешь из зала.

Фетт молча кивнул.

— Я уже переговорил с представителем Гильдии в этом секторе и организовал щедрое пожертвование, — продолжал Джабба. — А он мне сообщил, что ты не подчиняешься Гильдии, хотя не всегда отказываешься от их заказов.

— Верно, — подтвердил Фетт.

Ему становилось любопытно. Если Джаббе понадобилась чья-то голова, к чему такие сложности? Куда клонит Жирнотелый?

Джабба задумчиво попыхивал водяным кальяном около минуты, мелко помаргивая выпуклыми глазами с вертикальными узкими зрачками.

— Ты знаешь, зачем я вызвал тебя сюда, охотник за головами?

— Очевидно, затем, чтобы назвать имя того, кого надо выследить и убить, — ответил Фетт. — Обычно меня зовут для этого.

— Нет, — сказал Джабба. Он отодвинул кальян и уставился на охотника. — Я заплачу тебе, чтобы ты кое-кого не убивал.

В мандалорский доспех был встроен визор с макробиноклем, который обеспечивал охотнику инфракрасное зрение; также шлем был оборудован датчиками на движение и звук. Поэтому Боба Фетт буквально видел напряжение Джаббы по тому, как изменился цвет. Охотник удивился: «Для него это важно?» Хатты феноменально эгоистичны, Боба еще не слышал, чтобы кто-то из слизней захотел кого-то спасти.

— Поясни, — произнес Фетт.

— За голову чрезвычайно полезного мне человека назначена награда в двадцать тысяч кредитов. Я заплачу двадцать пять, если проигнорируешь этот контракт до особого извещения.

У Фетта нашлось всего одно слово:

— Имя?

— Хан Соло. Он хороший пилот, наилучший. Он возит наш спайс и еще ни разу не попался имперцам. Десилиджики высоко ценят его. Я заплачу, если бросишь охотиться на него.

Боба Фетт стоял молча и думал изо всех сил.

Впервые за многие годы он очутился в трудном положении, его разрывало между долгом, нуждой в деньгах и личными желаниями. Предложение Джаббы во многих отношениях искушало. «Раб-1» недавно повредило в астероидном поле, и, чтобы вернуть орудийные системы в надлежащий вид, требовалась не одна сотня кредитов.

Но с другой стороны, он уже очень долго предвкушал, как изловит Соло. С тех самых пор, как этот его дружок Калриссиан обставил, накачал наркотиками и обчистил охотника за головами. Боба Фетт не может позволить двум космическим голодранцам провернуть подобное и остаться в живых.

С третьей — на прошлой неделе хатт Арук из клана Бесадии связался с Бобой по межзвездному голокоммуникатору и заявил, что больше не хочет раскошеливаться из-за Соло. Ему теперь потребовалась кореллианка по имени Брия Тарен, а поскольку доставить ее нужно было обязательно живьем, то цена за ее голову поднялась до пятидесяти тысяч. А за Соло Арук не заплатит больше десяти — и стреляй сколько влезет.

Как выяснил охотник, Тероенза не был поставлен в известность об изменениях.

Пятьдесят тысяч — самая крупная на данный момент работа Фетта из имеющихся. Боба немедленно отправился на розыски этой Тарен, о которой Арук сообщил, что она является лидером в кореллианском повстанческом движении. Глава Бесадии сказал, что она предприняла набег на Илизию, дабы освободить рабов, и подозревается в нескольких нападениях на транспортники, перевозящие рабов с Илизии на шахты Кесселя.

Фетт отследил добычу до Кореллии, затем до одного из секторов Внешнего Кольца, но там след обрывался. Существовала слабая ниточка, ведущая к частной яхте, улетевшей на Корусант, но то были всего лишь неподтвержденные слухи.

Но... было бы неплохо доставить Соло на Илизию и отдать Тероензе. Там кореллианина, несомненно, ждали пытки и мучительная смерть. Фетт и сам при необходимости применял пытки, если требовалось выбить информацию. Но удовольствия при этом как-то не испытывал — как и от смерти добычи, когда контракт заключался на убийство.

Но для Хана Соло он, пожалуй, сделал бы исключение.

— Ну так что? — громыхнул низкий басок Джаббы, вытряхнувший Фетта из размышлений. — Что скажешь, охотник за головами?

Боба быстро все прикинул еще раз и наконец принял решение, которое в нынешних обстоятельствах показалось ему наилучшим. Решение, которое позволит сохранить честное имя охотника за головами и одновременно остаться в прибыли.

— Ладно, — сказал Боба Фетт. — Я возьму двадцать пять тысяч.

«Все равно Арук хочет, чтобы Тарен стояла на первом месте, — произнес он про себя. — Так что желание клиента будет исполнено. Пятьдесят тысяч за голову Тарен. Когда я изловлю ее, то вышлю Джаббе назад его двадцать пять, выслежу и пристрелю Соло. Честь останется незапятнанной, я выполню заказ и получу шанс полюбоваться смертью кореллианина».

Хороший компромисс, решил Боба. И все довольны, если не считать Тероензу, но официально он не работает на верховного жреца, он работает на Арука. Это хатт назначил цену за голову Соло, а глава Бесадии ясно дал понять, что его интересует лишь смерть кореллианина.

Просто и прибыльно. Фетт был удовлетворен.

— Вот и славно! — воскликнул Джабба, тоже донельзя довольный, и сделал пометку в личном планшете. — На твой счет только что перевели в общей сложности тридцать тысяч кредитов.

Боба Фетт склонил голову в обычном для него почти поклоне.

— Я знаю, где выход, — сказал он.

— Нет-нет! — торопливо возразил Джабба. — Лобб откроет для тебя защитную дверь.

Хатт нажал клавишу на планшете, и через секунду появился тви’лек. Кажется, он так и не переставал кланяться.

— Прощай, Фетт, — сказал Джабба. — Я буду иметь тебя в виду, если Десилиджикам понадобится чья-нибудь голова.

Охотник в мандалорском доспехе не ответил, вместо этого он повернулся и вышел следом за дворецким, задержавшись лишь для того, чтобы подобрать винтовку. После сумрака тронного зала ослепительно-белые пески Татуина показались вдвое ярче, но шлем автоматически отфильтровывал вредные лучи, позволяя владельцу не щуриться.