Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

Дождавшись нового парализующего выстрела, Хан глубоко вздохнул, истошно заорал и согнулся пополам, выронив бластер. Затем очень натурально и талантливо грохнулся на пермакрит и замер, как будто его в самом деле оглушило. «Надеюсь, сработает...»

Он услышал приближающиеся шаги, быстрые и решительные. Звонко чпокнула тетива самострела. Последовал громкий свист, чмоканье и приглушенный вскрик. Хан вскочил на ноги и увидел, как его неудавшийся убийца валится на колени с изумлением на волосатой морде. Ботан, вне всяких сомнений. Лапы были прижаты к дымящейся дыре в груди.

Охотник за головами... Эту породу Хан чуял за световой год, хотя лично этого ботана он не знал. Тем временем инородец с хрипом растянулся ничком, дернулся в последний раз и затих. Хан опять оглянулся на напарника:

— Метко стреляешь, Чуи. Спасибо.

Он подошел к мертвому ботану, подцепил носком ботинка и перевернул на спину. Изучил рану.

Что-то не слишком похоже на лазерный ожог. Знаешь, приятель, поскольку вуки на Нар-Шаддаа маловато, придется представить смерть этого бедолаги как-то иначе.

Он отвернулся, выставил бластер на полную мощность и разрядил в грудь мертвецу. Когда он рискнул вновь взглянуть на ботана, о какой-то грудной клетке говорить вообще не приходилось. Как и о каких-либо следах деятельности Чуи. Хан обыскал труп, нашел несколько кредитов и объявление о награде с описанием некоего Хана Соло и пометкой, что объект, скорее всего, направляется на Нар-Шаддаа. Голову бедового кореллианина оценили в семь с половиной тысяч кредитов. Добычу следовало привезти живой.

Хан сунул листок в карман.

— Жизнь становится все интереснее, — заметил он. — Лучше нам не зевать.

— Хрррррнннн...

Интересно, что делать с ботаном? Может, уничтожить труп? Или оставить как есть в качестве предупреждения? Или спрятать куда-нибудь, где его не сразу найдут? После некоторого размышления кореллианин решил не потеть зря. Если, глядя на труп коллеги, другой охотник за головами передумает выслеживать добычу, тем лучше. Спускаясь по пандусу рядом с Чубаккой, Хан ждал, когда на них набросится партнер ботана, но их никто не побеспокоил.

А через несколько минут напарники затерялись на улицах Нар-Шаддаа, запрыгнув на скользящую дорожку и позволив ей унести их прочь. Нар-Шаддаа напоминала трехмерный лабиринт-загадку, сконструированную безумцем. Паутина дорожек опутывала высотные здания; архитектурные стили и отделка с различных планет соседствовали друг с другом. Купола, шпили, арки, громоздкие кубы, спирали... от многообразия форм кружилась голова. Дюрасталь, пермакрит, глассин и другие строительные материалы, которых Хан даже не мог опознать, были покрыты слоями грязи и надписей. Порой рисунки занимали несколько этажей.

Здания побольше, очевидно, были выстроены много десятилетий назад, когда Нар-Шаддаа была еще респектабельным космопортом, луной, куда богатые существа прилетали спустить деньги на развлечения. Великолепные строения, некогда бывшие дорогими отелями, сейчас превратились в низкопробные многоэтажные ночлежки. Улицы и переулки подверглись бомбардировке ядовитыми и вонючими отходами с верхних этажей. Воздух был такой же, как на болотах Нал-Хатты, если не хуже.

Ароматы еды перемешивались с вонью протекающей канализации с легкой ноткой спайса и прочих наркотиков. Невозможно было отделаться от выхлопов, машины всех мастей с жутким ревом проносились над головой, совершали посадки, взлетали в бесконечном и жутковатом балете. Впрочем, кое-какие отели и казино еще действовали — те, владельцами которых, вероятнее всего, были хатты. На улицах толкались обитатели различных планет, избегающие смотреть друг другу прямо в глаза. Всегда настороженные, всегда готовые сыграть на чужой ошибке или слабости. Почти все носили оружие, за исключением разве что дроидов.

Хан был голоден, но опасался пробовать то, что предлагали в уличных палатках.

— Говорят, Где-то есть кореллианский сектор, — сообщил он напарнику. — Наверное, туда нам и следует отправиться.

Он не хотел признаваться, что заблудился, из боязни привлечь воров или кого похуже, но через несколько минут увидел вывеску, свисающую с козырька. Тут почти все лавки были оборудованы козырьками или навесами для защиты от помоев, которые в любую секунду могли выплеснуть на голову. Вывеска на шести языках помимо общегалактического сообщала: ПРОДАЮ ИНФОРМАЦИЮ.

Хан сошел с движущейся дорожки и направился в лавочку, Чубакка топал сзади. Продавцом информации оказалась дряхлая тви’лека, такая древняя, что сморщенные, узловатые головные хвосты ее напоминали веревки. Женщина пристально вглядывалась в посетителя.

— Что желаешь знать, пилот? — произнесла она на своем языке.

Хан положил на конторку монету в полкредита, благоразумно придержав ее указательным пальцем.

— Две вещи, — сказал он, предположив, что торговка обязана понимать общегалактический. — Как безопасно и быстро добраться отсюда до кореллианского сектора...

Он замолчал, пока тви’лека вводила запрос в древний инфопланшет, а когда торговка вновь подняла голову, продолжил:

— ...И где мне отыскать контрабандиста Мако Спинса?

Старуха ухмыльнулась, продемонстрировав пожелтевшие обломки зубов.

— Вот, держи.

Она сунула Хану клочок флимсипласта, на котором, прищурившись, кореллианин разобрал сектор карты. Мигающая красная точка означала «вы здесь», а линия — маршрут до кореллианского сектора. Соло кивнул:

— Лады. А как быть с Мако?

Женщина окинула его веселым взглядом:

— Иди в кореллианский сектор, пилот. Спрашивай в барах, борделях, игорных домах. Ты не найдешь Мако, нет. Зато он разыщет тебя, пилот.

Хан неуверенно хмыкнул:

— Да, очень похоже на Мако. Лады, думаю, ты заслужила деньги.

Он снял палец с монетки, и полкредита исчезли как по волшебству. Тви’лека не отводила от кореллианина крохотных красно-оранжевых глазок в паутине морщин.

— Пилот симпатичный. — Старуха изобразила наилучшее приближение к игривой улыбке; эффект, учитывая гнилые зубы, получился сногсшибательный. — Удоннаа стара, но полна жизни. Пилот интересуется?

Она поманила молодого человека кончиком лекку.

У Хана глаза полезли на лоб. «Приспешники Зендора, да бабка флиртует со мной!» Головной хвост старухи продолжал делать приглашающие жесты. Соло резво попятился, мотая головой; щеки его пылали.

— Э-э-э... нет, благодарю вас, госпожа, — строго заявил кореллианин. — То есть большая для меня честь и все такое, но я... это... принял... а, обет! Воздержания. Точно, вот этот самый обет.

Тви’лека помахала ему на прощание. Кажется, отказ не рассердил ее, скорее позабавил. Хан совершил разворот налево кругом и удалился, чеканя шаг. Чубакка шел сзади и восторженно улюлюкал.