Тимоти Зан - Трилогия о Трауне 2: Возрождение тьмы

— Есть, сэр, — ответил Пеллеон, искоса бросив взгляд на своего начальника. Неужели Траун так и не осознал важность только что происшедшего?

Траун посмотрел на него, и его красные глаза блеснули.

— Мы проиграли раунд, капитан, — сказал он. — Не более того.

— Мне кажется, адмирал, что мы проиграли намного больше, — проворчал Пеллеон. — Теперь Каррд наверняка отдаст флот «Катана» повстанцам.

— Да, но он не просто его отдаст, — лениво поправил Траун. — Каррд никогда никому ничего не отдавал бесплатно. Он попытается торговаться или поставит условия, которые не устроят повстанцев. Переговоры займут какое-то время, особенно учитывая атмосферу всеобщей подозрительности, которую мы с таким трудом создали на Корусанте. А кроме времени, нам ничего больше не нужно.

— Вы полагаете, — покачал головой Пеллеон, — что угонщик кораблей Феррьер сумеет найти того, кто поставлял корабли кореллианцам, прежде, чем Каррд и повстанцы успеют договориться?

— Я ничего не полагаю, — спокойно сказал Траун. — Феррьер уже сейчас идет по следу Соло и определил для нас пункт его назначения... а благодаря отличной работе разведки над прошлым Каррда я точно знаю, с кем именно нам предстоит встретиться в конце этого следа. — Он взглянул в иллюминатор на возвращающиеся истребители СИД. — Прикажите навигаторам рассчитать курс в систему Пантоломина, капитан, — задумчиво проговорил он. — Стартуем сразу же, как только закончится разгрузка челноков.

— Есть, сэр. — Пеллеон кивнул навигатору и быстро посчитал в уме. Время, за которое «Сокол Тысячелетия» достигнет Корусанта; время, за которое «Химера» достигнет Пантоломина...

— Да, — сказал Траун, словно прочитав его мысли. — Нам предстоит настоящая гонка.

Над коричневыми холмами Хоногра зашло солнце, окрасив облака над горизонтом в красно-фиолетовый цвет. Лея смотрела на закат, стоя в дверях дукхи. Ее не оставляло знакомое чувство тревоги, которое она испытывала каждый раз, когда ей предстояла очередная опасная задача. Еще несколько минут, и они с Чубаккой и С-ЗРО отправятся в Нистао, чтобы освободить Хабара- ха и бежать. Или погибнуть, пытаясь это сделать.

Вздохнув, она вернулась в дукху, пытаясь понять, где же она все-таки ошиблась. Полет на Хоногр казался ей вполне разумным поступком и жестом доброй воли по отношению к ногри. Еще до того, как покинуть Кашиик, она убедила себя, что идея эта пришла ей в голову не сама по себе, но под мягким влиянием Силы.

Возможно, так оно и было. Но вовсе не с той стороны Силы, как она предполагала.

Лея поежилась на холодном ветру. «Сила всегда была с моей семьей», — сказал ей Люк накануне битвы при Эндоре. Сначала она не верила, пока много месяцев спустя его терпеливые уроки не начали приносить плоды. Но ее отец получил такое же обучение и владел такими же способностями... и все же в конце концов перешел на темную сторону.

Один из близнецов толкнулся у нее в животе. Она помедлила, мысленно осторожно коснувшись двух крошечных существ внутри ее, и на нее тут же нахлынули воспоминания: напряженное и печальное лицо матери, поднимавшей ее из темноты сундука, где ее прятали от любопытных глаз; склонившиеся над ней лица незнакомцев, с которыми мать разговаривала таким тоном, что она испугалась и расплакалась; и как она снова плакала после смерти матери, крепко прижавшись к мужчине, которого научилась называть отцом.

Боль, горе, страх... и все это из-за ее настоящего отца, человека, который отказался от имени Энакин Скайуокер и стал называть себя Дарт Вейдер.

В дверях послышалось едва слышное шарканье.

— Что, С-ЗРО? — спросила Лея, повернувшись к дроиду.

— Ваше высочество, Чубакка сообщил мне, что вы скоро улетите, — чуть взволнованно проговорил С-ЗРО. — Значит ли это, что мне предстоит сопровождать вас?

— Конечно. Что бы ни произошло в Нистао, вряд ли тебе захочется оставаться здесь после.

— Вполне соглашусь. — Дроид поколебался, и Лея заметила, что его все еще что-то тревожит. — Думаю, однако, вам следует кое-что знать, — продолжал он. — Один из роботов-чистильщиков ведет себя весьма странно.

— В самом деле? И в чем проявляется эта странность?

— Похоже, он чересчур интересуется всем подряд. Он задавал множество вопросов, не только о вас с Чубаккой, но и обо мне. Я также видел, как он блуждал по селению после того, как ему следовало отключиться на ночь.

— Вероятно, ему просто в последний раз не до конца стерли память, — сказала Лея, которой не слишком хотелось вступать в дискуссию о личных проблемах дроидов. — Могу назвать еще одного-двух дроидов, которые куда более любопытны, чем предусматривалось их изначальной программой.

— Ваше высочество! — обиженно воскликнул С- ЗРО. — R2-D2 — совсем другое дело.

— Я имела в виду не только R2-D2. — Лея подняла руку, предотвращая дальнейшую дискуссию. — Но я понимаю твою тревогу. Так что последи за этим дроидом для меня, ладно?

— Конечно, ваше высочество. — С-ЗРО отвесил легкий поклон и скрылся в наступающих сумерках.

Вздохнув, Лея огляделась вокруг. Ноги сами привели ее к генеалогическому древу на стене, и она долго его рассматривала. В дереве была вырезана сама история, наряду с молчаливой, но глубокой семейной гордостью. Лея пробежала взглядом по связывающим имена линиям, размышляя о том, что думали и чувствовали сами смотревшие на них ногри. Видели ли они и победы, и поражения — или только победы? И то и другое, решила она. Ногри произвели на нее впечатление созданий, трезво смотрящих на реальность.

— Видишь в дереве конец нашей семьи, госпожа Вейдер?

Лея вздрогнула.

— Порой я жалею, что вам так хорошо удается подкрадываться, — с упреком проговорила она, приходя в себя.

— Прости, — сухо ответила майтрах. — Я не хотела тебя испугать. — Она показала на схему на стене: — Видишь там наш конец, госпожа Вейдер?

— Я не вижу никакого будущего, майтрах, — покачала головой Лея. — Ни вашего, ни даже своего собственного. Я просто думаю о детях. Пытаюсь представить, каково их воспитывать. И какую часть их личности формирует семья, а какая является врожденной. — Она чуть помедлила. — И можно ли стереть зло в истории семьи, или оно всегда передается каждому новому поколению.

Майтрах слегка наклонила голову, уставившись огромными глазами Лее в лицо.

— Ты говоришь как та, кому самой предстоит воспитывать детей.

— Да, — призналась Лея, поглаживая живот. — Не знаю, говорил ли тебе Хабарах, но я ношу в себе двух моих первенцев.

— И боишься за них.

Лея почувствовала, как дрогнул мускул на ее щеке.

— Тому есть причины. Империя хочет их у меня отобрать.

Майтрах тихо зашипела:

— Зачем?

— Точно не знаю. Но явно не с добрыми намерениями.