Грег Рака - Контрабандный рейс Приключение Хана Соло и Чубакки

— Власть здесь — это я, — сказала она.

— Мы его не видели. — Это произнес тви’лек. Оперативница повернулась к нему, переключив глаз на инфракрасный спектр. Тви’леки обычно имели более высокую температуру тела, чем другие гуманоиды, и этот не оказался исключением, но его тепловой профиль был даже ярче нормального. Такой эффект мог оказывать страх. Кроме температуры, глаз считывал пульс и потовыделение. Если использовать все три параметра с умом, глаз мог служить импровизированным детектором лжи.

— Никто из нас его не видел, — уточнил тви’лек

— Лжешь. — Бек сунула проектор в карман и направилась к двери. Проходя мимо сержанта, она приказала: — Этого на улицу. Остальных отпустить.

Она вышла из бара и поморщилась, когда в нос ударила смесь ароматов мотокского порта. Здесь было грязно; и жители были грязными тоже, что люди, что инородцы. Последних, на вкус Бек, было слишком много, и она чувст­вовала в воздухе запах коррупции. Вся планета была изъедена коррупцией, как и многие другие на Внешнем Кольце, как и множество иных мест, затронутых криминальной ржавчиной хаттов. Бек знала, что Империя занята другими проблемами, но искренне надеялась, что однажды Император обратит свой взор на эти беззаконные островки едва тлеющей цивилизации и наведет столь нужный порядок.

Бек приняла бы участие в подобной операции с огромным удовольствием.

Появился сержант с четырьмя штурмовиками, они вели тви’лека, чьи руки теперь были скованы за спиной.

— Я ничего не знаю, — заявил инородец.

— Но ты лжешь. Я знаю, что ты лжешь. — Бек улыбнулась ему своей самой чарующей улыбкой. — А так как ты лжешь, я знаю, что ты можешь сообщить правду. Это можно организовать двумя способами. Самый простой — ты просто расскажешь все сам. Трудный способ предполагает участие дроида-дознавателя и пребывание в камере на борту моего звездного разрушителя.

Тви’лек побледнел, его красная кожа стала скорее розовой.

— Так что, думаю, выбор очевиден, хотя опять-таки решать тебе.

— Он был... он был одет иначе, — пробормотал тви’лек. — Не так, как на голограмме, но я его видел сегодня утром в кантине. Он был недолго.

— Что он делал?

— Не знаю. Думаю, кого-то ждал.

— У него была назначена встреча?

Тви’лек быстро кивнул, от чего его леку затряслись:

— Да, мне тоже так показалось.

— И что, встреча состоялась?

На этот раз инородец покачал головой — так же энергично, но отрицательно. Головные хвосты качнулись из стороны в сторону.

— Нет, он... он сидел и смотрел на дверь, а потом встал и ушел. Просто ушел, и все.

— Куда?

— Не знаю! Клянусь Создателем, не знаю!

Бек снова обратила на него свой глаз, проверив параметры жизнедеятельности. Пожалуй, тви’лек был даже более напуган, чем прежде, но ничто не говорило о том, что он лжет. Скривившись, оперативница отвернулась и знаком велела сержанту освободить пленника.

— Вы меня отпускаете? — Тви’лек вывернул голову, глядя, как сержант снимает наручники. — Спасибо! Спасибо!

Бек задумалась:

— Ты знал, что этот человек — мятежник?

— Я думал об этом.

Бек вздохнула, вдруг почувствовав ужасную усталость.

— Всех мятежников и лиц, сочувствующих мятежникам, расстреливать на месте, — произнесла она.

Оперативница не стала глядеть на сержанта и даже не обернулась. Через долю секунды раздался выстрел, и еще миг спустя послышался стук упавшего тела.

— Уберите труп с улицы, — велела Бек сержанту и снова достала голопроектор. Она нажала кнопку коммуникатора, и в следующий миг появилось миниатюрное мерцающее изоб­ражение капитана Хоува.

— Коммандер, как успехи?

— Я нашла свидетеля, видевшего его сего­дня утром. Немедленно вышлите взвод штурмовиков. Мы будем обыскивать город по квад­ратам, начиная с космопорта.

Голографический Хоув отвернулся от камеры и передал приказ какому-то невидимому офицеру на мостике «Неистового». Затем он снова повернулся к начальнице:

— Вы уверены, что он все еще на планете?

— В этом вопросе, капитан, вы более компетентны, чем я.

— С момента нашего прибытия ни один корабль не покинул Мотока.

У Бек едва не вырвалось слово «хорошо», но что-то в тоне собеседника заставило ее насторожиться:

— Кажется, вы не очень в этом уверены, капитан Хоув.

— Нет, капитан. Никто не взлетал, уверяю вас.

— Но?..

Хоув заерзал, поправил высокий воротник мундира.

— Несколько кораблей совершили посадку, ничего экстраординарного. Касательно одного возникли вопросы, но мы его пропус­тили.

— Расскажите подробнее.

— «Бюро находок», легкий грузовик. Мы дали ему разрешение на посадку примерно полчаса назад. Регистрационный номер оказался настоящим, хотя и просроченным. Уже потом я проверил по базе, и оказалось, что грузовик отвечает приметам корабля, который был внесен в розыскной лист несколько дней назад. Какие-то неприятности при отлете с Татуина, как я понял.

— Почему вы не сообщили об этом ­раньше?

— Сиркон — известный гадюшник пиратов и контрабандистов, коммандер. Их кораб­ли нередко используют поддельные имена. Что этот корабль разыскивается, я узнал только после проверки.

— Какой ангар?

— Сомневаюсь, что это имеет отношение к делу, коммандер. Я просто хотел проинформировать...

— Я не спрашиваю ваше мнение, капитан, и мне оно безразлично. Какой ангар?

Миниатюрный Хоув на ладони отвернулся, чтобы посмотреть на невидимый монитор.

— Ангар 732. Но я, право, не понимаю...

Оперативница вдавила кнопку, и Хоув исчез, не закончив фразу. Время было за шесть вечера, до ангара 732 — более километра.

— Они прилетели за ним, — сказала Бек сержанту.

И пустилась бежать. Штурмовики, грохоча доспехами, пристроились следом.

Послушайте, — сказал Соло. — Может, поговорим?

Вместо ответа над головой пронесся бластерный залп, едва не зацепив перевернутую тележку с зизфрутами, за которой контрабандист прятался. Сверху посыпались обломки камня и мелкая пыль, от которой у Соло защипало в носу. Он бросил взгляд направо — проверить, как там дела у Чуи. Вуки укрылся за лендспидером, еще недавно новеньким и элегантным. Машина была достаточно габаритной, чтобы защитить вуки от огня охотников за головами, но вот самой ей досталось: в корпусе зияло с десяток дыр, а ветровое стек­ло было разбито вдребезги.

То-то хозяин обрадуется, подумал Соло.

Вуки перезаряжал арбалет. Он вынул из перевязи обойму, вставил в патронник и забурчал, обращаясь к напарнику.