Даниил Пономарёв - Война за Средиземье Online

— Тогда накажите себя! — выпалила Жрица.

— Прошу прощения?.. — опешил назгул.

— Они умерли от голода, Кхамул! Сделай с этим что-нибудь, иначе, клянусь Морготом, я тебя уничтожу!

Назгул обомлел. Даже не от угрозы Жрицы, а от того, что она осмелилась назвать имя верховного темного божества, которого все орки боялись хуже смерти!

Жрица в ярости удалилась, а Кхамул наконец взглянул на ситуацию в крепости трезво. Народ измотан, загнан в постоянную работу, и над всем этим возвышается его карательная полиция, готовая переубивать всех сородичей, лишь бы их отметил наградой Кхамул.

— Чем ты не доволен? Все идет более, чем прекрасно! Ты почти выполнил задачу Саурона, — послышалось задумчиво смотрящему в окно Кхамулу.

— Когда я сюда пришел, я думал, что хочу кому-то мстить... За все свои обиды. Но я осознал, что самое главное - это быть кому-то нужным, значимым! Ради Саурона я начал все это... Но...

— Но теперь тебе кажется, что ты ответственен за этих орков?

— В точку. Я понял, что... Что сам себя возненавидел бы. Я не знаю, как быть. Как сделать оркам лучше! Уйти из Гулдура в более плодородные места?.. Или лучше просто бросить их? Я не справился...

— Бежать от позора? Или погибнуть с честью? Эти орки доверяют тебе. Используй это. Тебе дороги твои люди?

— Нет. Но я чувствую себя обязанным идти с ними до самого конца.

— А если ради этого придется уничтожить другие народы?

— Тогда... Постой. С кем я разговариваю?!

Схватившись за меч, назгул тотчас обернулся, однако с удивлением обнаружил, что находится в своем кабинете один. Голос замолк.

Кхамул почувствовал, что сходит с ума. Облокотившись на письменный стол, он залился полубезумным хохотом, но внезапно пресек себя. А что, если он не сошел с ума?! Что если...

Кхамула осенило! Он развернул карту Средиземья и тщательно осмотрел ее, после чего дотошно изучил карту виртуальную.

Он не знал, провидение ли спасло его, или же с ним разговаривало какое-то внутреннее альтер-эго. Но выход из положения назгул нашел. С горящими глазами он вызвал своего посыльного слугу-орка и сказал ему:

— Собирай всю мою личную гвардию! Мы отправляемся за пределы Лихолесья!

Отряд орков вошел в спящее селение и по приказу Кхамула стал врываться в людские дома. Поднялись крики, заспанные жители стали пытаться дать какой-то отпор урук-хаям, но на них тут же, будто на зверей, кидали сети. Приказ Кхамула был — ни в коем случае не убивать ни одного жителя, с одной поправкой. Если они не оказывают вооруженного сопротивления.

Воинов и Хранителей тут не было. Все люди были обычными крестьянами. Что они могли противопоставить крупным тяжеловооруженным оркам?

Поселенцы с других домов не успели вовремя среагировать — и так же попались в лапы назгула и его отряда. Спустя каких-то пятнадцать минут на всю деревню было три трупа и двадцать восемь мужчин, женщин, стариков и детей — забирали абсолютно всех. Но особенно - коров, овец и кур. Всю провизию, всех животных стали вести в черную крепость. Вместе с их недавними хозяевами, разумеется.

Под удар попало еще несколько деревень, пока не начался рассвет - орки были слепы и слабы при солнечном свете. Схема та же - забирали всю еду и скот. Из людей сделали пленников и вели за собой, подгоняя плетями. Кхамул во главе своей разбойной шайки повел пленников в свою обитель, в Дол Гулдур.

По прибытию в крепость, Кхамул стал реализовывать свою изначальную задумку, для которой требовался не только скот разоренных земель, но и, самое главное - захваченные в Дейле люди. Только они, как считал сам Кхамул, могли наладить производство пищи.

Дело в было в том, что, после анализа общества орков, Кхамул пришел к выводу, что культура орков изначально не приспособлена даже для собирательства и охоты в мирное время. Потому что самого мирного времени в понятии орков не существовало - перманентно они - раса разбойников и грабителей. Переучивать их к сельскому хозяйству займет слишком много трат и времени. Даже шахтерство и строительство было уделом гоблинов и мелких орков-снаг, а не крупных воинов и уж тем более уруков, которые ничего в этом не смыслили и к тому же наотрез отказывались этим заниматься.

Таким образом, Кхамул привез в Гулдур людей - тех, кто будет выполнять всю грязную работу.

Люди взмолили о пощаде хотя бы старожилов, ибо те не выдержали бы труда в тяжелых условиях, но Кхамул заявил решительным отказом. Для контроля пятидесяти рабов были определены две смены "полиции" каждые двенадцать часов. На женщин и детей у назгула тоже были свои планы.

Детей до тринадцати лет ждала самая легкая участь — пока не знав, что с ними делать, Кхамул припас их как пропитание для армии на крайний случай. А вот женщинам досталась самая кошмарная по меркам самого назгула судьба. Кхамул решил проверить, будет ли у орков потомство от соединения с людскими девами, а потому приковал девушек и позволил оркам всячески "снимать стресс" с их помощью.

Самим оркам это было, как ни странно, в новинку. С одной стороны, это противоречило их обычаям и принятому гулдурскому матриархату. Вместе с этим, резонно переворачивался весь их внутренний мир, мировоззрение. Предпочтение исключительно редких женщин своего племени сменилось на беспорядочные связи и допущение сексуального насилия, которое, до Кхамула, даже в голову им не приходило.

Обрадованные орки начали зверски насиловать пленных женщин в специально отведенном для этого дела помещении, что сразу же привело к массовому бунту рабов-мужчин. Первая волна "возмущения" была неплохо и без потерь подавлена грубой силой орков-надзирателей, но Кхамул и Ерджей поняли, что люди просто так не остановятся.

Тогда назгул привел рабов к зданию, которое окрестил Паучьим Логовом — именно там съели заживо Улгуза-Хранителя разбуженные раньше срока мелкие твари. Кхамул знал зачинщика бунта, а потому привел его и его ребенка на крышу Логова.

— Вы неблагодарные твари! — провозгласил назгул стоящим на коленях рабам. — Вам сохранили жизнь, вам дали кров!.. Однако, вы жаждете нас перебить! Но ничего. Я знаю, как показать вам будущее дорожки, на которую вы ступили.

После этих слов Кхамул открыл люк сверху каменного склада и швырнул туда ребенка.

— Нет!!! — бросился было зачинщик бунта, но Кхамул сам схватил его и, используя куда более развитую физическую силу, прижал человека к люку, заставив смотреть вниз.

Сперва слышился испуганный младенческий крик вперемешку с плачем, но потом — истошные вопли самого настоящего ужаса. То, что происходило в Логове, было едва видно из-за сплошной темноты, но тем страшнее было для отца.