Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

Сонная, опухшая секретарша удивлённо посмотрела на вышедших из лифта людей. Те не вызывали никакого доверия. Один лысый, болезненно исхудавший старик. Второй какой-то забулдыга с расквашенными губами и распухшей бровью.

— Сегодня приёма нет, — стараясь выглядеть спокойной, сообщила секретарша.

— Это не важно, — буркнул старик и прошёл мимо неё к кабинету начальства.

— Вам туда нельзя! Кто вы такие?

— Это же мистер Рональд Кинг! — зыркнул на неё второй мужчина, приоткрыв для своего спутника дверь.

Они скрылись, а женщина устало откинулась в кресле, пытаясь осознать, что только что ей довелось увидеть основателя компании, в которой она работала.

В кабинете с совершенно замученным видом сидел Бенджамин Невилл, один из директоров компании. Вошедших он одарил равнодушным взглядом.

— Надо было ожидать, что мы рано или поздно встретимся, — хрипловатым сухим голосом произнёс он. — Столько лет прошло. Кто мог знать, что мы сможем сделать так мало? И что же теперь нас ждёт?..

— Тебя уже ничего не ждёт, Бен, — подходя вплотную, сказал старик.

— Я знал, знал, что всё так и будет. Но я ни о чём не жалею. Мы правильно тогда сделали, что остановили тебя. Пусть мы и сделали так мало, но сколько-то жизней нам всё равно удалось спасти…

— Бен, почему вы предали меня? Я не понимаю! Одиннадцать из двенадцати проголосовали за мою отставку! Только Форест поддержал меня! Что я вам сделал? — Кинг склонился в Невиллу, пытаясь поймать его взгляд. — Это ведь я нашёл вас всех, — проникновенно продолжил он. — Я дал вам шанс. Новую жизнь. Новые возможности. Я разглядел в вас потенциал, взял под своё крыло, сделал вас людьми. И так вы отплатили мне? Это я заслужил — отставку, банкротство, всеобщее презрение? Одиннадцать из двенадцати, боже правый! Почему?

В глазах Невилла стояли слёзы. Он смотрел на старика как смотрит сын, пошедший против воли отца. Пять лет назад из двенадцати директоров только Джон Форест не проголосовал за отставку главы компании «Королевской электроники» Рональда Кинга. Остальные же остались непреклонны.

— Надо было помочь людям, — прошептал Бен. — Мы не могли оставаться в стороне.

— О, нет, ещё как могли! На скольких космических кораблях стоит наше оборудование? Сколько? Десять? Пятнадцать? И какая была отдача? Я же говорил вам, недоумкам, что компанию ждут долги. Я разжёвывал вам, что мы все пойдём по миру! Что надо цепляться за то, что у нас ещё есть, а не бросаться очертя голову в авантюры по первой просьбе НАСА! Сколько вы заработали? Сколько потеряли?

— Это не важно, — покачал головой директор. — Главное, что мы спасли тысячи жизней…

— Тщеславный импотент! — выругался Кинг, влепив Бену пощёчину. — Я дал вам всё! Деньги, власть, машины, дома, женщин! Я научил вас всему, что вы знаете, неблагодарные вы ублюдки! А вы просто взяли и вышвырнули меня вон, как мусор, как сорняк! Меня! На улицу! С раком, мать их, лёгких! Вы предали меня! Видите ли, людям они помогали! А мне кто помогал?! Кто дал денег на лечение? Кто помог не сдохнуть от голода? Меня не надо было спасать, да?

— Ты сделал свой выбор, босс, — негромко произнёс Бен и увидел, как разглаживается лицо старика, отрешаясь от эмоций.

— А ты сделал свой, — тихо сказал Кинг.

Джон отвернулся, не желая смотреть, как умирает бывший друг. Джону тоже досталось в своё время. И тот единственный голос «против» больно ударил по всей его карьере. Но босс вернулся, чтобы выплатить по счетам. В этом безумном, умирающем мире уже нельзя быть уверенным в том, что реально, что нет, но раз уж дарована была одному единственному человеку сила вершить справедливость, пусть всё идёт так, как уготовано провидением. И нечего стоять на дороге у судьбы — переедет и раздавит, даже не оглянувшись.

Вечерело, и Джон неуверенно отодвинул занавеску, выглядывая в окно. Воздух на улице уже не дрожал от жары, а в просветах серых туч проглядывало зелёное сияние. Мрачный-мрачный день подходил к концу. День, о событиях которого не хотелось задумываться, но мысли всё равно шли по кругу, сводя с ума.

Это был совсем небольшой домик. Особняк на окраине Чикаго. Когда-то отсюда был виден роскошный берег озера Мичиган, а ныне же осталась просто пустыня, на фоне которой возвышалось несколько обветшавших фанерных жилищ.

Дом принадлежал матери Рональда, пожилой женщине по имени Мэри.

— Мэри-Мэри, до чего унылое имя. Самое унылое, — заложив руки за спину, рассуждал Сэт, гуляя по комнате. Кинг сидел в одном из кресел напротив телевизора и поедал одноразовой ложечкой из маленькой стеклянной банки детское питание с яблочным вкусом. Телевизор шипел, сотрясаемый градом помех, транслируя какой-то бессмысленный сериал о врачах.

Мэри сидела в соседнем кресле, опустив голову и массируя пальцами виски. Долгожданное воссоединение с сыном переросло в конфузную сцену, наблюдая которую Джон Фостер ощутил острое желание спрятаться куда-нибудь подальше.

Сперва мать, не говоря ни слова, отхлестала сына по щекам, ничуть не смущаясь ни его возраста, ни его слабости. А затем долго рыдала у него на груди. Теперь вот молча сидели в комнате и смотрели телевизор. Джон за весь день так ни разу и не услышал, чтобы старуха заговорила. Возможно, она была немой?..

Обойдя дом и найдя несколько старых фотографий в холодных металлических рамках, Джон заметил, что везде на них были только Мэри и Рональд. Ни отца, ни братьев, ни сестёр. Крошечная семья. Джон вспомнил, как Кинг однажды обмолвился, что никогда не знал своего отца. Да и мать ему про него ничего не рассказывала. Впрочем, какое это теперь имеет значение?..

Вдалеке послышался вой полицейских сирен. Надо же, мир падает в пропасть, а государственные службы всё ещё работают.

— Это за мной, — не отрываясь от просмотра телевизора, убеждённо сказал Кинг.

— Так быстро? — усомнился Джон, снова прильнув к окну.

— Наоборот, слишком медленно. Хотя, если честно, я надеялся уже сдохнуть к их появлению. Не понимаю, в чём дело. Второй день без лекарств, а ещё живой…

— Босс, не пора ли тогда сматываться? Я не хочу в тюрьму.

Кинг презрительно хмыкнул.

— Скажешь, что я тебя в заложники взял. Помурыжат пару дней в камере и отпустят. Да и я им наплету, что совсем тебя, мальчишку, запугал.

— Это чем же ты меня запугал? — скептично поинтересовался Фостер, хорошо понимая, что копов убедить будет ох как не просто.

Вместо ответа Кинг просто вытянул руку, и банка с детским питанием вдруг подлетела над его ладонью и замерла в воздухе. А затем сама, без посторонней помощи, метнулась в сторону и вдребезги разбилась о стену.

— Прости, мама, — сухо сказал Кинг, глядя, как по стене расплывается фруктовое пятно. Он поднялся, поцеловал Мэри в лоб и приблизился к Фостеру. — Вот что, Джон. Присмотри за моей матерью. Я не знаю, что со мной происходит, но точно знаю, что я уже практически мёртв. Не представляю, правильно ли я поступил, грохнув недоумка Невилла, но это только мой грех. Ты тут ни при чём. Понял?