Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

— Значит, самое страшное позади? В это очень сложно поверить, — покачал головой Шоу.

— Уж поверьте мне! За тысячу лет спокойного солнца я могу поручиться своей профессорской репутацией! Даже за две тысячи лет!..

Кинг умиротворённо кивнул и выключил телевизор. Он полулежал в знакомой больничной кровати, накрытый по грудь лёгким одеялом, и ощущал во всём теле небывалую лёгкость. Будто сбросил груз всех тревог и проблем, оставшись чистым, свежим, обновлённым. Переродившимся.

Казалось, что стоит ему только встать и легонько подпрыгнуть, как тут же он унесётся в небеса — настолько всеобъемлющей была его лёгкость.

И самое главное, Кинг больше не чувствовал себя больным. Исчезли меланомы. Наладилось дыхание. И внутренности больше не скручивались от пульсирующей боли.

Чудо, настоящее чудо! Никогда ещё Кинг не чувствовал себя настолько счастливым.

Медленно приоткрылась дверь, и в палату осторожно заглянула Эмма. Удивлённо уставилась на Кинга, будто не ожидала его увидеть, и неуверенно пискнула:

— Здравствуйте, мистер Кинг.

— Здравствуй, милочка! — искренне обрадовался ей старик.

— С вами всё в порядке? — не веря, что пациент всё ещё жив, продолжала интересоваться медсестра.

— В полнейшем порядке! Правда, мне приснился жуткий кошмар. Абсолютно невероятная история. Но теперь всё просто отлично!

Эмма замялась, не зная, что делать дальше.

— А как вы себя чувствуете? — в её голосе прорезались нотки непонятной обиды и примитивного страха.

Кинг с видимым удовольствием вздохнул полной грудью, широко улыбнулся, и солнце в окне улыбнулось вместе с ним.

— Не поверите, — ответил он. — Словно заново родился!

Поднималось красное солнце, рождаясь малиновым дрожащим облаком в выпученных кронах хвойных исполинов. Гордый зверь поднял голову и приоткрыл пасть, обнажая мелкие острые зубы. Плотный и длинный хвост обманчиво вяло покачивался из стороны в сторону. Коготки передних лап соприкасались в воздухе, сплетая воздушные и простые фигуры. Огромные фиолетовые глаза искали что-то в рассветном небе. Взгляд расплывался вдали.

Собратья хищника рычали друг на друга, следуя каменистой тропой от гнезда в сторону водопоя. Хищник не оборачивался и не прислушивался к ним. Ему была безразлична их суета. Он достаточно пожил на этом свете и испытывал равнодушие к голоду и лишениям.

Холодный, неподвижный воздух был влажным, сумрак растворялся, небо светлело, и если бы не возня позади, лес был бы набит осязаемой тишиной.

Двое молодых самцов, что-то не поделив, сцепились в драке и случайно задели хвостами вожака. На этот раз самообладание покинуло хищника, и он гневно зарычал на глупую мелюзгу. Те пугливо бросились в стороны.

Сегодня предстояло хорошенько поохотиться, и стая с нетерпением ждала, когда же вожак поведёт их на дело. Они не понимали его тоски, его душевного промедления, а только мечтали поскорее набить животы. Большие глаза поблёскивали нетерпением. Крупные когти на задних лапах клацали о камни.

Вожак вздохнул. Его чешуйчатое тело вытянулось, он взмахнул лапами, словно хватал воображаемую жертву, и плавно и грациозно поспешил вниз по пологому скалистому склону. С кудахтаньем и клёкотом его сородичи устремились следом.

Они прошли по холму, спустились в платановую рощу, пробежались вдоль медленной реки и снова углубились в лес. Где-то над головами завыла испуганная птица и резко взлетела, шумно качнув ветку. Вожак, не останавливаясь, проводил взглядом её светло-бурые крылья и направился дальше, туда, откуда уже ощутимо пахло добычей.

Лес кончился внезапно, уступив место редеющим кустарникам. Светлая равнина, избавленная от тёмноты леса, открылась свободным пространством, на котором то там, то тут лежали сонные длинноногие ящеры.

Вожак остановился и принюхался. Остальные охотники столпились за его спиной, предвкушая новое развлечение.

Началось!

Они дождались!

Вожак обернулся и негромким рыком приказал одной группе обойти стадо справа. Остальных он повёл с другой стороны, оставив дежурить в кустарнике трёх самых опытных хищников. Но не успели ещё охотники занять свои места, как стадо в долине всполошилось и в смятении принялось искать опасность. Поднялся гул и топот. Огромные животные суетились, то поглядывая по сторонам, то бросая в сторону дозорных вопросительно-удивлённые взгляды.

Та группа охотников, что ушла направо, не дожидаясь команды, атаковала напуганных и потерянных животных. Шум в долине тут же поднялся на новую ступень, и теперь уже вожаку пришлось вмешаться в ход событий. Он услышал болезненный стон одного из сородичей, попавшего в беду. Похоже, юнцы не рассчитали своих сил и напали на крупного зверя.

А вот и он. Огромный, сильный и уверенный в себе ящер топтал небольших в сравнении с ним охотников, а те, толкаясь вокруг него, гибли от ударов его копыт. Прочие его сородичи уже улепётывали, но этот зверь продолжал биться не то с отчаянием, не то с ненавистью. Четверо охотников погибли под его ногами. Ещё трое отползали в стороны с переломанными рёбрами. Ещё чуть-чуть, и вся стая бросится в ужасе к спасительной кромке леса.

Но в миг, когда судьба схватки уже казалась предопределённой, на спину зверя бросился матёрый вожак. Он уцепился за шкуру добычи, больно и глубоко вонзив в кожу огромные изогнутые когти на задних лапах, коснулся передними конечностями хребта животного, пытаясь удержать равновесие, и впился зубами в шею. Травоядный гигант заревел и качнулся в сторону, пытаясь сбросить с себя охотника, но тот только крепче вцепился в свою жертву.

Брызнула на землю кровь. Захрипел и завыл раненый ящер, но голос его быстро слабел. Он медленно развернулся и сделал несколько шагов в ту сторону, куда побежало его стадо, но силы быстро покинули его, и тяжёлая туша с громким шлепком рухнула на холодный и влажный грунт. Ещё несколько конвульсивных движений, ещё немного усилий, последний вздох… И зверь испустил дух.

А вожак поднял гордую голову и спрыгнул с поверженной жертвы. Остальные его сородичи с восхищением взирали на него, но тому не было до них дела. Хищник отошёл в сторону и задумчиво замер, размышляя о чём-то своём. Ему принадлежало право первым отведать добычу, и остальные охотники начали проявлять нетерпение.

Ешьте! — велел он им одним лишь взглядом, а затем медленно отвернулся от туши и побрёл в сторону леса. За его спиной хищники раздирали мясо жертвы, насыщая свои стремительные тела, но внимание вожака было обращено в сторону павших товарищей, неподвижными тёмными холмиками лежащими в траве.