Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: Император Марса

В двух шагах впереди Лукас легким аллюром перескакивает через выпирающие корни и гору плотной грязи. Молния на голубой ветровке расстегнута, болтается и звякает на ветру. Рукава засучены выше локтя. И вязаная шапочка, и волосы у него уже мокрые от пота, но лицо абсолютно спокойно. Он смотрит под ноги, лишь иногда бросает взгляды по сторонам и внимательно вслушивается в звуки шагов за спиной.

Джегер бежит медленнее, отстает еще на один шаг.

Ясеневая протока круто изгибается, а затем снова выпрямляется, указывая точно на восток. Русло широкой мелководной реки забито поваленными деревьями, и энергично журчащая вода течет в противоположную сторону, а тропа парит рядом – гладкая и прямая. Лукас ускоряет шаг, и вдруг журчание воды пропадает. Нескончаемый ветер все еще дует, но Лукас уже не слышит шелеста листьев на деревьях, и того, как слабеющие ноги Джегера начинают шаркать по земле, он тоже не слышит. Откуда-то возникает сильная длительная вибрация, земля сотрясается. Лукас пригибает голову и поворачивается к Джегеру, который с вопросительной интонацией произносит всего одно слово. Тогда Лукас замедляет бег – лишь для того, чтобы проорать то же самое слово в ответ.

– Поезд! – кричит он.

Река уходит вправо, почти прижимаясь к старому железнодорожному полотну. Прошлогоднее наводнение угрожало путям, и администрация железной дороги завалила черными валунами тропу до самого берега реки. Большой двуногий указатель преграждает путь к полотну: суровое предупреждение тем, кто по глупости решится посягнуть на собственность железной дороги. Лукас взбирается по камням, высоко поднимая колени, съезжает вниз вместе с парой катящихся валунов, бросает взгляд туда, где река, и видит, как солнечный свет пляшет на блестящих боках утреннего поезда.

Подрагивая, большой тепловоз преодолевает подъем. Но вот машинист замечает бегунов и подает сигнал, и все живые существа в пределах мили от этого места слышат этот пронзительный, яростный, неукротимый рев.

Лукас сворачивает на юг и увеличивает скорость до предела.

Здесь одноколейный путь. Джегер выкрикивает какое-то слово, потом еще одно, а потом перестает кричать. Адреналин возвращает его к жизни. Он уже почти наступает Лукасу на пятки, а тот оглядывается еще раз лишь для того, чтобы определить, как быстро движется поезд. Прикинув в уме, он решает, что ему хватит времени и скорости. Но тут тепловоз снова подает сигнал, тело Лукаса содрогается от рева – теперь бегун уже ни в чем не уверен. Руки работают как поршни, он еще быстрее перебирает ногами и вновь увеличивает разрыв до двух шагов. Тогда локомотив неохотно сбрасывает скорость, и Лукас, понимая, что ему уже не придется прыгать на большие черные камни, снова бежит спринт, как он привык это делать на треке жарким летом.

Между камнями проглядывает тропа, которая снова уходит в лес.

Он съезжает со склона, Джегер все так же гонится за ним, Лукас останавливается, и Джегер врезается в него, а поезд грохочет мимо. Никто из мужчин не падает. И опять, для пущего эффекта, раздается оглушительный сигнал, а из кабины машиниста на них смотрит сверху чье-то сердитое лицо. За локомотивом тянутся обтекаемые старые вагоны, за ними новые, собранные в рамках ускоренной программы. Пустые окна взирают на окружающий мир, только из одного смотрит маленький мальчик. Мальчик машет бегунам рукой и улыбается: жизнь, полная зрелищ и приключений, приводит его в совершеннейший восторг.

Лукас машет в ответ.

Джегер оседает на корточки, с трудом переводя дыхание. В воздухе висит дым тепловоза. Он хочет выругаться – и не может. Пытается встать – и не может. После недель, проведенных в тюрьме, ноги уже не те: для спортсмена за сорок длительные перерывы в тренировках – чистая смерть. Джегеру больше не выиграть ни одной важной гонки. Он это знает, и Лукас это видит, и тогда побежденный мужчина встает, дрожа всем телом.

Поезд ушел уже достаточно далеко, чтобы снова вернулись лесные звуки.

– Так это ты убил его? – спрашивает Джегер.

Лукас качает головой.

Джегер кивает. Неважно, верит он такому ответу или нет. Глядя Лукасу прямо в глаза, он спрашивает:

– И что теперь?

– Я пойду, – говорит Лукас. – А ты жди здесь остальных.

– А потом?

Внизу из-за деревьев показываются остальные участники группы – рельсы все еще гудят, когда они осторожно пробегают рядом.

– Я не знаю, кто убил Уэйда, – говорит Лукас.

– Жаль, – отвечает Джегер.

– Но я знаю, кто заплатил за его убийство.

Новость вознаграждается долгим остолбенелым взглядом.

– Сохрани это выражение лица, – говорит Лукас. – Передай всем то, что я тебе только что сказал. Посмотрим, что из этого выйдет.

– «Джингл Беллз», – произнес голос. – Колокольчики-бубенчики.

– И тебя с Рождеством.

– Нет, я о соревновании. Забег на пять километров. Если не выиграешь в этом году, значит, ты и вовсе не хочешь победить. Вот что я думаю.

Лукас молча наполнил чашку.

– Я вижу улучшение, Лукас. С учетом результатов отдельных забегов и общих результатов, ты определенно набираешь форму.

– Спасибо за заботу.

– Просто хочу помочь, – и голос пропал.

Лукас присел на стул в кухне, выпить кофе. На улице было холодно и дождливо, а в доме – промозгло и сыро. По телевизору шел старый фильм со Сталлоне, но трансляция прервалась новостью о том, что в Китае размыло большую дамбу. Слишком серьезная тема; Лукас потянулся через стол, чтобы выключить телевизор.

Голос вернулся:

– Ты там?

– Пока да. А ты куда уходил?

– Отвечал на другой звонок. Но теперь я вернулся.

– Занятой же ты.

– Всегда таким был, – сказал Уэйд. – Ты подал заявку?

– На забег «Джингл Беллз»? Подам в следующем месяце.

– Сделаю это для тебя. Я оплачу.

Лукас поставил чашку, не говоря ни слова.

– Ну вот, готово.

– Только и всего?

– Только и всего.

– Полагаю, я должен поблагодарить, – Лукасу было просто необходимо глубоко вздохнуть. Потом он продолжил: – Возможно, ты уже знаешь: его выпустили. Пару дней назад.

– Да, Сара мне позвонила, когда это случилось. К тому же я читаю все статьи.

– И что думаешь?

– Думаю, у них нет убедительных улик.

– Анализы ДНК ничего не дали, – сказал Лукас. – Так мне говорили. У них недостаточно материала, даже самые лучшие лаборатории бессильны.

– Это ливень все испоганил.

– К счастью для Карла, – заметил Лукас.

Тишина.

– Ты когда-нибудь видел свояченицу Крауза?

– Офицера полиции с пикантной попкой? – Уэйд рассмеялся. – Да, она хорошенькая.

– Ну вот, она говорит, что следствие не рассматривает никого, кроме Джегера. Наверняка он и есть тот парень. Но у нас теперь кругом Дикий Запад, кадров не хватает, чтобы бросить все силы на раскрытие одного дела. Поэтому Джегера выпустили – в надежде на то, что рано или поздно что-нибудь да всплывет.