Александр Антипов - Справедливость богов [СИ]

Наконец всё случилось. Убитые сверхбоем трофеи подсчитаны и тщательно уложены в двух мешках. Еще мешок отдельно с моей половиной от Жерома. Два мешка у Соловья. По пустому мешку у каждого в запасе.

Соловей мне не мешал, я же не мешал Соловью. Он только с восхищением подсчитывал убитые мной крысы и присвистывал, прибавляя слова: Сильно! С первого раза и сразу столько!

Потратили некоторое время.

В итоге:

Камелиус. 18(сверхбой)+3+1(не сверхбой)+11(от Жерома)

Соловей (Антоний). 11(от Жерома)+7+5(до дуэли)+2(подарок Кама)+4(добиты).

Окончательный счёт показал. 33/29

Победа за мной! Даже с теми пятью крысами, что Соловей успел убить до моего прихода.

Ваша репутация среди нищих выросла на 2 пункта! Текущий уровень: нейтрально. До дружелюбия 87!

— Знатная добыча! — не удержался от восклицания с завистью Соловей, но он не видел самого главного достижения, как я контролирую эту сверхвозможность. Прокачивается время нахождения в смертельной опасности, что наблюдается воочию только через визор, а таким визором в виртуальном мире предположительно снабжаются только игроки.

Внимание! Доступна краткая справочная информация.

Максимальная продолжительность замедления увеличивается на 10 секунд с каждым новым применением. Откат составляет 72 часа.

В общей сложности за всё время за два сверхбоя использовано почти две минуты. Могу в дальнейшем рассчитывать на дивиденды в десять секунд, что придёт не скоро, после запуска замедления по новой. Через трое суток. Подпитка ресурсами для супервозможности черпается из показателя здоровья, если мана на нуле. Может грозить смертью при полном истощении для организма.

— Не знаю, что на тебя снизошло, но я вынужден взять фору в пять штук назад, — заявил вдруг Антоний недолго рассудив, обрывая мои невесёлые думы.

Я кивнул и согласился. Этого и следовало ожидать. Нисколько не удивился такому обороту.

Всё равно готов прыгать, как ребёнок, от радости. Лед тронулся. Сдвиг произошёл. Абилка работает без главной магической характеристики, такое возможно только здесь.

После ликования, вновь разошлись по местам. Предложение продолжать принял, хотя и без особого энтузиазма.

Уговора не было, как бить и следить за берлогой, каждый действовал, как получится на своё усмотрение, но как можно осторожнее и с опаской, при возможности предупредить друг друга или помочь вытащить из пасти крысокабана.

Между тем Соловей взглянул мельком на того, кто поражал воображение всего несколько минут назад и не узнал. Напарник повторно оторопел от увиденного. Я не желал его разочаровывать, но так получилось.

Ваша репутация среди нищих упала на 1 пункт! Текущий уровень: нейтрально. До дружелюбия 88!

Суперкрысолов в моём лице пытался неловко замахнуться плетью и едва ли скрыл полную несостоятельность ловца серых. Попасть даже с двух футов в крутящийся на земле на одном месте комок полутрупика, составляет непреодолимую трудность. Соловей не мог поверить глазам. Произошли невероятные перемены. С семи пустых ударов попал лишь однажды и то вскользь. История повторяется.

Особым шиком на мясобойне считается поднять крысу в воздух ударом хлыста и в воздухе же ударить по ней ещё раз. Этот фокус даже сейчас Соловей попытался исполнить в пику мне. На третий раз исполнение удалось. Всё прошло виртуозно и зрелищно. Крыса завертелась, заверещала и упала почти замертво к ногам крысолова, закрученная, как волчок. Добил Антоний ударом по маковке вполсилы. Весь его вид в этот момент, как будто говорил мне: Смотри!

Счёт поменялся. 33/30

— То, что ты делал до этого, блестяще! У меня нет слов! Теперь ты снова стал сдавать позиции в меткости и скорости! — заметил Соловей. Что случилось, дружище? Устал?

Что я мог ему на это ответить? Ничего.

— Рукоять выскакивает! — признался я, когда при ударе едва не вырвало плётку из руки. Страшно мешает и создаёт дополнительные трудности.

— Странно! Раньше рукоятка у тебя не выскакивала и тебе не мешала. Ты на это не жаловался! — сокрушался искренне Соловей.

— Что ж поделать, если сейчас выскакивает, — вздохнул я виновато. Пожалуй, ограничусь тем, что есть. Надо отмыть кровь.

— Будешь приводить рукоять в порядок? — спросил Антоний. У него появился смутный шанс сровнять счёт или хотя бы частично наверстать упущенное, что и принялся со всем старанием реализовывать. В глубине души такому повороту событий он был даже рад.

Получается во время крысьего набега, Соловей не убил ни одной крысы в отличие от меня, а только сбивал их с лап и отгонял обратно. Крыс была тьма и где там рассчитывать в какую бить. Главным условием было, чтобы не загрызли.

Рукоять плётки и весь мой голый торс красноречиво говорили сами за себя. Я залит кровью с ног до головы. При чём на штанах подсохшие багровые сгустки, отчего затвердевшая кровь стала зверски мешать общему делу — истреблению хвостатых. Когда наносится очередной удар плети, рукоять действительно выскакивает из руки, скользит по ладони, натирает мозоли или сдирает уже имеющиеся. Приходится резко удерживать второй рукой, чтобы орудие как-нибудь не улетело по направлению нанесённого удара, и чтобы я не остался безоружен перед серой массой.

Вдобавок мазь уже стала подсыхать. На теле образовалась противная тонкая корочка с тошнотворным запахом. Крысы бьются в истерике после укуса с мазями, если это происходит в первые часы, затем теряется рабочий эффект мази.

На некоторое время вынужден прекратить всякую охоту на крыс из-за страха быть съеденным.

Точнее принялся отскабливать от затвердевшей крови рукоять плётки. Это не очень получается. Кровь впиталась глубоко в дерево. Действовал я, исключительно, камнем, попавшим под руку.

Но мог уже начать беспокоиться за упущенное время. Достижения хватит, пусть и ненадолго. Соловей очень скоро со мной сравняется, если примется действовать в темпе. А он это умеет, как показал последний трюк. Ему ничего не стоит повторить этот же трюк ещё раз десять. Я выпал из дуэли по своей воле. Ушло достаточно времени впустую. Мои три мешка, более чем на половину, забиты крысами. В двух мешках добыча у Соловья уже не умещается. По грубым расчетам отставание составляет всего-то навсего три крысы.

Соловей же повёл новую игру довольно таки бойко и дерзко, он не чувствовал во мне больше серьёзного соперника, несмотря на временное превосходство. Лишь однажды серьёзно занервничал, когда я вошёл в функцию сверхвозможности, но больше боялся за меня, чем за проигрыш в дуэли. Вот тогда он впервые и единственный раз усомнился в своей близкой победе.

— Ещё не закончили! Не радуйся! Игра завершена только, когда придёт мясник! — повторял он мне.