Александр Антипов - Справедливость богов [СИ]

Прошло ещё несколько мытарств. Участвовать в истреблении я уже не мог. Рисковать по-пустому не захотел. Осталось ждать и надеяться на благополучный исход дуэли в мою пользу. Тем не менее, Антоний не сдавался. С каждым новым ударом я пригибал голову и втягивал в плечи, как будто кнут ударял по моей спине и ждал пополнения в мешок соперника. Смотрел, не берёт ли он новую крысу за хвост. Но после удара слышалась только площадная брань и новый удар.

Не сказать, что Соловей вновь ушёл вперёд. Он почти догнал мои достижения. Однако вот-вот может сравнять счёт. Стало очевидным, что спецвозможность себя исчерпала. Больше фарта у меня такого нет. Сегодня нет. Ждать чуда не имеет смысла. Мне не научиться, так быстро владеть плёткой, как Антоний. По всему видно моя плётка уступает кнуту по всем характеристикам. Прокачка займёт ещё очень много времени и часов, которых на сегодня уже не будет. 126/874

Мы оба устали. Соловей продолжал гнаться за призраком, не смотря на ловкие попадания по крысам. Пополнять мешок было нечем. Мёртвых крыс нет.

Я с облегчением вздыхал каждый раз, как только Соловей возвращался опять под навес без трофея. Ни одного лута, мне так и не выпало, как я надеялся. Удача уплыла далеко. Ни с белыми пятнами, ни с чёрными, ни с серыми. Все крысы умирали одинаково отвратительно и бесполезно.

После трюка с крысой, Соловей торжествовал. Прошло ещё полчаса. Счёт не менялся. Громить крыс ему доставляло непередаваемое удовольствие, даже сейчас. Тем более, когда всё шло гладко. Полный разгром, загнавший соперника в образе крыс под холм костей, сподвигнул Соловья пройти достаточно вперёд и рискнуть приблизиться к хлебным местам вблизи злополучной берлоги принца. Я смотрел на него с широко раскрытыми глазами, что будет далее, аж поджилки тряслись, но его нервные быстрые перемещения выдавали волнение непонятное для меня.

— Надо поторапливаться! Скоро придёт! Добыть ещё две штуки! — заявил, наконец, Соловей, забивая в мешок ещё одну свеженькую крыску. На этот раз последнюю.

Его страх внезапного поражения в дуэли, появившийся после неожиданного мастерского разгрома крысиного бунта испарился безвозвратно, будто его никогда и не было. У Антония появилось новое дыхание. Он больше не боялся принца. Крыс пса, что смогли безболезненно достать из-под его лап, разделили пополам, но впоследствии отказались от нелепой задумки. (Теперь для меня во всём этом бардаке всего важнее стал полученный игровой опыт.)

Соловей задрав нос, стоял под соломенным навесом и наблюдал за моими последними неуклюжими попытками. Он решил передохнуть, но скоро сменить меня в качестве ловца. Он хотел решиться на самое безумное из безумств, залезть на горку костей и сбить с неё, о чём мне торжественно поведал. Я не стал его отговаривать, в конце концов, он сам знает, что делает. Подумает ещё, что я боюсь проигрыша.

Я заведомо выбрал место охоты подальше от логова принца и не надеялся даже достать какую-нибудь из случайных крыс, лишь бы не стоять на месте. Урок плётки давался с трудом. Впрочем, уже почти вновь умудрился достать и сбить первую же из промелькнувших крыс, метнувшихся из одного конца двора в другой, как будто ошпаренных кипятком. Не всегда получалось во время добить, высоко подскакивающих подранков, так и в этот раз. Ещё бы пару удачных попаданий, но уже без всякого энтузиазма и заветных трофеев новых крыс.

На сегодня хватит, — махнул я рукой, смачно плюнул под ноги, уходя с арены и предоставляя место для рискованных действий напарнику.

Часы бодрствования и активности поглощали мои единицы здоровья. Я не знал, как обстоит это дело у Антония.

К чести последнего будет сказано, каждая убитая крыса достаётся очень тяжело. С потом и кровью.

Сверхбой отнял слишком много здоровья, которое даже количеством единиц за убитых мобов не могло покрыть полноценное восстановление до максимума, при том падала ловкость и все остальные характеристики.

Усталость достигла рокового предела.

За последний час Соловей здорово сдвинулся к горе костей, что, однако, не приносило ему заметной удачи. С подошвы горки костей он сбил ещё двух крыс третьего уровня, но на моё счастье, не смог их достать. От слова вообще.

Повода остаться в строю у меня не было, но я промолчал. Осталось всего две крысы, чтобы решить спор и догнать, но Антоний начал торопиться, нервничать и в результате только избивал крыс, а не убивал. Покалеченные мобы скрылись в норы.

Однако день неминуемо клонился к концу. Крыс становилось всё меньше и меньше. Скоро все крысы пропали.

Масштабных атак на людей крысы больше не предпринимали. Двум крысоловам в этом отношении гораздо спокойнее охотиться, хотя сказывалась и без того усталость. Впечатление от принца загладилось, устаканилось. Обмениваясь улыбками, вспомнили о его существовании лишь дважды. Страшно хотелось есть. Мучила жажда. Припекало и жарило вечеряющее солнце.

Впрочем, отдельные вспышки и очаги всё же имели ещё место быть. Из трёх нор с самых неожиданных мест выскакивали последние вестники крысиного воинства. Авангард из крыс третьего уровня. Самая дерзкая вылазка совершена напоследок на Антония. Крыса выскочила из-под костей и кинулась к его башмакам, но вероятно во время одумалась и развернулась. Соловей подпрыгнул и попытался ударить по ней в прыжке. Удар задел только хвост, скрывшейся в норе твари.

Напарник отделался лёгким испугом. На этой неудачной нотке всякая охота заглохла.

Находясь пять с половиной часов на мясобойне, я совершенно забыл обо всех своих смертных грехах и мелких прегрешениях перед властями города и контролирующими локацию искинами, потому был исключительно занят другим делом, более важным, как мне казалось на тот период. Сознание переключилось на истребление крысиного племени полностью. Временами я снимал с плеч или накидывал куртку в кармане со шкатулкой на плечи на себя, но это не помогало в моих метаниях. Теперь же перегибы стали беспокоить заметнее и не давали отвлечься и сосредоточиться ни на чем ином, ни на миг. Вспомнились последние минуты жизни ведьмы и появление в своей жизни карлика Тришки, что окончательно перевернули мою размеренную спокойную жизнь барачного нищего, превратив меня из тихого бродяги в матёрого уголовного преступника, угрозу для жителей мирного городка Ольдинбурга.

Соловей прибыл к Талботу на полтора часа раньше моего. Следовательно, устать должен был намного раньше, но поскольку исход дуэли в мою пользу, рьяно рвался продолжать охоту до последней минуты. Я видел, как он устал. Поэтому под самый занавес отдыхал под навесом много меньше.

Хотя на самом деле, выглядел, как выжатый лимон и устал больше я, а Соловей остался бодр и даже чуть весел. Один я знал ответ этой невероятной работоспособности, ведь он не живой игрок, он часть кода. Всего лишь НПС. Может быть, я чего-то не понимаю или же понимаю не до конца и не всё, так как следует?