Тимур Вишняков - Найти парня [СИ]

– Это лицо принадлежит никому иному, как самому Арронаксу, эльфу, пожелавшему захватить мир, – прокомментировал Парнелл, видя мой интерес, – лицо Арронакса загадочным образом отпечаталось на камне, когда мистические силы были призваны для его изгнания в нижние миры.

Я перешёл к следующему экспонату. На подставке стоял небольшой выкрашенный в чёрный цвет механизм, похожий на маленькую паровую машину, что подтверждала и табличка с надписью: "Удивительно миниатюрная паровая машина! Действительно работает!".

– Это точная копия прототипа первой паровой машины Бэйтса. Изготовлена исключительно из зубочисток и ниток. И она работает!

Следующей мне на глаза попалась грубо высеченная статуя зубастого ящера с крыльями, на табличке было написано "окаменевший дракон". Скорее всего, тоже подделка.

– Правда великолепен? – В голосе Парнелла слышалась нескрываемая гордость. – Я нахожу этот наиболее печальным из моих экспонатов, он напоминает об ушедшем мире. Молодой дракончик, навсегда разлучённый со своей матерью.

Заскучав, я решил осмотреть последний экспонат и подождать женщин на улице. Рядом с лежащим под стеклянным колпаком предметом, похожим на мумифицированную голову обезьяны, было написано "Аутентичная высушенная голова Кри!".

– Эта высушенная голова добыта у Варваров из Кри. – Парнелл понизил голос, словно сообщая мне страшную тайну, – Говорят, что кочевые варвары, предположительно потомки тех самых племён, что следовали за Бэйном из Кри в его смертоносном буйстве по всему Аркануму, по прежнему бродят где-то на юго-востоке. Эта голова – всё, что осталось от путешественника, отправившегося на их поиски…

Пока я стоял, дожидаясь конца речи Парнелла, соседний экспонат вдруг пошевелился. Испугавшись, что он сейчас упадёт, я протянула руку в попытке поддержать то, что выглядело как чучело орка. Но экспонат не собирался падать, напротив, он с интересом посмотрел на меня и, поймав мой взгляд, прокашлялся:

– Гм, гм… Моё имя Гар! Гар, умнейший орк в мире! У вас есть вопросы?

Голос у орка был хорошо поставлен, как у профессионального актёра. Я сразу заподозрил подделку, но не мог понять, как такое возможно. Не считая его отличного произношения, орк передо мной выглядел вполне живым и аутентичным.

– Не знаю, – пробормотал я, не зная о чём можно поговорить с орком. – А в чём ты разбираешься?

– Много разного. Говорю обо всём. Политике. Математике. Чае.

­– О чае? – С удивлением переспросил я. Тема показалась мне совершенно неуместной в этом ряду. Я ещё могу представить разговор с орком о политике, и даже математике, всё-таки они умеют делать катапульты, а там нужно немного считать. Но чтобы орку было дело до чая?

– Да, – прорычал мой странный собеседник, – Гар любит чай. Гар цивилизованный. Гар считает, что Эрл Грей лучший. Изготовленный из смеси чёрных чаёв и масла растения бергамот. Превосходно, скажет вам Гар.

До чего же странный этот орк. В этом месте всё подделка, но пусть меня заберут демоны, если я понимаю, как можно подделать живого орка.

– Что можешь ты сказать о политике в Таранте? – Я решил перебрать все предложенные для разговора темы.

– Тарант – это в первую очередь представительская демократия в Аркануме. Председатель Уиллоузби пытается заключить союз между Тарантом и Каладоном, что доставляет ему много проблем. Советник Брейт призывает его уйти, а нас напасть на Каладон. Он не любит Каладон, поскольку там монархия. Главный вопрос в том, может ли демократия объединиться с монархией и не дестабилизироваться.

– А что ещё ты можешь сказать о политике в Аркануме?

– Королевство Камбрия умирает. Отказались от технологии. Потеряли все провинции. Гар думает, что король Претор глуп. Другие присоединяются к Каладону или Таранту. Мало кто пытается быть один.

– Как на счёт математики? Скажи, сколько будет четыре миллиона пятьсот семьдесят три тысячи двести поделить на шесть тысяч пятьсот сорок три?

– Гар не гений, – с видимым изумлением произнёс орк, окидывая меня насмешливым взглядом, – Гар умнее других орков. Не умнее профессора математики. Я знаю, что двадцать пять помноженное на сорок даст тысячу. Ни один другой орк не скажет вам такого.

– Давай вернёмся к чаю, – раздался у меня из-за спины голос Крионы, – уверена, ты посмеялся над этим человеком. – Произнесла она с задорной улыбкой, словно обращаясь к малолетнему несмышлёнышу, – каждый знает, что зелёные чаи куда лучше чёрных.

– А, да ладно, это же полная чушь! – Что-то в манере Гара держаться изменилось. Его глаза широко открылись, а осанка выправилась, словно у щеголеватого джентльмена. – Зелёный чай для иностранцев, не для употребления теми, кто имеет тонкий вкус… э… – он вдруг сообразил, что выпал из образа, – в смысле, гм… гм… Гар не любит зелёный чай.

– Зачем ты прикидываешься идиотом? Ты же на самом деле гораздо умнее? – изумилась Криона.

– Гар не идиот. Гар умный. – Он оглянулся на Парнелла, убеждаясь, что тот не смотрит в нашу сторону, – послушайте сюда, мадам, вам хоть раз приходилось разговаривать с чистокровным орком? Могу заверить вас, из этого не выйдет искромётной беседы.

– Но разве смысл не в том, что ты умнее других орков? – удивился я.

– Разумеется, но люди не примут культурного орка. Сама идея нелепа. Они станут говорить, что я полуорк, или даже додумаются до моего истинного… Я имел ввиду, уф, я хотел сказать, что это более эффектно оставаться орком до мозга костей, но при этом говорить блистательные вещи.

– Додумаются до твоего истинного чего? Ты не чистокровный орк? – Удивился я.

– Гарфилд Телоний Ремингтон третий, чистейших человеческих кровей, к вашим услугам. Я вообще не орк. Конечно, можно предположить, что в моей родословной имеется кровь орков, просто посмотрев на меня. Но мои прямые предки, мои родители и их родители выглядели обычными людьми. Представьте, какой это был шок, когда родился я.

– Но зачем вам такое занятие? – недоумённо поинтересовалась Джейна, стоявшая рядом с Крионой. – Выглядит довольно унизительно…

– Уверен, вам известно, как относятся к оркам в этом мире. Хотя моё положение может выглядеть унизительным, оно куда лучше, чем когда на тебя плюют на улицах, или когда ты не более чем раб на фабрике.

– Вы собственность этого музея или же можете уйти, когда захотите? – уточнила Криона.

– Я что-то вроде подневольного слуги мистера Парнелла. Он заплатил моим родителям хорошие деньги, чтобы я на него работал.

– Продать вас было жестокостью со стороны родителей, – отметила Джейна.

– Нонсенс. Я продал себя мистеру Парнеллу против их воли. Их презирали и осмеивали из-за меня. Отец потерял работу, репутацию, и положение в обществе. Но даже тогда они продолжали любить меня как своего сына. Монеты, полученные от мистера Парнелла, дали им комфортную жизнь и спасли от бедности, причиной которой я стал.