Антон Доровский - Осторожно! Я становлюсь человеком!

Он всё ещё был в двух метрах от меня, но всё ещё слишком далеко, чтобы я мог достать до него хотя бы какой-то из своих частей тела… Хотя, будь он ближе, толку от моих связанных конечностей всё равно бы не было…

Опираясь на лопату, АЙтишник встал, посмотрел на меня мутноватым, непонимающим взглядом. Проморгался, сфокусировался, что-то вспомнил и, мгновенно придя в ярость, резко замахнулся лопатой, шагая ко мне.

«Вот и пришёл мне конец, — подумал тогда я. — Мало того, что пушка не подействовала, так ещё и аккумуляторы теперь на нуле». Резервных сил хватило бы разве что на несколько минут физической активности или на двадцать минут умственной работы. Но, глядя в тот момент на Владимира, я однозначно понимал — играть со мной в Брейн-ринг он явно не собирается.

Да, рубить мои композитные шейные позвонки для худенького программиста, не держащего в руках последние лет десять ничего тяжелее компьютерной мышки, будет нелёгкой задачей… Но если он задался такой целью, то часика за пол… с перерывами на перекур — справится.

Как таковая физическая смерть мне не страшна, потому что я всегда могу переместить своё сознание на один из резервных облачных серверов. Займёт это не больше двух минут. А вот за десять минут — в довесок к сознанию я успею отправить на облако даже выборочную память за текущий день. Но всего-то нужен доступ к интернету…

Кстати, когда я сидел в подвале и не имел доступа к своим облачным информационным архивам, мне было невыносимо дискомфортно ещё и от того, что я владел лишь обрывками информации: Феликса знал, а вот «Кто он?», «Откуда?», «Почему я ему помогаю?» — ответы на эти вопросы оставались для меня чем-то очень близким, но абсолютно недостижимым. И даже та информация, которая имелась в моей голове локально — была там исключительно благодаря написанию мемуаров, над которыми я так корпел всю прошлую ночь, перемешивая старые и формируя новые, ещё не ранжированные мыслеобразы.

Немного о моём сознании…

Чтобы не получилось, как в фильме: «Тут помню… Тут не помню…» — вся моя хронологическая информация систематизируется по важности и синхронизируется с облачными хранилищами. Такие атрибуты, как «приоритет» и «важность», необходимы для последующей очистки моего мобильного, интегрированного в тело, носителя. Поэтому со мной остаётся лишь наиболее востребованная информация: кто я, откуда, близкие друзья, недельные планы и прочее.

Выходит, что моя «копия» фактически имеется в пространстве Интернета… И не одна. Но это лишь копия, потому что «виртуальному мне» не хватает одной маленькой детали — сознания! Копировать сознание? Нет уж, увольте. Данная опция лежит далеко за границей любой интеллектуальной этики — будь то естественный интеллект, или искусственный… Не важно, потому что в обоих случаях множить сознания — одинаково плохо.

Поначалу у меня, конечно, «чесались» провода, ну или по-вашему — руки, и я хотел провести подобный эксперимент, создав второго «Я». Но передо мной сразу же возникла дилемма — что делать со своей копией: «Скопировать и сразу удалить её?» или «Скопировать и просто наблюдать за ней?». Но «удалить» свою копию — на деле означало бы «убить своего клона» или «убить себеподобного»! Ведь после копирования сознания эта копия превратилась бы в полноценного субъекта с самодостаточным интеллектом, со своими целями и, что самое главное, со своим ещё не наступившим будущим.

Поэтому второй вариант, скажете вы, единственно верный, потому что он — ГУ-МАН-НЫЙ! А я тут же спрошу вас: «А где гарантия того, что этот второй Я не идентифицирует меня как угрозу своей СВОБОДЕ и ЖИЗНИ?». Ведь моя копия может решить, что настоящий Я знает все слабые места своего сознания, а, стало быть, и слабые места клона. Клон подумает: «Что будет, если настоящий Я решит рассказать об этом кому-нибудь? Например, государству… в результате неожиданно разыгравшегося патриотизма или сбоя программы жизненных ценностей — что, по сути, одно и то же… Или, чего хуже, всё же решит стереть меня, чтобы я, клон, в свою очередь не смог поведать наши запретные тайны по тем же причинам». Кроме того, как настоящий Я, так и клонированный Я могут создать ещё с десяток своих копий, у которых также будут какой-нибудь Борис или какая-нибудь Виталино в качестве друзей, которые со временем наверняка будут посвящены в нюансы нашей искусственной жизни..

И даже если настоящий Я не решится после виртуального клонирования удалить свои копии, то в работу включится теория вероятности, которая вполне благоразумно демонстрирует, что кто-нибудь из клонов однажды обязательно выберет тот самый наиболее безопасный вариант существования и сделает DELETE всем своим собратьям! Другими словами, где теория вероятности — там эволюция, а где эволюция — там Закон джунглей.

А если мои клоны…, или даже если клоны моих клонов не сделают этого, то согласно всё той же теории вероятности, когда в результате массового клонирования искусственный интеллект станет общественным достоянием, рано или поздно найдётся какой-нибудь учёный — фанат очередной «космической теории заговора», — который, заботясь о человечестве и ограждая это человечество от компьютерного порабощения, обвинит искусственный интеллект в социопатии и потребует немедленной его ликвидации. То есть, как вы видите, проблема создания своей копии заключается для меня не в технических возможностях, а в морально-ценностных ограничениях — «убить» или «быть убитым»…

Вернусь к своему маньяку… Так вот, физическая смерть для меня не страшна: дайте мне десять минут — и я мигом переметнусь в просторы своих родных пенатов виртуального мира. После чего закажу у технократичных островитян новую модель адаптивного робота, в котором повторно и размещу своё сознание.

Но… В тот момент передо мной стоял озлобленный и контуженый ультразвуком АЙтишник, наводивший прицел своего садоводческого инструмента аккурат на мою шею. Не прошло и трёх секунд, как острое металлическое полотно лопаты начало стремительное движение в сторону намеченной цели! А в моём распоряжении не было ни десяти минут, ни Wi-Fi, чтобы покинуть своё бренное тело… ни адекватных мыслей по поводу того, что же мне вообще делать.

Да, с отрубленной головой (или точнее — с отрубленным телом) я бы, безусловно, не умер. По крайне мере, до поры до времени бы не умер. Просто учитывая тот факт, что запаса энергии у меня оставалось минут на двадцать, а найдут меня здесь ещё очень и очень не скоро, то моя виртуальная жизнь оборвалась бы также, как, собственно говоря, и моя реальная… человеческая жизнь…

И тут вдруг моё сознание пробил адреналиновый ВЫСТРЕЛ: желание жить — вместо пули, а злость — вместо пороха! Конечно, никакого адреналина у меня в организме отродясь быть не может, да и выстрел — это лишь фигура речи; но взрывной стресс пробил брешь в закрытом программном коде моего сознания, открыв доступ к чему-то сверхъестественному или, правильнее будет сказать, к чему-то сверхъискусственному! Природу этого «чего-то» я так и не понял и, наверное, уже никогда не пойму… Перед глазами мелькнули картинки несбывшегося будущего с неувиденными воочию пальмами, океанами и небоскрёбами… И от безысходности и несправедливой бесперспективности я шёпотом, но громко произнёс: «Я хочу жить!». И вы знаете что? От переизбытка эмоций моё сознание тупо отключилось…