Ханну Райяниеми - Квантовый вор. Рассказы.

Этой ночью Матчек ускользает из своего сна, чтобы снова навестить вора.

Во сне он видит себя в книжном магазине. Это темное неприбранное помещение с низким потолком и ветхой лесенкой, ведущей к небольшой мансарде. Полки прогибаются под тяжестью запылившихся фолиантов. Из дальней комнаты тянется пьянящий аромат благовоний, смешиваясь с запахами пыли и плесени.

Прищурившись в тусклом свете, Матчек разглядывает рукописные указатели на полках. Они немного изменились с прошлого раза, как изменился и список эзотерических тем. «Огнеглотатели». «Человек-ядро». «Невосприимчивые к ядам». «Езда по стенам». «Чудеса разума». «Освобождение от оков».

Он тянется к небольшому томику, название которого, выведенное округлыми золотыми буквами, гласит: «Тайная история пушки Заккини», и его пульс заметно учащается. Эти истории в снах нравятся Матчеку, хотя после пробуждения он не может их вспомнить. Он открывает книгу и принимается за чтение.

«Человек-ядро никогда не любил ее, несмотря на то, что говорил о любви не один раз. Единственной его любовью оставалось ощущение полета, когда его выбрасывало из огромной железной пушки, которую его дед изготовил из металла, по преданию, добытого из упавшего с неба камня. Человек-ядро хотел обзавестись женой, поскольку так было принято, и это помогло бы ему поддерживать в рабочем состоянии великолепный механизм, образуемый им самим и пушкой, но назвать это любовью было бы неправильно…»

Матчек моргает. Это не та история. Она не приведет его к вору.

От неожиданного кашля за спиной Матчек вздрагивает и резко захлопывает книгу. Если он обернется, то увидит сидящего за прилавком тощего владельца магазина, который неодобрительно посматривает в его сторону безумными глазами, увидит седые волосы на его груди, пробивающиеся сквозь петли грязной рубашки, увидит небритое злое лицо и проснется.

Матчек качает головой. Сегодня он не просто смотрит сон. Он здесь по делу. Он осторожно ставит книгу обратно на полку и начинает подниматься по ступенькам лесенки.

Дерево отзывается скрипом на каждый его шаг. Матчек чувствует себя неуклюжим. Перила под его рукой внезапно становятся мягкими. Стоит допустить оплошность, и он рискует провалиться в другой, более глубокий сон. Но вот среди серых фолиантов, сверху на крайней полке, где заканчивается лестница, он видит голубой проблеск.

Хозяин магазина внизу заходится отрывистым влажным кашлем.

Матчек поднимается на цыпочки и кончиками пальцев тянется к голубому переплету. Книга падает с полки, а вместе с ней вываливается целый каскад других томов. Пыль мгновенно забивает глаза и горло. Он начинает кашлять.

— Что ты делаешь там, наверху, парень? — раздается скрипучий голос, сопровождаемый шаркающими шагами и стоном половиц.

Матчек опускается на колени, разбрасывает книги о блошиных цирках и поющих мышах и отыскивает голубой томик. Сквозь царапины и потертости на обложке проглядывает коричневый картон, но серебряные минареты, звезды и месяц остались все такими же яркими.

По лестнице поднимается нечто, пахнущее благовониями и пылью, но это не хозяин магазина, а что-то намного хуже, что-то сухое и старое, как пергамент…

Не сводя глаз с книги, Матчек резко раскрывает ее. Слова с пожелтевшей страницы устремляются ему навстречу потоком черных шевелящихся насекомых.

«Одна из легенд о древних народах повествует о царе из династии Сасанидов, повелевающем армиями солдат и слуг, у которого было двое сыновей — старший и младший…»

Слова взвиваются вихрем. Бумага и буквы становятся объемными, принимают форму руки с черными и белыми пальцами и устремляются к Матчеку из книги.

Пыльное существо кашляет и шепчет, что-то щекочет плечо Матчека. Он изо всех сил сжимает протянутую руку, острые края пальцев-слов впиваются в ладонь. Но он не выпускает их, и рука внезапно увлекает его в простирающийся впереди океан символов. Слова перекатываются через него, словно…

…волны, вокруг босых ног бьются клочья прохладной пены. Над ним теплое вечернее солнце, навстречу широкой улыбкой расстилается белый песчаный пляж.

— Я уже пробыл здесь некоторое время и думал, что ты так и не соберешься это сделать, — произносит вор.

Он сжимает руку Матчека в крепком рукопожатии. Это худощавый мужчина в шортах и белой рубашке, глаза скрыты за линзами солнцезащитных очков, синими, как книга из сна.

Полотенце вора расстелено на песке неподалеку от пустых шезлонгов под зонтиками. Они с Матчеком садятся рядом и наблюдают, как солнце опускается в море.

— Я частенько бывал здесь, — говорит Матчек. — Раньше, как ты понимаешь.

— Я знаю. Я почерпнул это из твоих воспоминаний, — отвечает вор.

И пустой пляж внезапно заполняется, как в те субботние дни, когда Матчек приходил сюда с отцом. Сначала они посещали рынок, где торговали всевозможной техникой, потом раскладывали свои приобретения на песке и испытывали в волнах плавающих дронов или просто наблюдали за паромами и водными мотоциклами. Но, несмотря на ощущение песка между пальцами ног, несмотря на запах солнца, пота и соли на коже и красную линию скал на другом конце пляжа, что-то кажется Матчеку неправильным, не таким, как прежде.

— Ты хочешь сказать, что украл все это, — говорит Матчек.

— Я думал, что тебе это уже не нужно. Кроме того, я надеялся порадовать тебя.

— Да, наверно, так и есть, — соглашается Матчек. — Но кое-какие детали переданы неверно.

— В этом ты должен винить свою память, а не меня, — возражает вор.

Его слова вызывают у Матчека беспокойство.

— Ты тоже выглядишь несколько иначе, — говорит он, просто чтобы что-нибудь сказать.

— Это помогает, если не хочешь быть пойманным, — отвечает вор.

Он снимает очки и убирает их в нагрудный карман. Он действительно немного изменился, хотя Матчек мог бы поклясться, что тяжелые веки и легкий изгиб губ остались такими же, как прежде.

— Ты никогда не рассказывал, как тебя поймали, — говорит Матчек. — Только о самой тюрьме и о том, как тебя вытащила оттуда Миели [50] Разум (фин.). . И о твоем путешествии на Марс в поисках воспоминаний, необходимых, чтобы украсть что-то для ее босса и обрести свободу.

— И что было дальше? — Вор улыбается, как будто только одному ему понятной шутке.

— Ты отыскал свои воспоминания, но другой ты тоже пытался ими завладеть. Поэтому ты запер его в тюрьме и получил только Ларец, в котором заключен бог. И воспоминание о том, что тебе необходимо попасть на Землю.