Леви Тидхар - Центральная станция

Лифт привез их на нужный уровень гигантского космопорта. Двери открылись. Обе вышли.

– Уровень Три, – сказала женщина. – Ну точно миниатюрная версия третьего уровня зала ожидания Тунъюнь-Сити, вам не кажется? Так необычно.

Кармель помнила третий уровень. Базар верований. Игромирные ноды. Арены дроидов. Она… она бродила там какое-то время. Столько церквей – и столько правоверных, которым только дай поохотиться на стригу.

Однажды они ее чуть не поймали. Собралась толпа. Она жадно глотала пищу. «Шамбло!» – орали они. Показывали пальцами. Глумились. Ужасались, кривились. Потом стали бросать камни. Хуже того. Атака типа «отказ в обслуживании», грубая, но эффективная. Заблокировать ее в Разговоре. Отрезать ее от ее фида.

– Вы приехали в Тель-Авив? – спросила Магдалена. Увидев, что Кармель смутилась, добавила: – В Яффу? Нет? Поедете дальше?

– Я сюда. – Говорить – странно. На борту она не проронила ни слова. – Просто… сюда.

– Наружу выйдете?

Кармель пожала плечами. Она не понимала.

Магдалена, будто пожалев ее, кивнула и мягко взяла ее за руку.

– Здесь есть маленький алтарь, – сказала она. – Алтарь Огко, но… Мы можем, если хотите, пойти вместе. Куда именно вам нужно? Вы знаете?

– Я…

То, что влекло ее сквозь космос в чуждое, заставляющее ощущать себя чужаком место, на миг пропало.

– Вы не из разговорчивых, – сказала Магдалена. Кармель улыбнулась, сама того не ожидая. Магдалена улыбнулась в ответ. – Пойдемте к Огко. Потом посмотрим, что нам с вами делать.

Взявшись за руки, они пошли по огромному залу ожидания к Пассажу верований.

Сегодня алтарь Огко можно найти практически везде. Пусть Огко и не одобряет алтарей. Он – самое сварливое из божеств: ленивый мессия. Если вы подписаны на Инопланетную Теорию Духовных Существ (она была популярной недолго, во время дела Шангри-Ла), для вас Огко может быть – наряду с Иисусом, Мохаммедом, Ури Геллером и Л. Роном Хаббардом – инопланетной сущностью. Таков был ответ на знаменитый парадокс Ферми. Мы не видим инопланетян там , утверждали сторонники ИТДС, потому что они уже здесь . Они ходят – и проповедуют – среди нас.

Автор «Книги Огко» рассказывает историю своих контактов с инопланетянином, с энергетической сущностью по имени Огко. «Я его выдумал, – пишет он. – Я заимствовал его форму и очертания у воды и листьев, у влажной почвы Меконга и маршрутов диких боевых дронов Золотого Треугольника. Он – не настоящий. Как и я».

Огко, с готовностью признает автор, – лжец. Однако же его философия-без-философии, удивительное восхищение незначительным человечеством, «дождем ярких брызг в великой тьме», как он выразился, когда на него накатил стих, – все это почему-то дало ростки.

Огко прижился. Его мессидж «Мы что-то значим только для себя» странным образом отзывался в людях. Скромные алтари, посвященные воображаемому игривому существу, вряд ли существовавшему, возникали то тут, то там в странных местах: на углах улиц и плантациях, в кораблях Исхода и подземных улочках Марса, на шахтерских кораблях-одиночках среди астероидов и в игромирах и виртуалье Разговора.

На Центральной станции и правда имелся маленький алтарь – между элронитским храмом и католической церковью. Кто-то оставлял на нем растения в горшках: изобилие цветов и ароматов, яркие лепестки и вьющиеся стебли; на невысоком постаменте курятся палочки ладана, рядом – свечи на разных стадиях выгорания: одни пылают, другие гаснут. Магдалена зажгла тонкую свечку, подозвала свой багаж. В отдалении появился чемодан на колесиках, спешивший к алтарю. Когда он подъехал, Магдалена, рассеянно похлопав его по боку, достала маленький сверток. Положила его между горшком с геранью и очень голодной венерианской мухоловкой. В горшочке Магдалены росла, конечно же, маленькая белая капуста.

Кармель глядела на венерианскую мухоловку в ужасе и восторге. Как в зеркало смотрелась. Растение разве только не погибало от голода. Кармель думала о еде, потому что не думать о ней было невозможно, и присутствие марсианской женщины, Магдалены, становилось все большей проблемой: жалкую защиту ее нода Кармель взломала бы без труда; она впитывала обрывки образов, инфопакетов, случайные помехи, которые исходили от женщины, как аромат от свежеиспеченного хлеба, – и рот наполнялся слюной. Так легко…

Она неосознанно отступила на шаг. Магдалена, обернувшись, спросила:

– Вы в порядке?

– Мне нужно идти, – сказала Кармель. Сказала быстро. Паника бурлила в ней пузырьками. Все шумы, все звуки Разговора, которых она избегала, прорвали плотину. – Я должна… – Она не закончила мысль.

– Подождите! – крикнула женщина, но Кармель уже развернулась и убегала по огромному залу Уровня Три, ища выход; ища укрытие.

Ночь в Полипорте на Титане. За пределами купола багряное воюет с алым – грянула буря. Внутри самого Полифем-порта воздух горяч и влажен. Кармель бродит узкими переулками, избегая входов в подземелья: охотится на тени.

Пища на Титане разбросана маленькими порциями. Местные сети забиты наглухо, сигналы распыляются, дрейфующие в околосолнечном пространстве вереницы хабов их, разумеется, ловят, но на месте они совсем слабые. Так или иначе, Кармель нужно что-нибудь куда ближе. И сокровеннее .

Полипорт выстроен из грубого камня, здесь повсюду иная флора, толстые плющи обвивают постройки в один-два этажа. Кармель сбежала сюда, застопив торговый кораблик, что летел через Пояс к Внешней системе. Тогда-то с ней и приключилась эта пакость.

Стригами не рождаются.

Старый и грязный кораблик «Захудалый Спаситель»: в милю длиной, из скалы и стали, транссолнечный транспорт, выдолбленный несколько веков назад в космическом булыжнике на марсианской орбите, корпус обезображен бесчисленными ударами, в коридорах властвует сырость, то и дело вырубается электричество, перерабатываемый воздух протух, сады с гидропоникой поддерживаются кое-как.

В чреве корабля цветут буйным цветом джунгли. Древние сервиторы пытаются сдерживать их рост, но тщетно. Еще на борту есть крысы, земные зверьки, распространившиеся повсюду, и огненные муравьи, крошечные организмы, укусы которых горят огнем и не поддаются лечению.

Груз здесь отовсюду. В космосе груз – сам себе религия. Груз берут на Земле, поднимают на орбиту, в массивный хабитат под названием Врата. Груз берут в Лунопорте, его берут в Поясе, на Церере и Весте, где сосредоточено астероидное богатство. Груз берут в Тунъюнь-Сити и на прочей территории Марса: поставки с внутренних планет на внешние.

До этого длинного космического перелета все шло неплохо. После Пояса, сделав несколько остановок на ничем не примечательных кольцах и в таких же хабитатах, корабль отправился в долгое странствие к лунам Юпитера, а оттуда – в еще более длительное путешествие к второму газовому гиганту, Сатурну. Когда прибыли на Ганимед, Кармель побоялась выходить наружу: Галилейские Республики иммигрантов не жаловали, а она уже заразилась.