Андрей Вичурин - Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа.

- Поздно! – обломал меня Дима. – Полдень наступил.

- И что? – не понял я. – Времени как раз достаточно, чтобы спокойно смыться!

- Не получится, - не согласился он, - насколько я изучил вопрос колдовских собраний, - здесь все устроено по принципу: всех впускать, никого не выпускать. Нас заперли. Хочешь, попробуй. Я думаю, - только время зря потеряем.

- Ладно, если ты так уверен, то и пробовать нечего. Что дальше? – я почувствовал привычный приход адреналина. Решение наконец-то принято, теперь сомнения побоку, - прыгать надо.

- Да ты не бзди! – «успокоил» меня товарищ. – Ламмас – белый шабаш. Праздник первого урожая, свадеб. Рябина уже покраснела, звёзды ярче ночью, а туманы намного холоднее. Из них выходят всякие колдуньи, фейри, баньши…

- Ага, успокоил!

- Глядишь, и к тебе выйдет прекрасная э… Баньши-ца! – искренне заржал Дима, тоже видимо отринув страх и сомнения.

- К тебе пускай выходит, - не разделил его радости я, - это ты предложил налево пойти. А потом тебе Любка дома такую Вальпургиеву ночь устроит, - мало не покажется! Что еще знаешь про этот самый Лунасад?

- Лугнасад, - поправил он, - погребальные игры в честь приёмной матери бога Тэйлте, - один из четырех Праздников Великих Костров. Дикая Охота вновь, второй раз после Бельтайна, отмечаемого первого мая, проносится по пути в Нижний Мир. Ее ты узнаешь, по звону выкованных под Воттоваарой, гномами – кекли, подков.

- А ты говоришь, - белый шабаш! – подловил я его. - Чего светлым колдунам в Нижнем Мире делать?

- Того и делать, - он многозначительно поднял указательный палец. - Ламмас – праздник для всех созидателей, и не важно, каким инструментом они работают: молотом, пером, или магией. Одно меня смущает, - полнолуние. Видел, какая яркая луна сегодня ночью была?

- И что с того?

- А того, что такие совпадения бывают нечасто. Мало ли…

Пока мы болтали, небо прояснилось, тень ушла, забрав беспокойные ощущения, и даже сепия, казалось, отступила, проявив среди одетых в фельдграу, невысоких елочек, обряженные в покрытые слишком ранней редкой позолотой сарафаны, стройные березки.

Где-то под горой стал зарождаться негромкий мелодичный гул, порождая внутри, не смотря на недавние страхи, торжественное предвкушение чего-то светлого и хорошего. Мы переглянулись. Не сговариваясь, взяли из багажника собранные заранее рюкзаки, прихватили оружие и, закрыв машину, направились по крутому склону вверх. Акваланги брать не стали. Я закрепил сбоку на рюкзак квадрокоптер. Главное, не споткнуться и не упасть всем весом на него, - нежный аппарат, сразу капец придет. В руки взял бутыль с водой и «Шмеля», - вдруг чайку горячего захочется.

Тут и там, словно просыпавшиеся из дырявого кармана растяпы – великана, орешки, валялись большие и не очень, поросшие серым лишайником валуны сглаженных форм. Из-под густых зарослей брусники и черники проглядывали покрытые красными пятнами, огромные плеши их старших братьев, кутающихся в дерн и невысокую редкую траву.

Срывая полные пригоршни ягод, и отправляя их в рот, вымазываясь чернильным соком, передохнули. Гул не прекращался, но и не нарастал. Теперь он просто окружал нас со всех сторон, объединяя своим звуком все вокруг, - небо с землей, Солнце с озерами, и нас с ними.

- Так и должно быть, - подтвердил мои ощущения Дима. – Песнь Ламмаса, - вершина единения природы. Колесо Года начинает новый оборот, и пришло время отбросить иллюзии прошлого, самообман несбывшихся мыслей и чаяний, и начать действовать. Наверное, так звучит ожидание завтрашнего дня…

Наконец-то мы взобрались на верхнюю точку хребта, и перед нами открылся вид на большой каменный амфитеатр. Монументальный и величественный, высеченный или выложенный, из огромных каменных блоков, - отсюда не разглядеть. Почти правильной полукруглой формы, со ступенями, аккуратно выбитыми через равные промежутки, поднимающиеся к верху, и плавно спускающиеся к арене в центре. И, никаких перекрученных демонической силой сосен – елей, колотых одиночных камней, знакомых по фотографиям, - тех вообще на вершине не наблюдалось. Никакого заболоченного озерца, - лишь голый серовато – белый монолит скального основания, с каменным постаментом посредине, около метра высотой, типа небольшой сцены, и что-то, вроде пюпитров по противоположным его сторонам.

Еще, - высеченная из скалы лестница, за постаментом, сотнею метров дальше, ведущая от разрыва амфитеатра, к сиротливо стоящему у самого ее окончания наверху, большому, грубой работы, каменному стулу. За ним, на небольшом удалении, придавая антуражу еще большей монументальности и величественности, высилось пирамида высотою этажей в десять, выложенная из сотен, может быть даже тысяч, почти круглых, уменьшающихся по мере приближения к вершине, шлифованных гранитных валунов. Самый маленький камень в ее основании, имел метра три в окружности.

Красота! И, никакого мегалитического бардака, запечатленного на сотнях фотографий. Нет, еще забыл упомянуть умопомрачительный вид на расстилающуюся внизу холмистую, заросшую ярким сочным лесом равнину, с достопамятной высотой 264.9 невдалеке.

Мы с Димой переглянулись.

- Как тебе? – лично я, слегка потерялся. Такое ощущение, будто мы провалились в далекое прошлое, когда еще не прилетел метеорит, не покорежило все вокруг землетрясением, в общем, не произошло все то что, по мнению исследователей, изуродовало это стройное рукотворное совершенство. Дима указал мне на запястье.

- Работает? Проверь высоту

Посмотрел на смартуотч. Я знаю, высота - 417 метров над уровнем моря. А вот и неправильно! Прибор показал 426.7 метра. К чему бы? Обещанный глюк? Сеть отсутствовала, спутники GPS тоже, сварился приборчик, походу. Я показал цифру Диме.

- Что и следовало доказать, - удовлетворенно констатировал он. – Нас отрезали.

- Ага, и высоты десяток метров добавили.

- Глянь, ради прикола в календарь! – посоветовал он.

- Не работает, и не надейся, - заключил я, все-таки заглянув. – Так бы тебе и написали: «2043 год, с начала мира, после нашей эры».

- Согласись, по теории вероятностей, шанс был. Минимум пятьдесят процентов! – не остался в долгу он.

- Соглашаюсь. Какие мысли? Чего дальше, и зачем мы здесь?

- А никаких! – беззаботно заявил Дима, бросая на землю рюкзак и устраиваясь рядом. – Похавать надо. А там, глядишь, и придут. Я имею в виду - умные мысли.

Мы уже успели доесть каждый свою порцию сухого пайка, как снизу, со стороны высоты 264.9, донеслись частые взрывы и тихие звуки заполошной стрельбы. Мы вскочили на ноги, всматриваясь, Дима достал из рюкзака бинокль и поднес к глазам.

- Что там? – не вытерпел я через минуту молчаливого ожидания.

- Не вижу пока ничего, - разочаровал он. – Деревья мешают.