Гуго Вормсбехер - Куда идём?

Такой сегодня предстает ситуация у российских немцев. И такой видит ее сегодня их Федеральная национально-культурная автономия. То есть, цели, интересы народа и его национального движения совпадают полностью; народ и ФНКА, так сказать, едины.

Но это единство может быть легко разрушено. Это может произойти, если и сегодня, при новом Президенте, не будет принято срочных и действенных мер по реабилитации российских немцев. Тогда возникшие было надежды рухнут окончательно во всем народе! В этой новой ситуации Федеральная НКА должна будет решить для себя нелегкий вопрос: пытаться ли ей и дальше поддерживать в народе веру в восстановление справедливости, рискуя быть обвиненной в выполнении спецзадания по обману народа; продолжать ли ей свою мужественную борьбу за будущее народа теперь уже в отсутствие всяческой поддержки, даже в условиях неприятия со стороны самого народа; или, как "Возрождение" в 1991 г., объявить идею реабилитации и восстановления государственности окончательно убитой и призвать к новому массовому выезду, так что к 250-летию Екатерининского Указа от российских немцев в России останутся лишь миллионы заброшенных могил да скупые упоминания об их вкладе в становление великого государства.

Исторический наш опыт подсказывает, что если отношение к российским немцам в России не изменится самым кардинальным и срочным образом, как это было после Октябрьской революции, то выталкивание народа в эмиграцию практически предопределено: уговорить народ, после 60 лет несправедливостей, репрессий, дискриминации, после издевательских оскорблений даже бывшим Президентом страны, — уговорить после этого народ и дальше надеяться на что-то вряд ли кому удастся. Да и вряд ли было бы честно по отношению к нему. Сегодня требуются уже не уговоры, не слова, а действия — конкретные, серьезные действия. Со стороны государства.

Да, со стороны государства. Потому что как раньше, так и теперь, проблема российских немцев решается не "снизу" (снизу она может лишь инициироваться — национальным движением или выездом), а только "сверху" — руководством страны.

Даже самые прекрасные идеи, не имея под собой достаточно сил для осуществления, остаются благими пожеланиями. Есть ли у нашей цели движущие силы, способные обеспечить ее достижение?

В этом вопросе мы тоже должны отметить удивительную стабильность нашей проблемы: главные движущие силы остались в ней прежние. Это отчаянное стремление российских немцев сохраниться как народ и это экономические интересы России и ее регионов.

Правда, в последнее время кое-что здесь и прибавилось. Это консолидация движения российских немцев в лице их Федеральной НКА — действенной, активной, с небывалым до этого политическим опытом. Это острая демографическая ситуация в России. Это настоятельная необходимость для российского руководства заняться, наконец, и национальной политикой в стране. Это международные требования к России как члену Евросоюза по обеспечению прав национальных меньшинств. Наконец, это конъюнктурные интересы сегодняшнего социал-демократического руководства Германии: по закону об устранении последствий войны нужно принять всех российских немцев, желающих въехать; но этого новому руководству не хочется; остается помочь создать для них в России условия для сохранения их как национальной общности. К тому же в Германии грядут очередные выборы, и новой коалиции требуются результаты и в этой сфере деятельности.

Силы, как видим, и большие, и долговременного действия, и островостребованные. Но, как и раньше, их нужно сначала запустить. Что мешает это сделать? Иначе: что сегодня мешает решению нашей проблемы?

Начнем как всегда с себя.

Российские немцы как народ распылены, раздроблены территориально, разъединены разными условиями удовлетворения их национальных и социальных запросов. Отсюда различие их интересов: широчайший спектр от удовлетворенности жизнью до категоричного "только выезд!". Российские немцы не имеют до сих пор даже общественного самоуправления, тем более собственных представительных органов, представительства в органах власти. Не имеют они и собственных эффективных средств массовой информации, ни денег на оплату чужих СМИ — чтобы громко поставить свой национальный вопрос перед обществом и государством. И не имеют эффективных форм протеста, кроме выезда (силовые методы в их ситуации неприемлемы: они считают Россию своей родиной; а с родиной, как с родителями, силой не борются, от них в крайнем случае просто уходят). Поэтому их надежды только на политическую волю, на разум руководства страны, на задействование интересов страны.

В России, хотя ситуация потихоньку и стабилизируется, власть по-прежнему занята в основном самосохранением; как всегда у нее миллион "более важных" дел; ее чиновники намного дальше от проблем народа, чем бывшие партийные бонзы в СССР; и, как любая "демократически избранная" власть, она тоже не может позволить себе заниматься стратегическими проблемами государства, когда над ней постоянно висит дамоклов меч очередных выборов. Вдобавок она со страхом смотрит на любое проявление национального вопроса, глядя на него только через призму чеченской проблемы.

Для Германии же проблема российских немцев дискредитирована равнодушием к ней России, безрезультатностью десятилетней помощи, все растущим недовольством этой помощью самих российских немцев, и внутренними проблемами страны от переезда в нее двух с половиной миллионов человек. При социал-демократическом равнодушии к национальным проблемам вообще этого вполне достаточно для "новой доктрины" — постепенного сворачивания экономической и политической поддержки нашей проблемы.

Что одержит верх: действующие и потенциальные движущие силы или силы торможения — покажет время. Очень скоро.

Что же мы в этой сложной для себя ситуации еще считаем необходимым? Какие задачи ставим перед собой? Чего хотим от России и Германии?

Прежде всего мы должны иметь ясность относительно собственных целей и задач. Если мы хотим сохранить себя как народ (что возможно, как мы помним, только в России), то мы в первую очередь не имеем права отказываться от своей главной цели — восстановления территориальной государственности. Ибо отказаться от нее — это отказаться от будущего. Речь может в крайнем случае идти об этапах продвижения к этой цели — в виде развития института национально-культурной автономии, введения национального самоуправления, создания системы национально-территориальных образований низшего уровня — но никак не об отказе от самой цели.

Для более успешного продвижения к этой цели необходимо дальнейшее объединение и расширение активных сил народа, то есть развитие движения российских немцев, его Федеральной НКА.