Александр Левин - Время взаймы [СИ]

Про демона нам сказала жирная старуха, которую привозила Тараканиха. Все началось именно со старухи. От нее неприятно пахло потом и жженой бумагой. Старуха посмотрела на папу, потрогала его лоб и сообщила, что врачи не смогут помочь. Я ответил, что врачи, проклятые идиоты, уже сложили оружие, из церебральной комиссии пришла официальная бумага (настоящая, бумажная бумага), по которой папу могли «принять», но мама скомкала ее дрожащими руками и выбросила.

- Помолчи, Андрей, - выдохнула она холодно, даже не посмотрев на меня, пристально вглядываясь в дряблое старушье лицо. - Что вы сможете сделать? Вы можете нам помочь? Что мне нужно делать?

Старуха пообещала сделать специальную штуку, процедила: «амулет». Сказала, что вернется через полнолуние. Заверила, что к тому времени папа уже ослепнет. Но папа не ослеп, папу «приняли». А старуха вернулась ровно через полнолуние.

- Уходите, - рявкнул я, но услышал, что голос предательски дрожит, как у маленького. Не рявкнул, а проскулил. Старуха стояла на пороге, одетая в эти свои клоунские меха с блестками и ожерельями, с четками и камнями.

- Папе ваша помощь больше не нужна. Уходите отсюда.

Тут из лба старухи вылез длинный и тощий черный палец с черным ногтем. Я застыл.

- Позови свою маму.

Мама устала. Старуха не понимала, что кто-то вылазит из ее головы.

- Мама устала и уже спит.

Она спит целый день. Там запах перегара, только открой дверь, так и норовит пробраться в коридор и дальше, на кухню. Еще пахнет дурацкими французскими духами, которые папа привез маме на прошлый Новый год. Прошлый Новый год был, кажется, так давно, ужасно давно - успела пройти целая жизнь, моя, обычная, сравнительно нормальная, простая жизнь обычного ребенка.

- Позови ее, - велела старуха. - Позови свою мать. Это очень срочно.

Из ее лба уже торчали все десять чьих-то пальцев, кто-то пытался вылезти, как уродливый младенец из утробы или фокусник из мешка. Она шагнула вперед, хотела войти без приглашения, но я захлопнул дверь прямо у нее перед носом. Мне было страшно. Мне стало дурно.

Старуха начала стучать в дверь.

- Уходите! Уходите отсюда! Пошла вон!

- Кто там, Андрей?

Мама выглядела ужасно. Появилась на пороге спальни, как привидение.

- Та старуха, - сказал я, и бросился обминать маму. Я весь дрожал от страха и слез. - Старуха...

Мама гладила меня по голове.

- Все хорошо, родной, все будет хорошо. Все хорошо.

Мама смогла прогнать старуху, но не его. Он смотрел на меня своими черными глазами, как огромный паук с человеческим лицом, и улыбался. Это был кошмар. Папа говорил о них. Папа предупреждал. Кошмар пришел выпить нас. Забрать все, что не наше.

***

Дружелюбный мужчина, от которого сильно (и неприятно) пахло кремом для бритья, улыбнулся мне и подмигнул. Посмотрел на маму и сказал:

- Вы не могли бы оставить нас вдвоем на несколько минут?

Мама занервничала.

- Это обязательно?

- Да, обязательно.

Объяснять ничего мужчина не стал. Терпеливо ждал, пока мама решится встать и выйти из кабинета.

- Я за дверью, хорошо? Я рядом.

- Конечно, мам.

- Все будет хорошо.

Быстро клюнула меня в голову, провела дрожащими пальцами по щеке, точно прощаясь, и вышла. Через две минуты специалист по церебральному праву и вопросам интеллектуальной и умственной ответственности, доктор церебральных наук, профессор психологии и нейрологии, человек по имени И. Регов (все было написано в проспекте, который маме скинула Тараканиха) опять улыбнулся мне и сказал:

- Поговорим о кошмаре.

Сказал таким тоном, каким говорил бы со старым приятелем. (Из таких бесед мне всегда хочется выпутаться как можно быстрее, поэтому я проявлю инициативу; обычно смотрится правдоподобно).

- Рассказать?

- Давай так, - он быстро провел пальцами себе по ладони, и глаза его на секунду стали совсем белые и страшные. - Я буду рассказывать, а ты меня поправишь, если я ошибусь. Договорились?

Молчит. Смотрит, улыбается и молчит.

- Договорились? Если можно, то я попросил бы тебя отвечать мне, Андрей. Мы договорились?

- Договорились.

- Кошмары, - начал он, - существа, которые живут во сне всего человечества, вообще они не злые и никому не причиняют вреда, но стоит человеку отправиться... - усмехнулся, будто бы помимо воли, - назад во времени, например, и они от него не отстанут. Но они не могут навредить никому, кроме того, за кем приходят.

- Нет.

- Что?

- Они не могут убить больше никого. В том смысле, что своими... руками. У них не совсем есть руки. Но они могут копаться у тебя в голове, и ты сойдешь с ума. Они не понимают, что ломают людей, как игрушки. Не хотят понимать. Не умеют.

Я надолго замолчал.

- У них нет цели убить кого-то, кроме тех, за кем они пришли. Я не знаю.

- Чего ты не знаешь?

- Не знаю, как у них там точно все устроено. Я говорю то, что мне говорил папа. Это сложная практика, профессор. Папе было сложно. Он поэтому...

- Ты любил своего отца, так ведь?

- Я продолжаю его любить.

- Конечно.

Опять тишина. Там у него в голове что-то происходит. Что-то не личное: они там все вместе у него в голове. Куча профессоров.

- Чем меньше контроля над... гхм... сном всех людей, тем больше хаоса в реальности, - сказал он. - Я правильно понял? Вот это. Сон всех людей. Расскажи о нем. Расскажи то, что говорил тебе папа. Что он тебе рассказывал?

- Коллективное бессознательное. То, что происходит у нас в головах постоянно, то, что формирует нас. Эта ваша штука. Штука в вашей голове, - я показал пальцем ему на висок. - Она работает как дверь. Кошмары выходят из таких, как вы.

- Твой папа, значит, не дает им выходить, так?

- Икиаквиик.

- Что?

- Путешествие сквозь слои. Так это называли чукотские шаманы.

- Хорошо, - сказал И. Регов, сделал какую-то пометку, некоторое время не смотрел на меня, а потом поднял глаза.

- А что эльфы? - спросил. - Расскажи мне об эльфах. Кто они?

- Эльфы живут в городе. В большом городе в центре всех снов. Они помогают нам жить правильно. Всегда помогали.

- Они хорошие?

- Да, они на нашей стороне.

- Но ведь именно они посылают кошмаров, ведь так?

- Только за теми, кто нарушил правила.

- То есть путешествует во времени? Это одно из правил, которые нельзя нарушать?

- Не только. Там много правил. Правила нужны для того, чтобы все работало... правильно. Там много правил, но я сразу скажу, я не знаю, какие там еще есть. Чем больше беспокойства в реальности, тем больше сумбура в мире снов, так говорил папа. Чем меньше контроля над потоком снов, тем больше сумбура и безумия в реальности. Откуда, думаете, весь этот бред, что происходит вокруг? Все эти оргиии феминисток и радикалов?

- И твой папа стал наводить порядок?

- Да, эльфы разрешили ему.