Александр Тув - Ходок - 8

– Лежи, лежи. Можешь не вставать. – Ортег появился тихо, как привидение. Можно сказать – возник рядом с изголовьем. Выражением лица и общим абрисом фигуры он напоминал заботливого дядюшку, зашедшего проведать приболевшего племянника.

«Вот же ж сук-ка! Спасибо, что разрешил. А то бы я вскочил, встал по стойке смирно, и честь отдал. Причем девичью, блин!»

– Поговорим? – Епископ легко уселся на непонятно откуда взявшийся табурет. Внезапное появление этого предмета мебели, которого раньше не было – старший помощник мог бы в этом поклясться и грациозность, с которой Ортег осуществил посадку, очень не понравились Денису. По всему выходило, что колдун находится в прекрасной магической и физической форме.

«Хотя… не один ли черт в какой он форме? Все равно он нас переиграл вчистую и пить боржоми поздно…»

Отвечать на вопрос Ортега Денис не стал, посчитав вопрос риторическим. Он угрюмо уставился на Епископа, ожидая продолжения и оно не заставило себя ждать.

– Сделаем так… – Ортег сцепил пальцы и немного наклонился к старшему помощнику, пристально глядя ему в глаза. В этот момент образ доброго дядюшки сполз с него, как сползает покрывало с открываемого памятника, обнажая скрытое. После этого, никаких сомнений, которых, правда, и раньше у него не было, у старшего помощника не осталось – на него смотрела Смерть. – У меня ужасно мало времени. – Епископ вздохнул, причем так искренне, что старший помощник ему сразу же поверил. И действительно – государственный человек, член Политбюро, фактически, а не побрезговал – лично зашел навестить! Можно было бы и загордиться, если не знать зачем он пришел. – Дела знаешь ли… – доверительно сообщил Ортег. После чего мило улыбнулся, возвращая облик доброго дядюшки. – Поэтому у тебя два пути. – Епископ стер улыбку, показывая, что к его словам надо отнестись предельно внимательно: – Первый – я быстренько задаю тебе интересующие меня вопросы, а ты, так же быстренько, на них отвечаешь. Честно. А за это, – очень серьезно произнес Епископ, – я подарю тебе…

«Свободу!.. – мысленно закончил за Ортега Денис, и так же мысленно скривился: – Пизди-пизди… приятно слушать…» – старший помощник не поверил Епископу ни на йоту.

– Ну, что ты, – снова заулыбался Ортег. – Зачем нам друг друга обманывать. Какая свобода?

… телепат хренов…

– А ты разве бы меня отпустил? – Епископ резко взглянул в глаза старшему помощнику. – Ну вот, сам понимаешь. Нет. Ты честно отвечаешь на мои вопросы, а я дарю тебе легкую смерть.

… ты не бойся, мы тебя не больно зарежем… чик, и ты уже на небесах…

– И второй путь… Ты не отвечаешь на мои вопросы. – Слово «мои» Ортег выделил голосом. – Тогда я ухожу – просто времени нет, – развел руками Епископ, всем своим показывая, что если бы не государственные дела, то он с удовольствием поуговаривал несговорчивого оппонента, но государственные заботы не позволяют – так что без обид – ничего личного. – И мы с тобой больше не увидимся. А с тобой будут работать мои помощники. Только вот в чем загвоздка… – Ортег вздохнул. – Они не отличают правду от лжи. Я – отличаю. Они – нет. Так что, если ты будешь отвечать на мои вопросы, ответы не потребуют перепроверки, а если на их… – он снова развел руками.

… еще один Пилат нашелся… блядь… только тот умывал руки, а этот, блядь, разводит…

… а может и правда… чего упираться?.. все равно конец один… ну его к дьяволу молчать…

… но… тогда и имя придется назвать… а имя говорить нельзя… нельзя говорить имя…

– Ну, как знаешь, – после короткой паузы, во время которой Денис не проронил ни звука, произнес Ортег, после чего надел на шею старшему помощнику кулон с большим зеленым камнем и исчез так же внезапно, как и появился.

Шэф попытался прыгнуть , как только ощутил оковы на руках и ногах. Сделал он это чисто инстинктивно, даже не придя окончательно в сознание. Зато попытка уйти в кадат была уже вполне себе осознанной. Надо ли говорить, что и та, и другая, провалились. Только после этого командор открыл глаза и сразу же наткнулся на насмешливый взгляд Епископа Ортега. Тот, как заботливая сиделка поджидал, пока главком очнется ото сна.

– Не получается? – с мягкой улыбкой – так добрые старые друзья подтрунивают друг над другом, поинтересовался Епископ.

«Да-а… недооценил я тебя, – равнодушно подумал верховный главнокомандующий. Его спокойствие объяснялось тем обстоятельством, что причин для волнения уже не было – поезд ушел. Время для принятия каких-либо решений и проведения их в жизнь прошло. Такому хладнокровию можно только позавидовать – подавляющее большинство людей таким не обладает. Элементарный пример: типичный представитель этого самого подавляющего большинства начинает волноваться перед визитом к стоматологу, как только вспоминает о грядущем событии, и не важно, сколько дней, или даже часов до него осталось. А любой представитель меньшинства, к которому относился Шэф, рассуждает так: „Бор, или клещи, еще не коснулись моего зуба, так какого хрен дергаться? – когда экзекуция начнется, тогда и будем переживать“. Такое отношение к жизни экономит массу нервов, жаль только, что научиться ему непросто. Очень непросто. В основном такая отрешенность достается счастливым обладателям генетическим путем – от рождения, и только очень немногие индивидуумы приобретаю ее путем тренировки силы воли. – Я вообще не предполагал, что существуют такие сильные менталисты, – продолжил размышлять верховный главнокомандующий. – Взять меня под полный контроль, да еще в активированной шкире. Не поверил бы, если кто сказал, однако… Даже не представляю в какой момент это произошло. Во дворце? Перед дворцом? на КПП? В гостинице? Не представляю…»

– Поговорим? – Ортег был все так же дружелюбен. Командор же – наоборот, даже мысленно соблюдать приличия не стал и на вопрос не ответил. Его мысли были заняты другим:

«Интересно, а получится в новой инкарнации вспомнить? – Шэф знавал немало молодчиков, утверждавших на полном серьезе и с пеной у рта, что помнят предыдущие воплощения, причем не только последние, но и более отдаленные. – Если это правда… во что очень хочется верить, – командор незаметно вздохнул – как ни крути, а был он обычным человеком из плоти и крови и предстоящая мучительная смерть если не страшила его, то уж никак не радовала, – то выходит, что с каждой последующей инкарнацией вспоминать предыдущие легче, ведь появляется опыт. Легче, и следовательно – быстрее. Допустим, в предыдущей жизни ты вспомнил предшествующую в двадцать восемь лет, значит в этой ты вспомнишь раньше, скажем – в девятнадцать, в следующей еще раньше – в десять, и так далее. Тенденция однако… Значит в пределе – при рождении – раньше уж точно никак. Хотя… можно при зачатии, наверное… – усмехнулся командор и хотя сделал это он мысленно, усмешка эта мимо внимания Ортега не прошла, и очень ему не понравилась. Епископ нахмурился, мгновенно выйдя из образа старого доброго приятеля, поднялся с табурета на котором сидел, надел на шею главкому кулон с большим зеленым камнем, и молча удалился. – „Камень жизни“, – хладнокровно констатировал верховный главнокомандующий. – Придется помучится дольше, чем я рассчитывал. Дэна жалко. Вряд ли он истинное имя не назовет. Плохо ему будет. – Тут Шэф припомнил Реаниматор и ему в голову пришла новая, неожиданная мысль: – А вдруг из-за принудительного разрыва цикла „смерть-рождение“ произойдет какая-нибудь мутация и получится стать магом! Занятно будет изучить врага изнутри… – вдруг понравится, – снова ухмыльнулся он. – А впрочем, не исключен и вариант с дауном, или еще каким дебилом…»