Евгений Кострица - Рарник [СИ]

— Играя по чужим правилам, мы неминуемо изменимся и потом ничего не захотим менять! — фыркнула нага.

Я раскрыл рот и изумленно смотрел на Фэй. Такой неожиданный гнев и уверенность в своей правоте… У нее очень цельное понимание и оно успело пустить глубокие корни внутри ее разума. Едва ли это могло быть навязанным извне, такого мотива просто нет в местной легенде.

— Простите меня, мой господин, — опомнилась нага, помрачнев. — Я много пережила и видимо, не в себе, осмелившись дерзить вам. Я сделаю, как прикажете. Научусь причинять боль.

Некоторое время мы молчали. Я чувствовал себя неловко в роли злодея, а Фэй переваривала новую информацию. Наконец, она справилась с собой и знакомо улыбнулась, подозрительно сокращая между нами дистанцию.

— А чем мы займемся после того, как убьем очередную волну демонов?

Я отметил про себя это «мы». Похоже, что Фэй хорошо продумала, чем именно «мы займемся». Она даже не рассматривает возможность вновь остаться одной. Конечно, я бы взял ее с собой, но внутри что-то ныло предчувствие будущих обязательств. Меня словно ограничивали и лишали свободы. Одному все же гораздо спокойнее…

А, ну да — мы же «королевская пара». По сценарию у нас ссора. Принцесса умоляет о прощении и просит дать возможность загладить вину естественным женским способом. А принц вот-вот даст себя уговорить и простит, но только после того, как настучит по наглой друидской морде в соседнем зале.

И если в следующем бою нас вынесет пати профессионалов, то этот жалкий сценарий будет повторяться и повторяться, но уже с моим искренним участием. Куклы ругаются и страдают, а в финале их сжигают и расчленяют, чтобы они воскресли и повторили все сначала… Меня передернуло от отвращения.

— Если все пойдет по моему плану, то к нам больше не рискнет войти ни одна пати. По крайней мере, в этом «сейве». Игрокам есть что терять, а раз силы заведомо неравны, то они потеряют интерес к нашему подземелью, — я постарался уйти от прямого ответа.

— Но это именно то, что нам нужно! — оживилась Фэй, едва не захлопав в ладошки. — Нам никто не будет мешать, все станет как прежде! Какое счастье!

— Не было никакого «прежде» — твоя история фарс, — я болезненно скривился, снова услышав о «нас». — Если останемся, то не будет развития, мы ничего не узнаем. Это та же тюрьма, золотая клетка. Я не хочу застрять в ней навечно. Счастье не спрятано в неких объектах — это состояние ума. Мы все равно не успокоимся, даже если в замке найдутся самые желанные вещи мира.

— Так они и не нужны! Ты и я — нам хватит того, что у нас есть. Удовлетворенность всегда выше любого богатства! — воскликнула Фэй, продолжая упрямо рассуждать о «нас», как о деле решенном, и не подлежащим сомнению.

— Мы счастливы лишь в бесконечной гонке, в динамике, в предвкушении, в ожидании того, чего якобы сейчас не хватает, — устало отмахнулся я, пытаясь сохранить спасительную дистанцию.

— Но это же бессмысленно и тупо! — возмутилась нага. — Все, что нами найдено и достигнуто, будет когда-то неизбежно потеряно!

— Мы не выбирали особенности нашего ума, — невозмутимо ответил я. — Они нам такие достались. С этим ничего не поделать.

— Только потому, что не хотим ничего делать! Если кому-то нравится страдать в бестолковом поиске, то с ним что-то нет так! Только мазохист ищет для себя новой боли! Ему нужна не цель, а нравится сам процесс! — не успокаивалась нага.

— Фэй, послушай! — раздраженно сказал я, начиная уставать от ее напора. — Мы не можем остаться тут! Хотя бы потому, что я не хочу! Если хочешь, сиди здесь без меня. Вон, непуганый Зомбо-Друль в другом зале без дела простаивает…

Последняя реплика была просто подлой. Она вырвалась неожиданно, и я почувствовал запоздалое раскаяние. Надо же… выдавить из себя такую гадость.

— Как скажете, мой господин, — ледяным тоном ответила нага после короткой паузы.

— Прости, Фэй. Я не хотел обидеть.

В ответ лишь молчание. Типичная семейная ссора по результатам ожесточенного философского дискурса… Нет, мы точно не мобы.

Мучительное ожидание. Время словно остановилось. Его неспешное течение ощущалось, только когда мимо зала проходил караул, а потом опять долгая, давящая тишина. Ничего не двигается. Весь мир, будто застыл в тягучей капле невидимой волшебной смолы. Казалось, что храпели даже паучки в темных углах. Сонливость обволакивала и мой собственный ум, лениво балансировавший на краю тяжелой, беспробудной дремы.

Из замка не выйти, ни глотка свежего воздуха. Мозг тихо сожрет сам себя, я просто свихнусь! О чем Фэй только думает, она похоронит нас заживо под вековым слоем пыли…

До меня начало доходить, почему несчастный принц ушел в медитацию на год. Зря он вернулся. Принцесса предпочла внести в монотонно серые будни приятное разнообразие в обществе хитроумного Спиро. А его зомби-хобитцы показались ей гораздо ценнее скуки супружеской верности…

Вот! Я начинаю думать так, будто все происходило на самом деле! Еще пара таких дней и можно сойти с ума и без ресета замка. Надо выбираться отсюда, пока подземелье не засосало в свою трясину уже с головой. Если Фэй так хочет, пусть остается. Надеюсь, она хоть чему-то научилась, и теперь в состоянии сама справиться с «демонами».

Может, убежать от нее из замка прямо сейчас? Взять большой столовый нож и сделать харакири на кухне? Немного боли и я снова в «сумраке» и на свободе. Жалко, ее так жалко! Она верит мне и так трогательно прощалась, когда уходила, пытаясь запомнить меня еще живым и здоровым. Несколько раз оглядывалась и опять плакала.

Нет, я не могу так с ней поступить. Женские слезы идеальное средство манипулирования сентиментальными самцами, особенно если они змеиные. Почти крокодильи, нага ведь тоже рептилия? А вот интересно, она живородящая или несет яйца?

Какой только мусор не лезет здесь в рогатую голову! Бр-р-рр. Я встал с надоевшего трона размяться. Нелегко приходится принцам в своих мрачных покоях. Сыро, холодно, сквозняк и плесень под шелками портьер. Средневековые замки отвратительно топятся.

Знакомый звук. Дверь хлопнула. Теперь не до шуточек, началось…

Грохот разрывов и рев пламени разорвал тишину в клочья, наполнив мое существование смыслом. Мне надо выжить, а к нам в гости пришла тяжелая артиллерия. Это уже не жалкий скрип льдинок и не шипение огненных мячиков. Класс спелла понятен на слух, да и шум боя приближается слишком быстро. Хорошо идут, не задерживаются.

Колени немного дрожат, да и все тело потрясывает. Нервное возбуждение перед схваткой томит мозг, парализует волю и отнимает силы. Лишь бы эмоционально не перегореть. Скорее бы начать!

Громкий хлопок и в зал влетают замороженные куски мяса — остатки последнего патруля наг. Сила взрыва такая, что один из них докатывается до моего трона. Обожженная и одновременно мерзлая плоть. Удивительно.