Виксар - Мечта обретённая

— В том, что мы все разные. А Тавис — вообще уникален.

Ресд сделал завершающий штрих и махнул рукой:

— Помните этот план?

— Мой, — кивнул Плеть. — Но ты от него отказался.

— Тогда условия были другие. Кому-то пришлось бы сидеть и ждать, пока другие занимаются самым интересным. А для этого нужен очень веский довод. Теперь он у нас есть, — повелитель драконов назидательно поднял вверх указательный палец, — кретинизм.

— Сидеть и ждать будет Тавис? — уточнил Плеть под смешок Фауста.

— Именно. До него не так часто доходит, насколько идиотскими выглядят его действия со стороны. И мы не имеем права не воспользоваться такой ситуацией.

— Да-да, — отозвался Альден на стук в дверь.

Вошедший легат-командующий гарнизоном остановился сразу за порогом; изначально бодрый и сосредоточенный, он подрастерял уверенность, столкнувшись с Альденом глазами. Но что именно он там увидел, осталось загадкой.

— Сработала особая система безопасности столичного контура, император.

— Вот как? Интересно.

Правитель поднялся с кушетки, повёл занемевшим плечом, на котором лежал.

— Это всё что известно?

— Пока да. Большая часть сканеров в тот район не дотягивается, а те, которые могут, зашкаливают от помех.

— Да, помех там должно быть много… Идём посмотрим.

Покинув личную комнату отдыха при городском штабе, они направились по переплетениям коридоров в основную часть здания.

Не прошло и десяти секунд, как медальончик на шее оповестил о звонке.

— Я, — отозвался Альден, коснувшись его двумя пальцами.

— Твоя цепочка сработала, ты в курсе? — пропуская приветствие, сообщил Нармиз.

— Ага. Хотя подробностей ещё не знаю.

— Рвануло сильно. Если считать по максимуму, то…

— А смысл? Всё равно точно оценить не получится.

— Главное, что отыграли, — не согласился глава Братства. — Хороший повод к контрнаступлению, как считаешь?

— Пока не знаю. Надо смотреть.

— Ты как будто не рад.

— Рад, рад. Давай, подлетай завтра, там всё решим.

— Давай. Конец связи.

— Быстро работают, — похвалил легат. Кто именно звонил, он знать не мог, но имеющих право прямого внеочередного доклада первому лицу было не так уж много. Скорее всего, отметился кто-то из союзников.

— Дело нехитрое, там ведь всё по дальней связи. Это нам с этажа на этаж надо бегать. Хм… — Альден снова коснулся медальона: — Я.

Кейра так же чуть запоздала с новостями.

— Привет, не разбудила? Мне передали, что там твоё суперкольцо сработало.

— Ага, мне тоже, спасибо.

Девушка хмыкнула:

— Ты сегодня спал? Как-то совсем безрадостным ощущаешься.

— Да я, вот, думаю, что у меня как будто день рождения наступил: все звонят, говорят ключевую фразу и ждут от меня хорошего настроения.

— Кто знает, — многозначительно произнесла Кейра. — Ладно, мне прилетать?

— Конечно. Кто ж пирог нарезать будет.

— Из трупов плохие пироги. Давай, я позвоню, как соберусь.

— Конец связи, — по привычке закончил Альден, хотя контакт уже прервался.

Легат кашлянул в кулак:

— Разрешите сказать?

— Тоже хотите высказать за неподобающий настрой? — поинтересовался император.

— Я же не первый год вас знаю. Раньше вы сами звонили бы всем подряд и делились, что ваша задумка сработала.

— Может, меня подменили? — спросил Альден. Шутка выскочила на автомате, без малейшей эмоциональной вовлечённости.

— Даже если и так, то я должен попросить вас играть более убедительно. А то, не ровен час, поймают на таких вот моментах.

Император промолчал. Ответить было что — но интерес пропал окончательно.

Добравшись до зала совещаний, они пересекли его и вошли в дальнюю дверь. Обычно эта полусферическая комната метров пятнадцати в диаметре использовалась несколько раз в год, примерно как центр управления стратегическим оружием: главное, это поддерживать чистоту и порядок и надеяться, что задействовать функционал не придётся. В войну же на ней держалась большая часть городских защитных систем.

Поверхность стен и потолка, не исключая двери, покрывали вертикальные прямоугольные пластины из чёрного стекла, по стыкам шла сетка световых трубок. В центре полусферы на небольшом возвышении располагался ложемент сложной формы — единственный предмет мебели.

— Включить режим просмотра, — дал команду Альден.

Чёрные пластины заморгали цветными всполохами и спустя несколько секунд, настроившись, выдали картинку — панорамный обзор с внешней стороны крепости.

Сторонний наблюдатель мог бы проассоциировать его со сравнительным коллажем «до и после ядерной войны»: насколько благостной и мирной выглядела подконтрольная империи территория на юго-восточной стороне, настолько пустым и безжизненным был ландшафт на северо-западной. Неровные переходящие друг в друга участки выгоревшей почвы, песка и потрескавшегося камня, испещрённые рытвинами и воронками, изрезанные оврагами и окопами, широкой дугой надвигались на Юстицию, начинаясь в километре от неё и не заканчиваясь до самого горизонта.

— Фокус в направлении Рима, десять. Двадцать.

На тридцатикратном приближении экраны покрылись разноцветной рябью, не дававшей что-либо разглядеть.

— Они «закрыли» всю местность? — не понял легат.

— Нет, но пограничная зона действует не только на сканеры. Чем меньше мы получим информации, тем лучше для них.

Альден прошёлся в задумчивости по комнате. Подошёл к ложементу, отбил пальцами дробь по подлокотнику.

— А как вы понимаете, сейчас они заинтересованы в этом вдвойне.

То ли командующий почувствовал смену настроения прежде его самого, то ли взял инициативу в свои руки — на его губах появилась предвкушающая улыбка:

— Собирать всех на совещание, император?

Альден закрыл глаза. Кивнул:

— Собирайте.

В этот момент раздался тихий приглушённый звон, будто кто-то украдкой стукнул по хрустальной поверхности. Одновременно с этим несколько пластин затянула белая клякса световой вспышки. За ней последовали ещё пять или шесть, но уже без звуковых сигналов.

Правитель напрягся. Неужто решились?

Переглянувшись с легатом, он увидел в его глазах тень той же тревоги и кивнул, соглашаясь: время простых обстрелов закончилось, пошла артподготовка.

У всех, кого впоследствии называют Правителем или инферналом, есть общая деталь восприятия, характеризующая их в первый период после перемещения в мир. Их не впечатляет само перемещение, в глубине души они всегда к нему стремились. Не впечатляют эффекты, сопровождающие переход, включая разговор с Хранителем, — это вступление, ненавязчивый повод задуматься над случившимся в жизни крутым поворотом. Даже первые свидетельства того, что мысль в самом деле может влиять на материю самым непосредственным образом, только подготовка к главному.