Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

Он вновь ничего не сказал, напряжённо всматриваясь куда-то с закрытыми глазами, на лице у него отображалось сильное напряжение.

— Вы можете сказать, где они находятся? Где убийцы моего отца? — почти выкрикнула я.

— Да, сейчас… — подал он наконец голос. — Один из них находится в Каире, точнее он умер от наркотиков, его зовут Александр Белов… Так, неинтересен… Второй… Сергей Пронин, он здесь, в Вавилоне. К сожалению, он тоже умирает, у него последняя стадия рака лёгких. Ему осталось жить всего… М-да… Он умрёт уже сегодня, а ещё точнее — меньше чем через три часа…

— А как узнать в какой он больнице?

— Хоспис номер девять, улица Мытная, дом двадцать два, десятая палата… — неожиданно быстро выдал он.

— Боже! А моя мать? Скажите ещё что-нибудь про неё.

Он снова закрыл глаза и долго держал меня за руку.

— Я ничего не вижу, — сказал он, отпуская мою руку и открывая глаза.

— Почему не видите? — удивилась я.

— Есть одно проблемное место в тебе, но я не могу его объяснить.

— Какое?

— Я бы не хотел тебе этого говорить. Тебе это может не понравиться.

— Нет! Скажите, пожалуйста!

— Хорошо. Успокойся. На мой запрос касательно твоей матери… Вместо твоей матери я увидел… лабораторию и пробирку с надписью «DBM 1206».

Я отшатнулась от него.

— Что всё это значит? — воскликнула я, разозлившись. — Вы видели женщину, которая играет на рояле, — это моя мать! И вы про неё больше ничего не скажете? При чём тут какая-то дурацкая пробирка?

Он посмотрел на меня как-то растерянно. Мне показалось, что он что-то не договаривает или скрывает от меня, непонятно с какой целью.

— Я сам точно не знаю… К сожалению, я не могу тебе больше ничего сказать, потому что я вижу только образы, связанные с твоей жизнью, но их значение не всегда могу трактовать с достоверной точностью, поэтому боюсь ошибиться.

— Ну есть же какие-то предположения?

— Пока нет. Извини.

— А женщина с ребёнком в электричке — кто они?

— Тоже не могу сказать, потому что это просто было в кадре… Возможно, зацепился посторонний образ.

— Жаль… Хотелось бы поточнее… — разочарованно сказала я.

— Увы, с отдалённым прошлым иметь дело значительно сложнее, чем с настоящим и недавним прошлым, — оно находится на другой спирали времени и имеет иную, более слабую энергетику, за исключением случаев, когда оно тесно не связано с настоящим. Но я могу ответить на твой первый вопрос. Кажется, я понял причину.

— Почему я чужая в своём городе?

— Да. Ты веришь в переселение душ?

— Не знаю… Возможно.

— Что-то странное происходит с жителями твоего города. Они почему-то видят в тебе грозу и считают, что твоё присутствие рядом с ними угрожает их жизням.

— В каком смысле, грозу? Это что — тоже образно?

— Нет. Они видят её не глазами, и это пугает их на уровне бессознательного.

— Странно… На самом деле это я ужасно боюсь грозы, и мне часто снится один и тот же сон: будто молния ударяет в меня. И потом, ведь не все ко мне плохо относятся, есть ещё люди, с которыми у меня вполне нормальные отношения. Но их мало…

— Объяснить это я смогу, только лично пообщавшись с теми людьми. Возможно, этот бессознательный страх как-то связан с генетической памятью, доставшейся им от их древних предков, когда люди пережили какой-то страшный природный катаклизм. А те, кто этого не чувствуют, видимо, не имеют такой памяти, потому что сами являются пришлыми.

— Не понимаю… Какое это может иметь ко мне отношение?

Он не ответил, о чём-то раздумывая, потом спросил:

— Скажи, а нет ли чего-то такого, что сильно волнует тебя из прошлого, из детства?

— Да, есть кое-что. Это то, чего я не помню, но я его боюсь.

— К сожалению, я не всё могу растолковать. В тебе слишком много зашифрованной информации, которая мне недоступна, но есть более простой способ узнать больше от тебя самой.

— Каким образом?

— Можно попробовать гипнозом вытащить застрявшее воспоминание.

— А вдруг это что-то очень страшное, раз я его не хочу вспоминать? Нет уж, лучше не надо, или попозже когда-нибудь… — наотрез отказалась я.

— Не волнуйся, я не настаиваю, это было всего лишь предложение. Но если ты вспомнишь, что это такое, то, возможно, оно перестанет тянуть из твоего подсознания всякие кошмары.

— Да, наверное, вы правы, но я пока ещё не готова. В любом случае спасибо вам за консультацию, и пожалуйста…

— Не беспокойся, я не разглашаю ничьих данных, — опередив мою просьбу, заверил он.

Мне было интересно, «прочёл» ли он ещё что-нибудь во мне, и почему ничего не сказал о Вадиме и о том, что я к нему испытываю. А если он даже это и узнал, то, скорее всего, сделал вид, что даже не «читал моего личного».

Выйдя из комнаты Мэги Ра, я увидела в коридоре Бальдерика Р. и Эльвиру. Они о чём-то оживлённо болтали, стоя возле её двери. Всегда бледная, сейчас она расцвела здоровым румянцем и глаза её светились счастьем. «Ну конечно… всё как обычно…», — с презрением подумала я. Первым моим побуждением было пойти в противоположную сторону через длинный коридор — ко второму выходу, но, передумав, я быстро прошла мимо них с каменным лицом.

— Остановись, пожалуйста, на минутку, — догнал меня Бальдерик Рэй уже возле лифта. Я обернулась.

Странно, но сейчас я не почувствовала сильного волнения, как раньше, когда видела его. Кажется, только безразличие.

— У тебя всё в порядке? — спросил он, внимательно рассматривая моё лицо.

— Да, — вяло пожала я плечами. — А что у меня может быть не в порядке?

— Мне показалось, что я увидел на твоём лице обеспокоенное выражение.

— Вполне возможно. Наверное, я и вправду немного не в себе. Только что этот йог… то есть Мэги Ра сообщил мне, кто убил моего отца и где находится один из убийц.

Он бросил взгляд в сторону его двери.

— Действительно, ужасно узнать такое. Мэги Ра редко ошибается. Что ты будешь делать?

— Не знаю пока. Тот человек… убийца, — он очень болен и скоро умрёт. Точнее, через несколько часов.

— Собираешься поехать к нему?

— Видимо, да…

— Если хочешь, я тебя отвезу.

Я посмотрела на него, пытаясь уловить хоть какой-нибудь подвох в его предложении.

— А ты разве не считаешь меня… своим врагом?

— Глупая, — усмехнулся он. — У меня действительно есть враги, даже очень много врагов, но ты с ними и близко не стояла.

— Но мне показалось, что наш последний разговор…

— Забудь об этом, хорошо? Это недоразумение. Возможно, я был груб с тобой и поэтому хочу загладить свою вину. Ну так что? Поедешь?

— Ну… если тебе нетрудно…

— Конечно нет. Можем поехать прямо сейчас.

— Тогда ладно, поехали…

Наверное, я бы предпочла такси, но внезапный искренний порыв Бальдерика Рэя в стремлении помочь мне подействовал на меня обезоруживающе, и я побоялась оскорбить его отказом. Кроме того, жизнь умирающего уже пошла на часы и минуты, и промедление было неуместно.