Уильям Гибсон - Нейромант

— Японская яхта. Привозила тебе посылку…

Армитаж.

Смешанные изображения ос и пауков возникли в уме Кейса, когда в поле зрения появился "Маркус Гарвей". Маленький буксир был прицеплен к серой груди изящного, насекомовидного корабля в пять раз длиннее. Руки захватов выступали из залатанного корпуса «Гарвея» в странной ясности вакуума и жесткого солнечного света. Бледный гофрированный рукав изгибался от яхты, петлял в обход двигателей буксира, и закрывал кормовой люк. Было нечто непристойное во всем этом, но оно имело отношение скорее к кормлению, чем к сексу.

— Что с Мэлкамом?

— Мэлкам в порядке. Никто не спустился из трубы. Яхтный пилот говорил с ним, сказал расслабиться.

Когда они развернулись мимо серого корабля, Кейс заметил надпись ХАНИВА [41] Ханива (яп. "глиняный круг") — терракотовые столбы или пустотелые скульптуры, использовавшиеся для ограждения могильных холмов во II–VI веках н. э. Считалось, что скульптуры в виде людей, животных, оружия, кораблей и др. продолжают служить усопшим в другом мире. , выполненную четкими белыми заглавными буквами под прямоугольным островком японских иероглифов.

— Мне это не нравится, слышь. Я подумал, может быть пора уносить свои задницы отсюда.

— Мэлкам думает то же самое, мон, но Гарвей так далеко не уйдет.

Мэлкам ровно и быстро бормотал на местном говоре в свое радио, когда Кейс появился через передний шлюз и снял с себя шлем.

— Аэрол вернулся на Рокер, — сказал Кейс.

Мэлкам кивнул, все еще нашептывая в микрофон. Кейс перебрался над плавающим переплетением дредов пилота и начал снимать костюм. Глаза Мэлкама теперь были закрыты, он кивал, слушая чей-то ответ через пару наушников с ярко-оранжевыми подушечками, его бровь изогнулась от концентрации. На нем были драные джинсы и старая зеленая нейлоновая куртка с оборванными рукавами. Кейс запихнул красный костюм «Санио» в вещевой гамак и толкнул себя к g-сетке.

— Слышишь, что дух говорит, мон, — сказал Мэлкам. — Компьютер все тебя спрашивает.

— Так кто там в этой штуке?

— Тот же японец-бой приходил раньше. А теперь он присоединился к твоему мистеру Армитажу, он ушел из Фрисайда…

Кейс надел троды и подключился.

— Дикси?

Матрица показывала ему розовые сферы сталеплавильного концерна в Сиккиме.

— Что ты там устроил, пацан? Я тут слышу страшные истории. Хосака сейчас подключена к спаренному банку на лодке твоего босса. В натуре круто. Кто-то из копов Тьюринга сел тебе на хвост?

— Ага, но Зимнее Безмолвие убил их.

— Ну, это их надолго не задержит. Там, откуда они пришли, их гораздо больше. Скоро будут здесь. Клянусь, ихних дек сейчас на этом секторе решетки, как мух на говне. И твой босс, Кейс, он говорит поехали. Он говорит, начинай набег, и начинай прямо сейчас.

Кейс набил координаты Фрисайда.

— Ну-ка дай-ка я, Кейс…

Матрица смазалась и сдвинулась, когда Флэтлайн выполнил запутанную серию прыжков с такой скоростью и точностью, что Кейса начала душить зависть.

— Черт, Дикси…

— Эй, пацан, я был не хуже еще при жизни. Ты еще ни хрена не видел. Без рук!

— Вот это, да? Большой зеленый прямоугольник слева?

— Ты понял. Корпоративное ядро данных Тессье-Эшпул С.А., и этот лед генерируется двумя их дружественными ИИ. Наравне с любыми из военного сектора, так мне кажется. Это просто крутейший лед, Кейс, черный как могила и гладкий как стекло. Зажарит твои мозги, как только посмотрит на тебя. Если подойдем чуть ближе сейчас, он навешает следилок нам на жопу и на уши, будет докладывать парням в зале заседаний Т-А размер твоих ботинок и длину твоего члена.

— Не очень-то это привлекательно выглядит, да? Я имею в виду, Тьюринг следит за этим. Я думал, может нам надо попробовать выйти из дела. Я могу забрать тебя.

— Да? Без фуфла? Ты не хочешь посмотреть, что умеет эта китайская программа?

— Ну, я… — Кейс уставился на зеленые стены льда Т-А. — Ладно, ебать это все. Мы нападаем.

— Вставляй.

— Эй, Мэлкам, — сказал Кейс, отключаясь. — Я, возможно, буду в тродах около восьми часов подряд.

Мэлкам снова курил. Кабина тонула в дыме.

— Так что я не смогу добраться до гальюна…

— Нет проблем, мон. — Сионит исполнил высокое сальто вперед и порылся в содержимом сетчатой сумки на молнии, отыскав моток прозрачной трубки и что-то еще, запечатанное в стерильный пузырчатый пакет. Он назвал это катетером «Техас», и Кейсу это совсем не понравилось.

Он вставил китайский вирус, сделал паузу, и дослал картридж до конца.

— Окей, — сказал он. — Мы в деле. Слушай, Мэлкам, если это станет действительно весело, ты можешь схватить меня за левое запястье. Я почувствую это. Иначе, я надеюсь, ты будешь делать то, что Хосака скажет тебе, окей?

— Конечно, мон. — Мэлкам закурил свежий косяк.

— И включи очиститель воздуха. Я не хочу, чтобы это дерьмо путалось в моих нейротрансмиттерах. У меня и так хреновый отходняк.

Мэлкам осклабился.

Кейс подключился снова.

— Бог ты мой, — сказал Флэтлайн, — ты только посмотри на это.

Китайский вирус развертывался вокруг них. Полихромная тень, несчетные полупрозрачные слои сдвигались и перестраивались. Изменчивый, чудовищный, он нависал над ними, вздувая пустоту.

— Большая мамка, — сказал Флэтлайн.

— Я проверю Молли, — сказал Кейс, нажимая симстим-переключатель.

Свободное падение. Ощущение было похоже на ныряние в совершенно чистую воду. Она падала-поднималась через широкий туннель волнистого лунного бетона, освещенного через двухметровые интервалы кольцами белого неона. Связь была односторонней. Он не мог говорить с ней. Он перебросился.

— Бля, вот это, бля, программа. Самая крутейшая вещь после нарезанного хлеба. Эта проклятая штука невидима. Я только что арендовал двадцать секунд на том маленьком розовом кубике, четыре прыжка влево от льда Т-А; посмотрел, как мы со стороны выглядим. Мы не выглядим. Нас там нет.

Кейс обыскал матрицу вокруг льда Т-А и нашел розовую структуру, стандартный коммерческий модуль, и пробился к нему поближе.

— Может быть, он дефектный.

— Может быть, но я сомневаюсь. Наш малыш военный, однако. И новый. Он просто не регистрируется. Если бы он это делал, мы бы считывались как типа китайская тайная атака, но нас пока вообще никто не засек. Наверно, народ в Блуждающем Огоньке тоже.

Кейс смотрел на пустую стену, заслоняющую "Блуждающий Огонек".

— Ну, — сказал он, — это же преимущество, правильно?

— Может быть. — Конструкт изобразил смех. Кейс вздрогнул от этого ощущения. — Я еще раз проверил старичка Куань Одиннадцать для тебя, пацан. Он в натуре дружественный, ну, пока ты со стороны курка, вежливый и услужливый насколько можно. Разговаривает на хорошем английском, вдобавок. Ты слышал раньше о медленных вирусах?