Вадим Панов - Продавцы невозможного

Слова падают на людей, наполняя их души смыслом. Простые слова, произносимые хрупкой девушкой, в которой люди видят Избранную. Слова, идущие из самой души. Искренние слова, потому что нет в душе Избранной ничего другого. Потому что вся она, без остатка, уходит в слова, падающие на людей.

«Производственная зона № 17» – огромный ангар, под которым выдолблено еще два уровня. Мишенька и Грег спустились на самый нижний. Спустились одни – у телохранителей допуск высокий, но не настолько, чтобы знать обо всех секретах Мертвого. Телохранители остались наверху, а Мишенька и Грег, сменив фуражки на каски и накинув поверх мундиров просторные спецовки, спустились, пройдя через две двери и два поста безов.

– «Пирамидом» охраняют проще, чем этот завод.

– Какие в «Пирамидоме» секреты? – рассмеялся Слоновски. – Они все у вас в головах. А тут – перед глазами.

Что верно, то верно.

Станки, печи, сборочные столы, микроскопы, наноскопы, компьютеры – завод и лаборатория одновременно. И при этом – стерильная чистота. Высокие технологии не терпят пыли. Люди в белых халатах. Заняты делом, на начальство не смотрят. Это не обычное производство, где каждый, кто украдкой, а кто открыто, принялся бы таращиться на небожителей, чтобы потом обсудить визит «самого» Слоновски и «проверяющего из Москвы». Это – территория за красными прямоугольниками, здесь высших офицеров видят часто.

– Ядерные боеприпасы еще не собираете?

– А что, нужны?

– Я просто так спросил.

– Потребуется – соберем.

Мишенька знал, что Грег не шутит: потребуется – соберут, ресурсы есть, мощности позволяют.

Начальник «Производственной зоны № 17» – длинный черноволосый мужчина, немного похожий на цаплю, встретил высоких гостей вежливо, но без трепета. Со Слоновски поздоровался за руку, как старый приятель, Мишеньке кивнул: «Стравинский». И вытащил из кармана жевательную резинку.

– С проверкой?

– Ага.

– Ждал.

Рукава его халата закатаны до локтя, то ли надо было, то ли привычка, и потому видна татуировка на левом предплечье: цепочка рун, складывающаяся в нехитрое, но надежное пожелание удачи. Все правильно, здесь слишком важное место, чтобы подпускать к нему чужаков.

– Если ждали, значит, подготовились, – улыбнулся Мишенька.

– Мы идем по графику, – спокойно ответил Стравинский. – Сегодня заканчиваем стендовые работы и с завтрашнего дня начинаем монтаж. Через неделю последнее изделие сможет покинуть Станцию.

– Комплектация?

– Полная.

– Запас сырья?

– Присутствует.

Отвечая, начальник производственной зоны, не стесняясь, работает челюстями, однако Мишенька не реагирует. Специалисты уровня Стравинского уже не инженеры – творческие личности, а потому имеют право на поблажки. Гораздо больше Щеглова интересует другое:

– Нестандартное изделие?

– Почти готово.

– Посмотреть можно?

– Разумеется.

Стравинский провел офицеров в дальний конец ангара, к стенду, на котором стояла желтая «Ламборджини». Двигатель вскрыт, приборная панель снята, отовсюду, откуда только возможно, тянутся к приборам провода, работа кипит – «Ифритом» занимаются три инженера.

– Проблемы были? – поинтересовался Мишенька.

– Никаких, – широко улыбнулся Стравинский. – Работали с удовольствием. – И пояснил: – Нам нравятся нестандартные задачи.

– Коды?

– Я ведь сказал: никаких проблем.

– Имитация выхлопа?

– Хватит на тысячу километров. Затем нужно заправить баллоны.

– Зачем такие сложности? – проворчал Грег.

– Кое-кто считает, что так надо, – бесстрастно ответил Мишенька. – А другой кое-кто с кое-кем согласился. Поэтому наша задача – обеспечить.

– Первый кое-кто сам это придумал?

– Ага.

Короткий ответ делает дальнейшее обсуждение ненужным.

– Спасибо, – дружелюбно произнес Щеглов, в упор глядя на Стравинского.

Начальник производственной зоны понял, что «проверка» окончена, и засобирался:

– Я пойду.

– Был рад повидаться.

– До свидания.

Прощаясь, Мишенька вновь бросил взгляд на татуировку Стравинского. И несколькими секундами позже, когда инженер отошел на несколько шагов, негромко заметил:

– Они верят.

– И ждут, – так же тихо подтвердил Слоновски.

– Все мы ждем и надеемся.

Мертвый, Слоновски, Стравинский, люди, собравшиеся сейчас на первом подземном уровне «Производственной зоны № 17», Лариса, дети…

– Они не надеются, – не согласился Грег. – Они верят. Поэтому знают.

– Пожалуй. – Мишенька снял очки и принялся протирать стекла. – Знаешь, я тут подумал, что наша затея станет первым толковым делом после Вавилонской башни.

– У тебя есть время философствовать?

– Это позволяет мне отвлечься.

Слоновски хмыкнул.

– А о чем думаешь ты?

Грег пожал плечами:

– Честно говоря, мне безумно интересно, как Мертвый узнал, что нам потребуются собираемые здесь изделия?

– Ты плохо знаешь доктора Кауфмана? Он всегда все знает. Это называется планированием.

– Но он планирует действия других.

Мишенька вернул очки на нос и дружески потрепал Слоновски по плечу.

– Именно поэтому, Грег, ты тот, кто ты есть. Умный человек планирует свои действия, а великий – действия других.

Территория: Европейский Исламский Союз

Штутгарт, Баварский султанат

Клуб «Золотой запас»

Большую часть жизни мы посвящаем нудной, скучной, будничной работе

– Хороший мобиль, – оценил Хан, придирчиво разглядывая «Ауди Шаттл», приземистый седан, похожий на сплющенный однообъемник.

Сильно скошенное лобовое плавно становилось прозрачной крышей, а затем задним стеклом спускалось к багажнику. Узкие фары придавали «Шаттлу» хищный вид, а большие колеса указывали на спортивный норов. Мобиль считался четырехместным, однако сзади тесно, комфортно лишь водителю и пассажиру. «Седан холостяка», идеальный вариант для средней руки менеджера, который не может себе позволить двухместное спортивное купе. Или же выбор торговца наркотиками, не желающего привлекать к себе внимание.

– В кредит взял?

– Наличными заплатил.

– И как объяснил?

Налоговая служба султаната и так-то не оставляла без внимания крупные покупки, а уж теперь, после объявленной Европолом охоты на торговцев «синдином», совсем озверела. Отмывать деньги приходилось под дикие проценты, и покупка за наличные могла серьезно аукнуться.

– Никому я ничего не объяснял, – хмыкнул Шмейхель. – У меня паспорт Анклава Франкфурт. Плевать я хотел на местную налоговую.

– Они настучат в полицию, и тебе сядут на хвост.

– Не в первый раз. – Шмейхель с любовью посмотрел на новенький мобиль. – К тому же у меня отличная репутация, все думают, что я ломщик.