Аластер Рейнольдс - Алмазные псы [сборник litres]

– Так вам требуется… что? Образец моей крови?

– Нет, – ответил адапт с искренним сожалением. – Боюсь, что больше чем образец. Намного больше.

Потом существо с властной неторопливостью укусило Варговича за руку, и когда из раны хлынула кровь, стало пить ее. Какое-то время другие адапты ждали своей очереди, а потом тоже приняли участие в безумном пиршестве.

И вода вокруг Варговича окрасилась алым.

Мы шли из Шива-Парвати на четверти световой скорости, с заполненным беженцами трюмом, когда нас догнал «Василиск». Он начал атаку с дистанции в одну световую секунду, рассчитывая ослабить нас дальнобойным оружием, а потом уже взять на абордаж. Капитан Ван Несс сделал все, что мог, пытаясь защитить «Петриналь», но наш корабль был оснащен слишком легкой броней, и Ван Несс не хотел подвергать опасности пассажиров, провоцируя пиратов на сокрушительный ответный удар. Каким бы холодным расчетом это ни казалось со стороны, Ван Несс понимал, что для спящих будет лучше, если чужой корабль заберет их к себе, а не бросит в межзвездном пространстве, обрекая на бессмысленную смерть.

Как корабельный мастер, я обязан был предоставить капитану Ван Нессу предельно широкий выбор вариантов. Когда стало ясно, что «Василиск» преследует нас от самой Шивы-Парвати, я предложил сбросить пятьдесят тысяч тонн менее важного корпусного материала, чтобы увеличить максимальное ускорение, доступное нашим двигателям конструкции сочленителей. А когда «Василиск» форсировал свои двигатели, чтобы уравнять скорость, я отобрал еще двадцать тысяч тонн, которые можно сбросить до следующего захода на орбиту, пусть даже ослабление брони немного увеличит дозу радиации, полученной нами за время полета. Мы добились небольшого преимущества, но и у пиратов еще оставались резервы мощности, к тому же они не были отягощены таким количеством спящих. Поскольку мы не могли еще сильней облегчить корпус, я посоветовал Ван Нессу отстрелить два из трех наших тяжелых шаттлов, каждый массой в шесть тысяч тонн при полной заправке. Так мы выиграли еще немного времени, но, к моему разочарованию, пираты тоже нашли способ выжать больше из своих двигателей.

Их корабельный мастер, кем бы он ни был, хорошо знал свою работу.

Вот я и направился к двигателям, чтобы посмотреть, можно ли переиграть моего таинственного противника. Прополз по герметичному технологическому тоннелю, проложенному в лонжероне правого борта, до места стыковки двигателя сочленителей с корпусом «Петринали». Открыл люк доступа к панели управления: шесть регуляторов из голубоватого металла, расположенных шестиугольником, каждый отвечает за определенную характеристику работы двигателя. Регуляторы, утопленные в ниши, имеющие форму сектора, сияли спокойными сине-зелеными огнями.

Я отметил текущее положение, затем повернул три из шести регуляторов на почти микроскопическую величину, следя за тем, чтобы в самый важный момент не дрогнула рука. Уже после первого поворота почувствовал ответ двигателя – вибрацию какого-то глубинного процесса, сопровождаемую изменением моего веса, когда тяга увеличилась на пять-шесть процентов. К сине-зеленому свечению добавился оранжевый оттенок.

«Петриналь» помчался быстрей, выдерживая прежний курс. Регулировать можно было только правый двигатель, а левый не имел внешнего контроля. Но это не играло никакой роли, поскольку сочленители спроектировали двигатели так, что они работали абсолютно синхронно, даже при том, что располагались в километре друг от друга. Никому еще не удалось зафиксировать сигналы, которыми обменивались бы два С-двигателя, не говоря уже о том, чтобы понять их содержание. Зато все прекрасно знали, что будет, если случайно или по злому умыслу двигатели разойдутся на расстояние больше тысячи шестисот метров.

Я сделал все, что мог, не рискуя вывести двигатель из строя, и остался доволен результатом. Три из шести регуляторов горели теперь оранжевым светом, показывающим, что характеристики вышли за границы рекомендованного самими сочленителями безопасного режима работы. Если хоть один из регуляторов загорится красным или оранжевых огней станет больше трех, это будет означать, что возникла реальная опасность погубить «Петриналь».

Когда ультра встречаются по-дружески, чтобы обменяться информацией и товарами, корабельные мастера часто делятся историями о регулировке двигателей. На оживленных торговых маршрутах даже небольшое увеличение коэффициента полезного действия дает значительное преимущество перед конкурентами. Иногда рассказывают о кораблях, ходивших с тремя или даже четырьмя оранжевыми сигналами не один десяток лет. В то же время порой можно услышать и о корабле, превратившемся в новую звезду, после того как всего лишь два регулятора вышли за пределы безопасного режима. Но с одним все корабельные мастера соглашаются без споров: субсветовик не протянет с красным огнем регулятора даже недели по корабельному времени. Можно, конечно, рискнуть, чтобы уйти от погони, но даже в этом случае кое-кто заявит, что опасность была слишком велика, а тем, кто продержался в таком режиме хотя бы два-три дня, просто невероятно повезло.

Я вернулся из двигателя правого борта на «Петриналь». Ван Несс ждал меня. Судя по выражению лица – насколько я мог его прочитать, – новости были не очень хорошие.

– Иниго, славный малыш, – сказал капитан, положив мне на плечо руку в тяжелой перчатке. – Ты дал нам еще полдня, и я благодарен тебе, не сомневайся. Но это мало что изменит. Ты уверен, что не выгадаешь еще немного?

– Мы могли бы рискнуть и два-три часа идти на двух g . Но все равно не окажемся вне досягаемости «Василиска».

– А сверх того?

Я показал мой эксплуатационный журнал с подробными записями всех режимов работы двигателя за двадцать лет корабельного времени. Мои собственные наблюдения, сделанные черными чернилами, с резко поменявшимся почерком, после того как я потерял руку и медленно учился пользоваться новой, красные примечания тем же почерком и ноу-хау, полученные от других корабельных мастеров, с именами и датами.

– Исходя из всего этого, у нас уже есть пятнадцатипроцентная вероятность потерять корабль в ближайшие сто дней. Я был бы куда счастливей, если бы мы сбросили ход.

– Ты считаешь, что мы не можем скинуть еще немного массы?

– Мы и так ободраны до костей. Возможно, я найду еще две-три тысячи тонн, но это только отсрочит неизбежное.

– Мы можем использовать оружие ближнего боя, – обреченно произнес Ван Несс. – Возможно, оно что-то изменит. Во всяком случае, у нас есть в запасе полдня, чтобы подготовить и испытать его.