Дмитрий Тихонов - В Последней Гавани [СИ]

Резаком я ударил не по замку, а по петлям, наискось, чтоб не так явно видно было, что тут инструмент поработал. На вид похоже, будто силой сорвали. Экспертизу ежели делать станут, поймут, конечно, но не попрут же они ворота в лабораторию. Всё, дело сделано. Тикать пора.

Я распахнул створки ворот, и тут же едва не оглох от воя сирены. Мать-перемать, ну что за бестолочь я, как можно было про сигнализацию не подумать!

Снежник зарычал, дико, по-звериному, и попёр вперёд. Но мимо меня, в сторону караулки, откуда уже выбегали охранники. Прямо на них погнал, припадая на передние лапы и зачерпывая ими горсти снежной пороши. Это он что ж, чтоб они меня не заметили? Ну дела…

Я решил не упускать момент и сиганул за ставший уже почти родным сугроб. На пузе ползти резона нету, скорость важнее. Авось, побегут все за обезьянами, которые, не будь дураки, на свободу ломанулись вслед за вожаком, да в разные стороны дёру дали. Ну и я их примеру последовал, пригнувшись, на четвереньках, к палатке.

— Вон он, держи его, стреляй! — заорал кто-то.

Я тут же упал в снег. Грохнул выстрел, но топот и крики не приближались, наоборот, удалялись. Огляделся по сторонам, никого. Ну и поковылял дальше. Так и до палатки добрался, не засекли. Резак по дороге в сугробе прикопал, улика всё же.

Утром на разнарядке сообщили, что ночью ренегат и изменник Лосев помог сбежать пленным снежникам, но был сам застрелен при попытке бегства возле выгребной ямы. Даже не представляю, какое у меня выражение на морде было, когда это услышал. Но приняли его за переживания по поводу потери товарища.

Коршун, что ж ты так? Эка не вовремя тебе по нужде пойти приспичило, аккурат момент выбрал. Всё равно снежников нагонят снова, и деньжата, которых ты так ждал, польются рекой. Эх я дурак! Друга подставил.

Вытащил я фляжку из кармана, Коршуновская, так и не вернул я её ему. Побултыхал, примерно половина. За тебя, Николай Андреич, до дна. Хоть и неправ ты был и не согласился со мной, но вместо меня сдохнуть не заслужил. Знаю, не понял бы ты меня и не простил, потому и не прошу, но и жалеть о сделанном не стану. Не мог я иначе, ну не мог, не по-человечески это было бы.

Лычки сержантские мне так и не дали. Потому как увольнение получать пьяный пришёл. Ну и чёрт с ними. Пусть чистые погоны, зато и совесть чиста.

Космический челнок, преодолев плотные слои атмосферы, сверкнул на прощанье серебристым крылом и погрузился в густую молочную пелену, скрывающую под собой планету Ара-8.

— Жутковатое место, — произнёс пилот, сверяясь с датчиками. — Барт, сбрось скорость. Я ни черта не вижу.

Второй пилот выполнил приказ, но от комментария не удержался:

— Зачем мы вообще вошли в атмосферу с тёмной стороны? Отсюда до нужного квадрата сотни миль!

— Крупный циклон, лейтенант, — пояснила светловолосая женщина. — Солнечная сторона в это время года не лучшее место для высадки.

— Ерунда, — отмахнулся Барт. — Циклон для нас не помеха.

— Но риск остаётся. У нас чёткие приказы, лейтенант!

— Приказы…

— Не обсуждаются, Барт, — лаконично закончил вошедший в рубку высокий брюнет.

Капитана Николаева уважали, некоторые ненавидели, но спорить с ним решался не каждый, чревато для здоровья. Командир группы отличался суровым нравом, хотя некоторые знали его и с другой стороны, впрочем, это уже другая история.

— Что у нас, Катя? — спросил Николаев, склонившись над мониторами.

— Ничего хорошего, кэп, — устало откинулась на спинку кресла блондинка. — Планета скрыта плотным слоем конденсата, высокая степень влажности, приборы выдают ошибочные данные.

— Я уже давно перевёл управление на ручной режим, — сообщил первый пилот. — Доверять электронике выше моих сил… Влево!!! Барт! Влево на сорок, форсаж две сотни!

Челнок порядком тряхнуло. Но опытные пилоты смогли выровнять полёт.

— Кипятить твой котелок! Сэм, какого чёрта?! — выругался Николаев, поднимаясь с пола.

— Говорю же, доверять электронике выше моих сил, — дёрнул головой первый пилот. — Барт, вырубай к чертям собачьим всю эту хрень. Садись за сонар и рисуй мне чёткую картинку!

— Сделаем, — кивнул Барт, клацая тумблерами.

— Мы входим в зону восходящих потоков, — сообщила минутой позже Катя.

— Массив! Три мили, — тут же рапортовал Барт.

— А, чтоб тебя! Всем пристегнутся! — скомандовал Сэм и потянул штурвал на себя.

— Угол атаки превышен! Угол атаки превышен! — сообщил компьютер.

— Катя, заткни его! — рыкнул Сэм, борясь со штурвалом. — Если сработает защита, то мы красиво впишемся в эту стену!

— Сделано. Теперь вся надежда на тебя, Сэм… — женщина нервно закусила губу.

— Прорвёмся, — сквозь стиснутые зубы выдавил первый пилот. — Барт! Включай тормозные движки! На полную! Да что же ты копаешься?!!

Как Сэм ни старался, но челнок всё же зацепил скалу. Корабль со скрежетом прочесал днищем утёс и сорвался в штопор. Сэм ещё боролся с управлением, Барт как завороженный уткнулся в сонар, а Катя, вцепившись в приборную панель, до крови прокусила губу. Но Николаев знал, что это конец — спасательная операция провалилась…

Автоматика была отключена, и поэтому эвакуация катапультированием была невозможна. Ручное же управление находилось в пяти шагах от капитана, но перегрузки вдавили Николаева в кресло, он даже пальцем не мог пошевелить. Поверхность Ары-8 была уже близко…

Но что-то или кто-то решило вмешаться в ход истории. Корабль содрогнулся, замедлился, а потом с бешеной силой был подброшен к вершине утёса. Включилась автоматика, и челнок, выровняв полёт, вернулся на курс.

— У кого-нибудь есть ответы? — обернувшись, спросил Сэм.

— Внешние камеры должны были зафиксировать то, что происходило за бортом, — кивнул командир, отстёгиваясь. — Катя?

— А? А… да-да… конечно, — женщина не сразу пришла в себя. — Камеры?

— Да. Они же должны были что-то записать?

— Должны, — кивнула Катя. — Но не записали. Камеры отключились вместе со всей автоматикой.

— Чёрт! — Николаев стукнул кулаком в ладонь. — Сэм? Сколько осталось до квадрата?

— Тридцать миль, — сообщил первый пилот, сверившись с датчиками.

— Где этот хренов пилот?! Я убью гадёныша!

В рубку ворвался здоровый детина с оцарапанным лицом. Николаев тут же перегородил ему дорогу:

— Спокойно, сержант Йохансон!

— Кэп, что у вас тут творится?! — сержант всё ещё пытался дотянуться до пилота. — Сэм?! Ты решил нас ухайдокать?!

— А приказ пристегнуться тебе был непонятен, Свен? — зло бросил первый пилот.

Сержант не нашелся, что ответить и с мольбой посмотрел на капитана, ища поддержки.

— Готовь ребят, Свен, — приказал Николаев.

— Есть… — буркнул тот.