Владимир Шорохов - Ева

Валерия промолчала, но рукой остановила Власа, а Денис, уже не обращая ни на кого внимания, делал свои пометки на доске.

– Это неправильно. Если следовать этому алгоритму, его не поймать, он уйдет. Вот тут нужно сузить, а здесь он падает, – юноша быстро перечеркал почти половину записей, положил маркер, повернулся к Валерии и спросил. – Кто это писал?

– Я, – смущённо сказал Влас и, подойдя поближе к доске, сделал несколько своих поправок. – Так, наверно, лучше.

– Это код фантома?

– Есть гипотеза, мы не можем ее опровергнуть и не можем доказать, – начала Валерия. – Землю окружает эфир. Нет приборов или каких-то научных доказательств. Но этот эфир хранит в себе знания человечества за всю его историю существования. И, возможно, в эфире хранятся знания, что нам ещё не даны. Также есть гипотеза «зерна». «Зерно» – это споры, мы их не видим и не можем определить никакими приборами. Нас «зёрна» окружают повсюду, они проходят сквозь нас. Эти «зёрна» несут частичную информацию из эфира. И если у человека приживается такое «зерно», он получает вторую личность. Человек может помнить то, чего с ним никогда не было. Руис Сафон говорил на языке, который давно исчез, а Христиан Гофман описывал ещё не открытые страны. Джеймс Грегори написал формулы, смысл которых стал понятен только спустя 120 лет. А Престон Лилиан разговаривал на семи языках, которые никогда не изучал. Примеров сотни. Также есть раздвоение, растроение личностей. Психологи говорят, что это болезнь. А что если в человеке прижилось несколько «зёрен» со знаниями людей, которые раньше жили?

– Постойте, постойте, – замотал головой Денис. – Вы хотите сказать, что есть эфир знаний, и есть некие «зёрна», которые могут их переносить?

– Это гипотеза.

– Ладно, пусть так, значит, у каждого человека есть такое «зерно». Но откуда оно берётся?

– Ты видел отчёты нашей работы. Эмбрионы, зачатые в инкубаторе, не обладают разумом. Но эмбрионы, зачатые в живом человеке, а после выращенные в инкубаторе, родились с сознанием человека.

– Но это может быть случайностью, – сказал Денис.

– Боюсь, что нет.

– Значит, вашим эмбрионам не хватает «зерна»?

– В теории да, – спокойно сказала женщина и показала рукой на кресло с ИБС, который уже настраивал Влас.

– А если так. То яйцеклетка в организме матери, когда начинает жить и делиться, получает как бы от неё «зерно». Я верно понимаю?

– Да, но только мы не можем этого доказать и не знаем, когда это происходит. И делится это «зерно» или попадает извне. Всё это только теории.

– Но выходит, по вашим экспериментам, это уже не теория, а факт.

– Даже если это так, – сказал Влас, – нам нужно то самое «зерно», о котором идёт речь, а его как раз у нас нет, если не считать вот этого, – он показал рукой на кресло со шлемом ИБС.

В соседнее кресло села Валерия и кивнула Денису, приглашая и его присоединиться.

– Оно там?

– Вот мы и хотим узнать, – сказал Влас и тоже сел в соседнее кресло.

– Стоп, а при чём тут Врадж и «зерно»? Оно ведь не есть в цифровом виде, ведь должно быть чем-то иным.

– Чем? – поинтересовалась Валерия.

– Ну, не знаю…

– Расслабься и наслаждайся поездкой, иначе мне придётся тебя убить, – пошутила Милена и надела Денису на голову шлем ИБС.

Сознание Дениса незаметно из лаборатории института перенеслось в мир Врадж. Ему нравилась сама идея цифрового мира, – он сам часто бродил по уровням и смотрел на чистые города. Но сейчас Денис оказался на вид в той же самой лаборатории, но это было не так.

– Идём.

Он увидел знакомое лицо Валерии и подошёл к женщине, – тут же буквально из воздуха появился Влас.

– Несколько лет назад в институте авиации произошёл трагический случай. Студенты находились через ИБС в виртуальном классе и изучали строение самолета. В здании, где были подключены студенты, произошёл пожар. Когда пришли их отключать, все уже были мертвы, задохнулись от дыма. Никто не выжил, хотя пытались реанимировать, и система пожаротушения сработала быстро. Но в виртуальном классе, где были студенты, от них осталось вот это.

Валерия подвела Дениса к столу, на котором стояла колба, внутри неё висела светящаяся горошинка.

– Мы так и не смогли определить что это, некоторые самоликвидировались, распались, другие потухли. Но несколько нам удалось сохранить, поместив их в нейтральное поле.

Денис подошёл и внимательно стал рассматривать этот странный предмет.

– Это оно? – спросила Валерия Дениса.

– Что?

– То, что ты пытался доказать.

– Нет, – уверенно ответил Денис.

– Нет? – спросила Валерия.

– Нет. Это что-то иное. Я искал фантомы, они появляются в мире Врадж как самостоятельно мыслящий персонаж. Об этом в руководстве корпорации знают, но похоже, они также не могут понять, что это такое и откуда конкретно берутся. Знаю, что было несколько смертей операторов, после чего в мире Врадж появлялся их фантом. Складывалось ощущение, что оператор до сих пор был подключен. Фантом сам всё делал, он имеет форму, как сейчас вы или я. Но его владелец в реальном мире умирал.

– Вот оно что, – удивилась Валерия.

– Да, поэтому я и искал доказательства, что во время смерти, если оператор подключён, его сознание, или, по крайней мере, часть его, так и оставалась в цифровом мире. А после уже сознание продолжало самостоятельно жить. Словно он разумный. Вы представляете, это ведь доказало бы, что мир Врадж уже не просто игрушка для людей, а что он живой.

– Ты меня озадачил. Почему об этом нигде не сказано?

– Они боятся огласки. Я смог с этим ознакомиться только потому, что это была моя обязанность. Ну, сами представьте, что будет с их корпорацией, если станет известно, что человек не умер. Что тогда? Как определить его законные права на имущество в реальном мире? Как? Наследники засудят корпорацию. Да и кому интересно быть в мире Врадж, когда там живут призраки, в моем случае, это фантомы.

– Да, ты прав. Значит, это не фантом?

Женщина осторожно взяла в руки колбу с нейтральным полем, в котором плавала светящаяся горошина.

– Может, это как раз и есть ваше «зерно»? – предположил Денис.

– И как узнать? – поинтересовался Влас. – Мы даже не думали о том, что из материального мира сюда что-то может попасть.

– Но ведь вы же сами сказали, что не знаете, что такое «зерно», – продолжил рассуждать Денис. – Если при обучении студентов применялись специальные шлемы ИБС, не те, что для обычных пользователей, то тут может и скрываться первая загадка. В моем случае, операторы при смерти либо просто умирали, ничего не оставив в цифровом мире, либо оставляли фантом. Но вот этого, как у вас, я ни разу не видел.

– Но в мире Врадж, если кто-то из операторов умирал, то они, – Влас ткнул пальцем в колбу, – могли и разрушиться. И никто бы не узнал.