Александр Клим - Девятый вал

– И вы, мадам, успокойтесь, принесите воды и холодное мокрое полотенце! – крикнул Мэр в коридор и вошёл в кабинет, закрыв за собой дверь, скрывая помощника от взоров столпившихся сотрудников управы. Ведь это было из ряда вон, чтобы государственный деятель с идеальным послужным списком, лауреат областного конкурса следователей, примерный семьянин, имеющий очаровательную супругу и такую же прекрасную дочь, чтобы он, так скверно, грубо и громко выражался, да ещё и с такой экспрессией, да никогда, а тут!

– Присаживайтесь, присаживайтесь, уважаемый, нет смысла в вашей истерике, что случилось? – повторил Мэр уже в какой раз свой вопрос, а это он очень редко себе позволял, и, если человек не понимал с первого раза, он так же редко оставался рядом с этим властным управленцем города. Помощник остановился на середине кабинета и злобно глянул на мэра, управляющий такого натиска не оценил и, грозно глянув на Сэма, молча ткнул тростью в кресло, сам же спокойно усаживаясь на диван. Помощник вдруг понял, что перешёл границу дозволенного, и, чтобы сейчас ни происходило, мэр ему этого может не простить. От этого его напор спал, и он медленно и почти плывя по залу, дошёл до кресла и опустился, откинувшись на спинку. Его механический глаз светился не алым, он пылал ярко красным светом, пульсируя. В дверь постучались, и после разрешения в кабинет вошла гувернантка управы, с подносом. Полотенце и воду она отдала практически лежавшей в углу Маре, та с благодарностью приняла дары и вновь ушла в себя.

– Господа, я позволила себе налить вам немного бурбона, не больше нужного, лишь охладить истерику, позвольте? – на столик между мужчинами встало два гранёных рокса с чистым бурбоном.

– Да, да, – отозвался мэр. – Спасибо вам, Анна, вы, как всегда, уместно проявили инициативу, а теперь будьте добры, оставьте нас наедине, и да, прошу вас, позаботьтесь о Маре, – подняв одну массивную бровь, он указал глазами в сторону скулящей в углу девушки.

– Конечно, сэр, как вам будет угодно, – и гувернантка, подняв секретаря, вывела её из кабинета.

– Ну-с, господин помощник, пришли в себя? – размеренно и басовито начал мэр. – Спокойно можете пояснить сложившуюся ситуацию?

На мэра уставились красные глаза, один искусственный, а другой покраснел от слёз и ярости. Помощник поправил упавшие на лицо растрёпанные волосы, облизнул сухие тонкие губы и хотел начать говорить, но горло сдавило, и он лишь произнёс:

– Гхгх-х-х.

– Ну, ну, голубчик, не торопитесь, выпейте вот, станет легче. Он выпил, потом ещё и, осушив рокс до дна, сказал:

– Циллиону убили.

– Что? – искренне удивился мэр. – Как убили? Кто?

– Александр, ну, во всяком случае, это он так представился, Николай Исаевич, что мне делать? – почти заплакал помощник, ярость отпустила его, и на сердце тяжёлым камнем упало бессилие.

– Что за Александр? И… Он представился? Так, господин Ток, давайте по порядку и во всех подробностях, иначе я не смогу вам ничем помочь. Анна Иоанновна будьте добры, принесите нам ещё бурбона, – крикнув в сторону двери, мэр вернулся к разговору.

– Господин Идри-Ток! Господин Идри-Ток! Господин Ток! Сэр.

– Да, – наконец отозвался я, вынырнувший из пучины раздумий.

– Сэр, мы нашли этот счёт, зарегистрирован на имя Валия, сейчас эксперты работают по его вскрытию, сэр.

– Да, да, хорошо, это очень хорошо. Кто обнаружил?

– Пимен, сэр, – доложила мне низенькая женщина в годах, что была начальником отдела поиска и оматериализации, мадам Олия Хвостова.

– Отлично, ему сегодня по стакану от каждого, – улыбнулся я. И, получив в ответ такую же добрую улыбку, я развернулся и вышел на улицу. Дождь всё не прекращался, моросил уже неделю, и на улице было так мерзко и холодно, что я съёжился, но обратно в дом идти не хотелось. Там слишком много крови, тошнотный запах испражнений и извержений. Никто не удержит в себе ничего, включая отходы жизнедеятельности, когда у него ломаются кости, дробятся зубы и выкалываются глаза. В этот момент организм может лишь бессильно сокращаться, не думая ни о каких сфинктерах. Ко мне подошёл водитель, раскрыл прозрачный магнитный зонт и протянул пачку.

– Сигарету, сэр?

– Да, пожалуй, – взял я сигарету, и уже прикуривая подумал : «Я никогда, никогда не брошу курить, чёрт, Марго меня убьёт».

– Как всё прошло? – осведомился водитель.

– Как всегда Бэн, как всегда, – выпустил я струю дыма, что, уходя из-под магнитного зонта, быстро испарялась под напором мелких капель с неба.

– Значит, всё прошло хорошо. Понятно. Простите, сэр, могу ли я вам задать вопрос, так скажем, личного характера?

Я вновь затянулся и поднял голову к небу, смеркалось, солнце заходило за горизонт, покидая СитиГрад.

– Конечно.

– Вы не устали от этого?

– Что вы имеете в виду? – опустил я голову и глянул на водителя.

– Ну это вот, – он едва заметно кивнул головой на дом, из которого я вышел.

– Ах, это. А это, Бэн, так скажем, не ваше дело, и никак не вам задаваться подобными вопросами, обратите своё внимание на себя, будьте любезны, – я осклабился и сдвинул брови, явственно показывая своё недовольство носом, который виден у меня на пороге. « Надо бы провести дисциплинарную работу по поведению подчинённых», – возникла мысль в голове, что очень скоро переродится в план, а потом и осуществится. Не его это дело, как мы добиваемся правды, мы всё делаем правильно, ведь правда требует жертв, а без правды жизнь превратится в хаос, так что мы праведники, мы поддерживаем устой и порядок, мы… как там назывались французике полицейские, следящие за порядком, как-то видел в одном из древних фильмов, как же он, ах да, «Жандарм из Сен-Тропе», так вот мы «Жандармы этого мира». Чёрт, я опять слишком глубоко погружаюсь в эти мелкие проблемы, к чему такая дотошность. Уволить его, да и всё, хотя Бэн со мной уже достаточно долго, но нельзя чувствам привязанности преобладать над холодным разумом. Мои размышления прервал ровный шум водородного мотора, древняя техника, используемая разного рода коллекционерами и ценителями. По дороге медленно двигался мотоцикл, чёрный, с никелированными вставками и красными аксессуарами. Я медленно поворачивал голову, глядя на восседающую в кресле цикла фигуру. Фигура так же медленно поворачивала голову, облачённую в чёрный глухой шлем, глядя на меня. То есть куда он смотрел, видно не было из-за тонированного стекла шлема, но я с полной уверенностью могу сказать, что он, а это был мужчина, следил за мной, постепенно передвигаясь по дороге.

– Господин Идри-Ток, мы закончили, всё, как вы и предполагали, – с крыльца частного трёхэтажного дома окликнула меня Олия.

– Иду, – ответил я и, кинув сигарету на тротуар, пристально глянул вслед на прибавившему скорости мотоциклисту. – Интересно, вы, Бэн, не знаете, кто это был?