Игорь Боженов - Наследие. История Потерянного

– Куда-то собрался?

Клон трясущимися руками стянул с себя шлем.

– Я не клон, я новобранец, я человек! Не убивай, я не хочу умирать! Кто ты такой, ты разделал два отряда как мясник…

Арсений опустил клинок прямо к носу лежащего.

– Нет, нет, постой!!!

– Арсений, стой! – голос Михаила послышался со стороны танка, будто из щели триплекса. – Он может пригодиться. Пусть сначала скажет, где основные силы. Мы перебили авангард в этом районе. Остальные, наверное, разбрелись по закоулкам.

Арсений убрал меч в ножны, и присел рядом с лежащим:

– Ну что? Мой товарищ утверждает, что ты способен поведать мне о том, где находится арьергард. Отвечай.

Со стороны бронемашины снова послышался настойчивый голос:

– Не юли. Мы точно знаем, что уже находимся в тылу Ваших войск. Арьергардом являлись вы, верно? Где остальные?

Лежащий солдат, как следует прижатый к асфальту кожаным сапогом, нервно сглотнул и закашлялся от собственной слюны, подкатившей к глотке. Откашлявшись, он косо осмотрелся, насколько ему позволяло его положение в пространстве:

– Да… Мы часть арьергарда, прикрывающая основные силы зачистки. Они сейчас уже далеко, наш взвод оставили прикрывать всех от недобитков. Основной отряд, и большая часть арьергарда перешла мост в центре города. Они в трех-четырех километрах от нас.

Арсений крепче нажал сапогом на грудь солдата. Тот зашелся кашлем и будто бы весь съежился.

– Твой НПК уже бесполезен для тебя. Трибунал объявил бы тебя дезертиром, а я бы с большим удовольствием прикончил. Но ты помог нам. Оставь НПК с данными, и иди своей дорогой.

Арсений поднял ногу, и солдат, ведомый страхом, резко и рвано стащил с руки НПК. Поднявшись с трудом, будто бы его ноги резко увязли в жидком цементе, он попытался быстро и ловко побежать, но напоминал больше покалеченного лося в центре чащобы. Арес поднял НПК, и наладил передачу данных. Из бронемашины послышался настойчивый голос:

– Потом разберешься. Прыгай в танк. Мы должны успеть на мост за считанные минуты. Иначе они порежут всех.

Арсений молча запрыгнул в люк, и устроился на месте передающего.

– Поехали.

Пыль устилала весь город так, будто по нему только что отстреляли парой ракет. По центральному проспекту, плавно переходящему в мост, двигалась организованная колонна бронетехники и солдат. Они были будто саранча, выбравшая своей целью засушливое и бесплодное поле. Перед колонной, задыхаясь от усталости, страха, и въедливой густой пыли, бежали оборванные, худые, практически обессиленные люди. Разного возраста и пола, они похоже раньше спокойно жили в городе, пока не объявили о зачистке. Отстающих нещадно отстреливали, а те, кто хоть как то мог бежать перед танками, молча ждали своей участи, при этом крича и моля о пощаде. Дорогу «смерти», вдоль которой они шли, устилали явные доказательства начатой правительством зачистки. Трупы, лежащие прямо под знойным, летним солнцем уже начали разложение, и по оборванным тряпкам, служившим когда то одеждой, можно было судить, что довелось пережить мученикам. Расстрелянные горячим огнем стволов, разорванные пополам и истекавшие кровью, с застывшими гримасами ужаса и муки. Им не было конца. Крысы, вечные спутники таких мест, уже шныряли туда и сюда, выискивая все еще съедобные части массы, когда то бывшей людьми. Дети, бегущие вместе с родителями в основной толпе перед танками, в ужасе косились на горы красно-белой биомассы, и жалобно верещали, спрашивая, будет ли с ними тоже самое. Наконец, спустя пару минут этого ада, показались ржавые высокие ворота в бетонной стене. Это был северный выход из города. Огнеметчики, которые замыкали колонну и сжигали лежавшие у канав трупы, снова занялись своей работой. Толпа напуганных, оборванных бывших жителей в страхе остановилась у ворот.

– Всем стоять на месте! Для свершения правосудия выходить вперед по команде, строго по одному.

После громогласного оглашения данной фразы, где-то высоко закаркало воронье. Наравне с крысами их ожидал пир, на месте очередной кровавой людской драмы. Детский плач усилился, будто бы их еще можно было напугать карканьем ворон посреди этого кровавого кошмара. Со стороны моста, который вся «процессия» только что прошла, был слышен шум движущегося арьергарда, содержавшего солдат и бронетехнику. Рядом «шли» боевые роботы, классической шагоходной компоновки. Позади они слышали отчетливый звук двигателей и реакторов, сопровождаемый различными призвуками работы механизмов и техники, которые выдавали тип работающего агрегата. Через минуту звук и общий гул стали немного громче, и из них выделился еще один призвук. Из-за угла улочки, ведущей к мосту и проспекту, показался танк. Он похоже отстал, а теперь пытался догнать колонну. Часть клонов арьергарда остановилась, чтобы проверить его, и принять обратно в строй. Среди них были капрал и капитан.

– Капитан Рагг! На 12 часов, к отряду арьергарда движется самоходная техническая единица. Внешних признаков пережитого боя не имеет. Люки задраены согласно правилам техники безопасности при нахождении вне строя подразделения.

– Рапорт принял, капрал Матиас. Встречайте их, и попытайтесь вытащить наружу. Нужно узнать кто отстал от отряда, и чем занимался в городе. Желательно до того, как комитет или наместник потребуют рапорт о прохождении зачистки.

– Есть капитан!

Капрал уверенным шагом направился в сторону движущегося танка, размахивая руками и показывая, куда ему встроиться в ряду. Танк послушно последовал совету, и аккуратно заехал в общую колонну, значительно замедлив ход. Капрал продолжил идти навстречу вдоль армейской колонны людей и машин, глазами выделяя из толпы нужную машину. Это было не сложно, т.к. на танке все же был отличающий его от остальных знак. Это герб Черной гвардии НКА. Благодаря черному ворону на фоне белых стрел капрал легко нашел танк, затерявшийся было в «толпе». Он подошел вплотную, и развернувшись по направлению движения, пошел рядом. Колонна сбавляла скорость все сильнее. Капрал постучал кулаком по бортовой броне:

– Откройте люк! Согласно правилам, после входа в колонну люки должны быть открыты.

Через пару секунд послышался треск и звон металла. Люк мехвода открылся, но оттуда никто не показался. Капралу показалось это странным, обычно экипаж, при малейшем поводе выйти из «консервной банки», ставит круиз-контроль и выбирается наружу. Он сходу запрыгнул на часть корпуса лобовой проекции танка, и, усевшись поудобнее, стал вглядываться вперед, таким образом сопровождая отстающих. Капрал планировал после остановки сразу же спуститься через люк к экипажу, и задать им нужные вопросы для составления рапорта. Колонна еще сильнее замедлила шаг, так как первые ряды уже остановились в нужной точке.