Алексей Петров - Хайвей неисповедимости

– Давай я! Чего нужно? – спросил Стас.

– Да походу будет видно, засранцев, как грязи, найдем и накажем. Подставим, так чтобы был виноват.

– Ну, а если страховая компания не возместит убытки? – начал я перечислять слабые звенья такой модерации, – или погибнут люди?

– Если станет на одного засранца меньше, то я лично возражать не буду и, если понадобится, то готов и заплатить.

– Я тоже, – стиснув зубы и кулаки, Стас просипел, неожиданно тонким голоском, устремляя взгляд за стены, похоже, что гибель папы, нанесло травму детской психике.

– А как тебе удалось резко затормозить со включенными огнями авторуления? – спросил я Энтони, отвлекая Стаса от грустных мыслей. – Огни авторуления были подключены к соседней машине по беспроводному интерфейсу?

– Нет, хотя мысль интересная, но там бы тогда непонятно, что зафиксировал бы компьютер кара во время удара. Потом в сервисе могли найти постороннее вмешательство, и не исключено, что сообщили бы в страховую…

Логика Энтони – неоспорима, и я немного растерялся, ведь на самом деле думал про вчерашний фокус именно так.

– Поэтому все сделали проще, – продолжил Энтони, – под передними датчиками авторуления приклеили дверные петли, и когда настал нужный момент, я потянул привязанную под капотом в веревку. Потом, пока ждали инспектора, я вышел из машины и отодрал петли.

– Придурок с ножом мог подпортить план с выходом.

– Да не особо сильно он мешал! На месте аварии действовала группа прикрытия, если бы понадобилось, то кто-нибудь из наших бы подошел, отвлек его, или сами бы отодрали.

– Хитро, по сути, подстава перед страховой, как в кино.

– Кино? Интереснее! Кино? Игры? Ха! – Энтони поднял бровь, – такого удовлетворения от реализации задуманного, выброс в кровь адреналина, самоконтроль – ни с каким фул реалом 48 48 Фул реал (Full deep in virtual reality game)) – «Полное погружение в игровую реальность» (геймерский). не сравниться!

– Я обязательно что-нибудь придумаю! – Стас снова забегал по сауне.

– А у меня с придумками не все хорошо, я хочу отметить выигрыш, нас ждут! —я отвлекал Стаса, выполняя наказ его матери.

Когда мы вышли, стол уже был пересервирован и буквально ломился от изысканных блюд. Жареный поросенок, всевозможное заливное, кучи разнообразных салатов, всяческие мясные и сырные нарезки, канапе – гроздями, порезанные фрукты: ананасы, груши, яблоки. Ягодные ассорти: яжевика, малина, гроздья кишмиша и меж всего этого – бутылки. Бутылки синие, бутылки красные, бутылки зеленые. Да, что стол! Вся комната была в ведерках со льдом, с лежащим в них шампанским.

При нашем появлении Настя отрезала по шмату румяного мяса и разложила на тарелки.

Ребята открывали шампанское, снова и снова вспоминали отдельные моменты игры, веселье разрывало шумом, я смотрел на то, как смеется Настя. И вскоре шутки, истории и дифирамбы, направленные на поддержание хорошего настроения девушки, выделяли меня перед остальными ребятами.

Никто уже не бычился, когда я немного прижался к Анастасии и несколько раз приобнял ее, сев рядом. Вскоре наши ноги под столом соприкоснулись, я взял руку девушки, и мы больше не разрывали телесный контакт.

Потихоньку новые знакомые покидали нас. Энтони забрал в хламину пьяного Стаса, и мы остались с Настасьей одни.

Я положил ладонь девушке на плечо, тихонечко предплечьем касаясь груди, и поцеловал Настю в шею, отчего девушка вздрогнула и попыталась отстраниться, откинувшись на диван. Я склонился, нашел губы Насти, и она вдруг ответила на поцелуй. Моя ладонь соскользнула на плотную упругую девичью грудь, но Настя завертела головой и тут же убрала руку с цели «номер два».

– Иван, расскаж, что значит твой ник, – у Насти была отличная память, и она «вовремя» вспомнила мое обещание.

– Ты любишь собак? – я убрал упавшую на лицо Насти прядь волос.

– Кого? Странный вопрос, этих маленьких милых животных, которые, сидя у тебя на коленях, заглядывают тебе в глаза и виляют хвостиком? Их невозможно не любить!

– Ну да, я с тобой согласен, – улыбнулся я собеседнице, – только не все собаки умещаются на коленках у человека. У меня есть дед, – продолжил я, – он живет далеко от Центра, в сельской местности, и я все лето проводил в детстве у него. Сколько я помню, всегда были собаки: две крупные русские овчарки – Лесси и Степ.

– А что означают эти имена?

– Лес и степь, там живет дед, – ответил я. – Лесси и Степ, мои друзья, всегда сопровождали в прогулках, когда я гонял на велике. Все люди втех местах знают друг друга, но иногда в лесу встречались незнакомцы, и мои охранники выходили вперед и лаяли именно так: «А-ха-дау». Дед мне говорил, что когда овчарки так лают, с паузами между слогами, то они спрашивают, кто перед ними: твой враг или твой друг?

– Ты знаешь, а мне кажется он прав. Ты мне друг? «А-ха-дау», – девушка произнесла это с придыханием, – или враг?

– Я буду другом, всегда, но дружить надо вдвоем, – я снова приблизился к губам Насти и получил очень сладкий поцелуй.

Еще несколько раз я делал попытки приласкать девичью грудь, но каждый раз Настя останавливала.

Я наслаждался запахом ее волос, вкусом губ и нежностью кожи, и, слава Антонине и яйцам, мне не хотелось никуда торопиться. Я встал с дивана, достал из ведерка последнюю оставшуюся бутылку шампанского, открыл ее, наполнил два фужера, захватил с собой гроздь винограда и вернулся к Насте.

– Нас двое, давай выпьем за нас, – и поднес девушке фужер.

Мы выпили шампанское. Виноград был удивительным. Мы по очереди ели ягоды пока от кисти не осталось одна. Я поднес веточку к Насте, и когда она захватила ее губами, потянул гроздь вверх. Ягода осталась у Насти во рту, я наклонился к девушке и прошептал:

– Давай делиться.

Её губы открылись навстречу, половина ягоды оказалась у меня, и мы сжевали ее вместе, делясь сочной плотью. Это занятие так понравилось нам, что мы съели этим способом еще одну гроздь винограда, запив шампанским.

В момент, когда очередной бокал оказался пустым, Настя раскинула руки и рухнула на диван. Я увидел, как халатик Анастасии прираспахнулся и, не теряя времени, последовал за ней, поцеловав в шею, щекоча языком. Девушка обняла меня, и мой язык нашел сосок, в несколько секунд сделав его твердым, как виноград, который мы только что ели.

Я, полюбовавшись на розовый бутончик, еще раз поцеловал его и приступил к новым ласкам. Дыхание Насти стало шумным, моя подруга здорово возбудилась. Это послужило мне сигналом. Спустив с нее трусики, я пристроил своего парня рядом со входом во влажное девичье неизведанное и познакомил их друг с другом на полголовочки.

Анастасия дернулась и резко открыла глаза:

– Больно!